Окольцованный

— О! Вкусняшки! Я руки помою.

По пути в ванную заскочил в туалет. Первый раз за время квестов у меня появилась такая надобность!

А тут меня ожидал еще один сюрприз. Девятый кристалл! Средний! Камешек сразу пустил мне в глаза парочку «зайчиков», дабы я его не прозевал случайно за подставкой для унитазного ёршика. Девятый!

По возвращении торт я поглощал жадно, не стесняясь.

— А ты?

— А я, Гриша, берегу фигуру! Сам же видишь, что я, мягко говоря, склонна к полноте!

— Говорил, говорю и буду говорить: у женщин нет лишнего веса! Есть дополнительные площади для поцелуев!

Лена улыбнулась, но быстро улыбка соскользнула с ее лица.

— Ты спрашивал, как я Игоря вес терплю. В шутку, конечно. А если серьезно, то никак не терплю! Давно! Сам же видишь, в чем он теперь мастер! Раньше еще как-то сдерживался. А потом как с цепи сорвался! Ты парень у нас умный. И грамотный. И жизнь повидавший! Чего вам, мужикам, не хватает?

Я решил пока помолчать. Женщине сейчас необходимо выговориться, а не слушать «грамотного» и «повидавшего».

Ох, и много же у нее накопилось! И на супруга, и на работу, и на быт. Но на Игоря было больше всего гонений.

— Вот что ему надо? В доме убрано, постирано, наготовлено!

— Да пофиг нам на все это. Не обижайся, Лен, но это правда. Это «тема» женской психологии. Чистота и уют для нас даже не вторичны! А где-то там… вдалеке. Рядом с нищетой и голодом. Для меня важнее, чтобы не поучали по делу и без дела. Не переделывали. Не старались сделать «лучше». Я ведь уже самый-самый лучший! А тут кто-то вдруг придумал, что нет!

— Ну, ты никогда скромностью не отличался, — Лена усмехнулась. Повертев в руках конфету, бросила ее обратно в вазу. — А что на первом? Секс?

— Свобода. Даже не так. Не свобода, а свобода при выборе решений. Простор для маневра. Это за пять минут не объяснишь.

— Я думала, что на первом месте секс.

— И он, конечно, в первых рядах.

— Что-то по моему Игорю этого вовсе не заметно. Кое-как вызнала, как ему больше нравится в постели. Извини за такие подробности, Гриш. Хоть мне и не нравится, но приловчилась. Вижу — снова ему что-то не нравится. Он же теперь спит там, на диване. Уклоняется. Кстати, пойду, гляну, чтобы на спину не перевернулся.

Наверно, меня взбодрил ее кофе, а тортик расслабил. Захотелось тоже выговориться.

— Хочешь знать, что больше всего нравится в женщинах?

— Да!

— За всех не буду ручаться, но уверен, что для большинства мужчин нужны настоящие, открытые эмоции.

Мне все равно, есть у женщины растяжки на коже или нет. И на шрамы от аппендицита и кесарева плевать. И на небритые к этому сексу ноги. И уж тем более — на сочетание цветов трусиков и лифчика.

Мне нужно, чтобы ей было хорошо и она, ничего не стесняясь, не комплексуя ни из-за мелочей, ни даже из-за серьезных каких-то моментов, все отбросив, отдалась воле своих чувств. И не играла, а полностью окунулась в эмоции. К такой будет тянуть постоянно! Ведь она показала, что в это состояние погрузил ее именно я!

— Неожиданно! — Лена встала с задумчивым лицом.

Собрав чашки, перенесла их на столешницу кухонного гарнитура. Намек на то, что гостю пора?

Она стояла, отвернувшись от меня. Стоя за ней, я наклонился к ее волосам и вдохнул их запах. Получилось громко, но так мне и хотелось. А потом я провел кончиком носа по тому месту, где волосы заканчиваются и начинается шея. Не помню, кажется, у японских гейш это место считается самым пикантным и чувственным.

Я почти прижался к ней. Дистанция для мужчины и женщины была критически мала. Дальше надо либо, смутившись, быстро попрощаться и бежать вон из квартиры, или идти дальше. Бежать не хотелось, но и на пролом я не пойду. А вот языком по завитушкам волос пройдусь.

— Что ты делаешь, Гриша? — голос тихий-тихий. Будто она боится меня отпугнуть.

— Нюхаю твои волосы! — честно признался и погрузил нос уже в толщу прически. — Ванилька в духах присутствует.

Она отталкивает меня спиной и разворачивается. Смотрим глаза в глаза. Взгляда не отводим. А я даже не моргаю. Сейчас женское сознание не только «прокачивает» меня как мужчину, самца, партнера, но еще и внутренние сомнения, как вулканическая лава, бурлят в голове. Мужскому уму не дано понять таких процессов. Там сейчас критическая масса урана вот-вот готова перейти в цепную реакцию. Я боюсь и спугнуть, и затормозить.

Нескольких секунд таких «гляделок» достаточно. Рука ищет узел на поясе халата. Вторая неспешно поднимается к ее лицу, слегка касается щеки и отбрасывает прядь волос. Пряди не мешали, но так надо было сделать, чтобы отвлечь внимание от второй руки.

А узел, завязанный совсем небрежно, поддается буквально паре движений большого пальца. Пояс падает и полы халата расходятся в стороны. Лифчика нет.

«Не торопись!» — мысленно приказываю себе и стараюсь не смотреть вниз. Там все еще прикрытая халатом грудь, и она не моя. А значит, в любой момент сила вулкана вырвется в ненужном для меня направлении. А для продолжения есть хороший маркер. Поцелуй. Попытка. Нет, даже не попытка, а имитация. Вот если ответит, тогда можно немного продвинуться дальше.

Целую в самый кончик носа, едва-едва обозначив действие. Возмущений и отворачивания лица не последовало. Теперь чуть ниже. К краешку губ. Лена смотрит, а губы немного сдвинулись. Самую малость. Она как бы решилась ответить, но тут же одернула себя.

Склоняюсь ближе к уху и снова втягиваю носом воздух. Громко, чтобы она знала, что мне нравится ее аромат. И хватаю губами мочку уха. Всего на одно мгновение. И целую в шею. Верней, это еще не поцелуй. Это его обозначение. И возвращаю губы к ее губам. Теперь только ждать ее решение. И оно проявляется.

Боязливо. Осторожно. Пугаясь самой себя, она потянулась ко мне губами. Я встречаю их. Обхватываю. Не торопясь, втягиваю. Она обхватывает мои. Появляется влага, и ее язык проходит по моим губам. Тяжелый выдох! И поцелуй становится тем самым — настоящим поцелуем страсти.

Правая рука обхватывает спину Елены и прижимает ее ко мне. Левая уже готова проникнуть в недра халата, но нет. Рано! Запускаю пятерню в волосы женщины, немного прижимая ее к себе и давая полную волю языку и губам.

И теперь руки Елены, перестав пассивно висеть вдоль тела, обхватывают меня. Крепкие объятия желания!

Пора чуть-чуть поднажать. Левая рука под халатом. Сначала поглаживаю грудь с напрягшимся бугорком соска. Потом чуточку сжимаю. И перебираюсь ко второй, преодолевая взаимные объятия.

Поцелуй становится таким длинным, что обоим не хватает воздуха. Чтобы хорошо вдохнуть, отпускаю тело женщины и целую шею. Потом, сильно склонившись, — несколько раз грудь, прихватив губами и втянув в себя сосок. Вторую. Потом — шею, подбородок и опять губы.

Обе руки уже под халатом и сдавливают пальцами попу. Ленка целуется неистово, не открывая глаза. Жадно! Горячо!