Око воды. Том 1
Шрифт:
— Надеюсь, найрэ сказала это не из вежливости?
— Если бы вы плохо владели кхандгаром, уж поверьте, я не стала бы вас хвалить, — улыбнулась она ему снова».
Поворот головы, грация, любовь к поединкам, острый язычок и то, как свысока она смотрела на него, улыбка, смех… Если бы в тот момент он не был так пьян и одержим Зверем, он бы понял. А он не понял…
И этот её пёс! То, как он дрался. Уж точно, не как зафаринский головорез. Его боевой танец был безупречен, почти красив. Это теперь он понимает, что перед ним был танец ашуманской Тени.
А ведь ещё и мэтр Альд всё время болтал о силе огня в зафаринской девчонке! Стоило бы задуматься, откуда
Проклятье!
Но кто она такая для королевы, что в её честь назван корабль, цветок и одним богам известно, что ещё? Они похожи. И она была у него в руках…
Проклятье! Проклятье! Проклятье!
Поистине говорят, когда боги хотят наказать, то делают разум слепым и глухим! Что она успела сделать в Лааре по заданию королевы? А Карриган не выдал её, хотя и поклялся не врать. Но он и не врал, хоть и клялся страшной клятвой. Потому что молчание — это не ложь. Его не спросили, он и не сказал. Проклятый лживый ублюдок! Привёл в их дом этих двоих! Карриган выдал колдунов, которые вели отряды Альбы через хребты, но не выдал Кэтриону и её пса! А значит, они очень важны.
Вот уж кого он теперь точно убьёт, так это Карригана! Но сначала допросит его с пристрастием, о том, кто эта Кэтриона, что она сделала и где её искать. За эти знания, когда-то, он бы второй раз отдал душу Зверю. За то, чтобы найти слабое место этой твари! А теперь и так ясно, кто эта Кэтриона. Это её дочь. Слишком много совпадений. Да и Кайя видела это.
«Ашуманский корабль прибывает в Рокну. Матросы споро сворачивают красные паруса. На пирс спускается Карриган.
Тёмный загар, борода, большая кожаная сумка со свитками. А рядом, но чуть поодаль, держится молодая женщина. Длинная красная юбка, широкий пояс с медальонами и амулетами, чёрные волосы собраны вверх и их поддерживает тюрбан-повязка с брошью посредине.
И это она. Лейса. Итана Морайна. Будущая королева.
В одной руке — мешок, а другой она держит за руку маленькую девочку».
Карриган сказал, что её дочь сожгли рыцари Ирдиона. Значит он соврал. И тем самым приговорил себя к смерти.
— Парифик обещал Её Величеству вывести совсем чёрную розу, но мне кажется, это будет ужасно. А вы что думаете, милорд Брегат? — Лея подняла на него взгляд и тут же изменилась в лице. — Что с вами милорд Брегат?! Вы будто призрак увидели! И… что вы делаете с цветком?!
Дитамар посмотрел вниз. Его пальцы сжались в кулак с такой силой, что безжалостно раздавили бутон, а когда разжались, его ладонь окрасились алым, словно кровью.
Глава 23. Музыкальный фонтан
— Простите, — Дитамар снова сжал руку в кулак и спрятал её за спину. — Я посмотрел на эту розу и вспомнил кое-что очень… неприятное. И можно сказать, что да, это был призрак из прошлого. Но, я не хотел вас напугать. Знаете, — произнёс он как можно мягче, — я не люблю красные розы. В них слишком многое напоминает кровь… Да и вам, миледи Лафорт, подошли бы более нежные цветы. И если уж говорить о розах, то вот держите, — он дотянулся до едва распустившегося кремово-розового бутона, сорвал его и протянул Лее, — признаться, я нёс вам букет, но оставил его в карете на попечение Фингара.
— Почему? — Лея смутилась от этих слов, опустила ресницы и понюхала цветок, стараясь не смотреть на Дитамара.
— Подумал — вы наверняка смутитесь, и возможно ваши друзья в университете начнут задавать вам вопросы,
на которые вы не будете знать, что ответить.— Наверное, вы правы…
— Вот поэтому я и прихватил только склянку, — усмехнулся Дитамар, и, понизив голос, добавил: — Но розы дождутся вас в карете и… если вы позволите подвезти вас домой… надеюсь, они не увянут, пока мы гуляем здесь.
Лея ещё сильнее смутилась и, указав рукой в сторону дорожки, произнесла сбивчиво:
— Солнце уже садится… Нам пора… заканчивать прогулку. Идемте, я покажу вам кое-что удивительное, и вернёмся. Да и… Рут скоро придёт. Но вы должны обязательно увидеть фонтан.
Фонтан представлял собой величественное зрелище. В три человеческих роста, в несколько ярусов, словно огромный свадебный торт, только сделанный из белого мрамора и украшенный статуями девушек с кувшинами на голове, он возвышался посреди зелёной лужайки. Многочисленные струи воды, словно повинуясь невидимой руке дирижёра, то ударяли вверх, перекрещиваясь над центральным шпилем, то опадали совсем, обнажая дно каменной чаши, и казалось, что под этим мрамором неровно бьётся чьё-то могучее сердце.
Медленно роняя на траву алые резные листья, фонтан и лужайку окружали старые клёны. А за ними возвышалось одно из зданий университета, из открытых окон которого доносилась красивая музыка. Звуки виол скользили в предзакатном воздухе, то поднимались выше, то гасли, переплетаясь в одну чарующую мелодию. Им едва слышно вторили пассажи клавесина, и казалось струи воды танцуют в такт этой музыке.
— Удивительно, правда? А ведь раньше здесь был просто ручей… — улыбнулась Лея и подошла поближе к лужайке. — Мы называем его «Музыкальный фонтан». А это, — она указала рукой на здание, откуда доносилась мелодия, — «Дом музыки». Королевский оркестр каждый вечер репетирует здесь перед балом фавориток. Эта мелодия, кстати, называется «Полуночный вальс».
Лея положила книгу и склянку прямо на дорожку, шагнула на траву, раскинула руки и, запрокинув голову, закружилась, подхватив нежную мелодию. А Дитамару показалось, что фонтан словно поймал её настроение. Струи воды взметнулись вверх, ловя в самой верхней точке искры заходящего солнца, и рассыпались бисером разноцветных капель.
И Дитамар снова заметил то самое сияние вокруг волос Леи, которое видел на мосту. Он смотрел на её закрытые глаза, на улыбку и эти раскинутые руки, на розу, зажатую в пальцах, и внезапно понял, что именно так сильно притягивает его в этой девушке. Её вера в лучшее. В какое-то волшебство. В ощущение чуда, которое вот-вот должно произойти. Она может это чувствовать, впитывать радость этого мира, и искренне удивляться его чудесам. Воде, воздуху, свету, этому фонтану… А он это чувство утратил, кажется, навсегда. Но когда он смотрит на Лею, то словно возвращается на восемнадцать лет назад, к себе настоящему, тому, чью душу ещё не уничтожил Зверь. Тому, который умел любить…
Она похожа на весну. А когда весеннее солнца касается старого льда, даже такого из которого состоит его сердце, он начинает таять…
Он не готов к этому… Ему это не нужно! Не сейчас!
Но Дитамар смотрел на её тонкую талию, перехваченную корсажным поясом тёмно-синей юбки, на белую блузку, с неизменным рядом маленьких пуговиц, на толстую косу, из которой выбилось несколько прядок и не мог оторвать взгляда. Скользил им от запрокинутой головы вниз по шее, к кружевному воротничку… И мысли смешались в голове. И хотелось просто шагнуть к ней, поймать в кольцо своих рук и поцеловать. Её губы, эту нежную шею, и ямочку, спрятанную под кружевом… Пальцы, ладони, запястья…