Окольцованный

Странное место. Странный мир.

Воздух был удивительно чист и прохладен, неся в себе едва уловимый аромат, который невозможно было идентифицировать — ничто земное, как мне кажется, не пахло так. Он был одновременно свежий и сладковатый, с легкой ноткой чего-то металлического, отдаленно напоминающего запах озона после грозы. Хотя что может сказать о необычности в природе обычный городской житель?

Почва под ногами была мягкой, пружинистой, словно устлана толстым слоем мха, хотя на вид почва казалась сухой и рыхлой, цвета выжженной охры.

Земля была густо усеяна камнями необычной формы — гладкими, словно отшлифованными водой, но с острыми, как лезвия, гранями. Они светились тусклым, внутренним светом, переливаясь всеми оттенками фиолетового и синего. Хорошо, что такие участки были небольшими, и меня не угораздило свалиться с высоты на эти природные каменные шипы!

Сзади хрустнула ветка и кто-то ойкнул тонким голосом. Я резко обернулся. Две женщины! Мы увидели друг друга одновременно. Реакция у всех была разная. Я выставил перед собой палку. Русая дама резко присела за небольшой куст, а брюнетка, снова ойкнув, одной рукой закрыла груди, а ладонью второй прикрыла пах. Ей места за чахлым кустом не досталось.

— Отвернитесь! — потребовала брюнетка, гневно сверкая глазами. — И сами не светите тут своими причиндалами!

— Смешно! — я действительно усмехнулся, стараясь придать интонации как можно больше сарказма.

В задаче к квесту ничего не было сказано о соблазнении. И о спасении других тоже ни слова. Меня сейчас больше волновало, где найти место, не такое открытое. Чтобы я там мог сам наблюдать за местностью, оставаясь незамеченным.

— И лучше экземпляры встречал! — развернувшись, я направился в обратную сторону. Там лес был не такой отталкивающий.

Незнакомки догнали меня через полсотни шагов.

— Вы так и бросите нас тут?

Я не стал оглядываться, чтобы выяснять, кто из этой парочки говорит.

— Нет! Зачем? Меня сейчас больше, чем дамские прелести и капризы, интересует собственная безопасность.

— Не оставляйте нас!

— Пожалуйста!

О! Уже обе просят!

— Страшно?

— Очень!

Я остановился и развернулся к ним. Брюнетка было дернула руки снова прикрыться, но переборов себя, опустила руки. Правда взгляд сделала вызывающий, а позу приняла гордую, несмотря на наготу. Русая, шагнув в бок, стала за спиной подруги.

— Озвучиваю вам свои планы, дамочки! Я собираюсь ходить по округе в поиске места, которое мне покажется наиболее безопасным на этот момент. Если хотите — ходите следом. Это будет считаться, что ищем вместе. Но ходить молча! Ни болтать, ни задавать вопросов, ни ныть и ни визжать! Даже не ойкать, что вам, как я уже дважды услышал, это нравится. Если согласны, пошли!

Дамочки оказались сообразительные. Не стали переспрашивать «А куда?». Просто кивнули. Хотя для мобов это думаю нормальная реакция.

Ориентиром для промежуточной остановки я выбрал настоящий холм, расположенный на стыке двух лесных массивов. Высокой растительности на нем не было видно, а значит я смогу осмотреться.

Во время подъема взгляд искал, где в этой местности можно найти укрытие в непогоду или при опасности. Такие места я мысленно подбирал и на случай, если спрятаться нужно будет прямо сейчас, и на перспективу. Почему-то местный лесные массивы пока мне в этом плане не нравились.

С вершины холма я увидел довольно перспективное место. Примерно в паре километров одинокая гора, словно богатырский шлем неведомого великана, возвышалась на окружающей местностью.

Правда была в этой горе странность! Какие-то неведомые силы гигантским ножом, словно торт перерезали и саму гору, и прилегающую к ней территорию. Но этого силачам было мало! Они еще приплюснули ближнюю ко мне часть отрезанной горы, сильно сплющив ее, и обнажив казавшуюся на расстоянии однородной скальную породу оставшейся нетронутой части. Отсюда она виделась мне, словно белая стена.

В том направлении был почти незаметный подъем, но ближе к скале склон становился более крутым. На первое время это вроде бы хорошее место, чтобы быть и защищенным с одной стороны скалой о непогоды, и удобное для наблюдения за окрестностями. Взгляд, цепляясь за детали, оценил перспективу.

И еще, что понравилось мне в этом месте. Вершина горы! А по условию, чтобы пройти квест, необходима как раз вершина!

— Внимание, дамочки! Вон та гора мне нравится для места, как минимум, отдыха и осмысления ситуации, в которой мы с вами оказались. Двигаемся в ту сторону. Если ничего не помещает, то привал будет на вершине холма. Вперед!

Попутчицы молча приняли мое решение. Они все время шли за спиной, и только один раз кто-то из них ойкнул. Наверно, наступив на что-то острое. Еще удивительно, что только раз издали звук. Я сам шел, внимательно смотря под ноги. Острые камни то и дело попадались на пути и такие участки я старался заблаговременно обходить.

Ориентир — белая гора, теперь был виден постоянно. Я больше уделял внимание на осмотр местности. Если не сдохну от какой-то твари или от голода, теперь это надолго ареал моего обитания.

Деревья с искривленными стволами и ветвями теперь попадались регулярно и производили поистине жуткое впечатление. Они напоминали застывшие в мучительном крике живые существа, внезапно ставшие каменными изваяниями. Стволы были переплетены, изуродованы, скручены в причудливые узлы и спирали. Ветви изгибались под невероятными углами, словно пытались вырваться из своих невидимых оков. Создавалось ощущение, что эти деревья хранят в себе какую-то древнюю, болезненную тайну. В некоторых местах кора этих деревьев была оторвана, обнажая древесину неестественного, розового цвета, которая как бы светилась слабым, пульсирующим светом. И вот в таких местах повреждения коры или ветвей, из стволов вытекала густая жидкость. Я остановился возле одного из таких растений.

На месте свежесломанной ветви вытекал древесный сок. Стекая первые сантиметры по коре, он был очень текучий. И, как вода, бесцветный. Но потом сок начинал быстро загустевать, а цвет становился матовым. В таком состоянии он напоминал смолу, которая выступала на абрикосах и вишнях. И также, как и та смола, эта со временем загустевала до такого же состояния. В этом я убедился, потыкав палкой в большой натек на стволе.

Чем сильней застывала смола, тем сильней менялся ее цвет, становясь сначала еда зеленоватой, а затем переходя в темно-салатовый.

По пути попалось довольно крупное дерево этого семейства, у которого было сломано несколько толстых ветвей в нижней части кроны. Сок вытекал очень обильно, густо залив не только всю нижнюю часть ствола, но и большой участок земли вокруг.

Как давно это началось, естественно, было не известно, но, когда я стукнул по смоле на земле, звук был глухой. Я даже остановился, и подобрав камень, ударил по смоле. В месте удара остались крошки от камня, но на смоле не было даже зазубрины. Поразительная прочность материала! Ударив с большой силой еще несколько раз, я убедился, что окаменевшая смола была настоящей броней, оберегающей подножье дерева.