Окольцованный
Шрифт:
В голове проскочил вариант, оставить поверженного противника, в надежде, что это станет для него уроком. Теперь он точно инвалид. Но Артем, это не тот человек. Это не соперник. Он враг. Да и я не благородный рыцарь из книг. Несколько секунд рассматриваю его спину. Сбрасываю с руки щит, и бью тесаком чуть ниже края шлема, где белеет кожа шеи. Острейшее лезвие легко отделило голову от туловища.
Тело упало в траву, заливая ее из обрубка шеи кровью.
Оглядываюсь на толпу. Ждали шоу? Зрелища? Получили?
Кому было мало, сейчас дополню! Беру труп за воротник ветровки и волоку к обрыву. Сталкиваю
Из рядов зрителей выходит Олег. Выглядит довольным таким результатом. Да у него и речь заготовлена!
– Я и мой клан признаю старшинство Григория!
Как-то он это театрально, с пафосом, произнес.
– Чихать я хотел на старшинство. Увижу, что кто-то тут будет причитать по покойнику, или попытается что-то установить в память о нем, сброшу к нему. Пошли, Аня! Я жутко проголодался!
Глава № 34
— Как я вам? Держался бодрячком? — спросил я тихо Аню, когда мы отошли от толпы, начавшей было стягиваться в мою сторону.
— Жесть! Я думала, что сойду с ума. Устал?
— Если честно, то еле-еле передвигаю ноги! Еще пару минут боя, и я бы просто свалился от изнеможения! Пить хочу страшно! Тяжеловатое снаряжение мы сотворили!
— Теперь опыт имеется. Переделаем, если надо!
— Переделаем! Но сначала стройка!
— Вначале — обед! Вон, приготовься, сейчас девки от радости визжать начнут!
На границе победителя встречал весь клан. Послушные! Никто не пошел подглядывать издали! Хотя могли и подглядывать, а потом быстро вернуться.
Женщины затискали меня со всех сторон. Кто-то гладил, кто-то обнимал и целовал, кто-то пару раз всей пятерней ущипнул за задницу. Все искренне рады. Не победе в поединке, а тому, что выжил.
Иван и Рома просто молча пожали мне руку. Кажется, но у обоих на глазах готовы были появиться слезы. Какие-то все вокруг меня впечатлительные собрались.
— Зиночка! Что у нас есть? Слона готов съесть! Причем, запеченного в виде пирожков!
— Слонятины нет! Если есть желание, можем вскрыть упаковку с кенгуриным мясом! Если нет, тогда грибной крем-суп. А на второе куриные отбивные в кляре с сыром и помидорами.
— И выпить!
Этого добра у нас было много и на любой вкус. И, как я знал от девчат, во всех кланах был большой запас алкоголя. Бутылки у этой номенклатуры товара были более устойчивыми к падению с высоты. Только у кого-то алкоголь хранился, а у некоторых потреблялся регулярно и больших количествах. Ходили разговоры, что Виктор и Кирилл чрезмерно употребляли как в паре, так и в одиночку.
За выпивку у меня в клане стал отвечать Иван Петрович. Выпить он мог, и, как сам говорил, любил. Но для него всегда было важным «где, когда, с кем и сколько». И что выпить! И как! У него было много ритуалов и тостов. А еще с его появлением в наших запасниках стало уменьшаться количество водки, и увеличиваться на тот же объем количество всевозможных настоек.
Зина уже разливала всем суп в новую посуду, а Иван, начиная с меня, настойку.
— Это на чём?
— Кора дуба, чай, ванилька и перец. Душистый! Эта настойка быстро готовится. Для настоек на ягодах срок нужен хотя бы в пару недель. А закусить,
вот, — он пододвинул блюдо с мёдом, в который были до середины воткнуты мелкие малосольные огурчики корнишоны. — По рецепту от профессора Преображенского, между прочим!— За победу? — подняв свой стакан, спросил Роман.
— За то, что мы сейчас все тут вместе! — предложил свой тост я.
Настойка прошла внутрь легко, сразу наполнив живот приятным теплом, которое тут же начало расползаться по всему организму.
Закусив медовым огурцом, я решил поумничать.
— Знаешь, Иван Петрович, что не этим закусывал уважаемый всеми Филипп Филиппович!
— И чем же?
— Я тоже как-то читал по этому вопросу. Так вот, большинство людей уверены, что закусывали они костным мозгом, запеченным с чесноком. Подается в небольшой подогретой розетке и с кусочком немягкого чёрного хлеба.
— Зинаида! У нас есть мозговые кости? Если есть, я сам завтра же приготовлю!
— Остынь! У нас, и так, дел полно!
Под второе блюдо выпили еще два раза.
— Надо бы рюмок сделать, — шепнул я на ухо Ане. — Как-то не удобно пить из большой посуды.
— Сделаем! Но не сегодня же!
— На сегодня я отменяю все неважные дела! — повысив голос, объявил я для всего клана. — Выходной день до самой вечерней аномалии! А завтра будем доделывать, что сегодня не сделали.
Алкоголь «стукнул» в голову, и у меня появилось жуткое желание, покемарить, растянувшись прямо на том месте, где сидел.
— Гриша! Глянь! — Иван толкнул меня в плечо и кивнул в сторону верхней границы сектора.
Там стояла большая толпа. Думаю, что все, кто был в общине попаданцев. В первом ряду мужчины. Даже Коля, с заплывшими от синяков глазами.
Пришлось вставать и идти к ним.
— И что за повод собираться?
— Григорий! — начал в этот раз не Олег, а Александр. — Мы еще утром это между собой обсуждали…
— Что «это»?
— Твое старшинство над всей общиной. Ты можешь стать хорошим руководителем и лидером для всех нас.
— То есть, вы утром обсуждали, что, если Гриша не сбежит и не умрет, то пусть еще и руководит нами. Мы же работящие, но слабохарактерные! Так получается?
Толпа молчала.
Наверно алкоголь это требовал, но мне захотелось поругаться. Выговориться. Выплеснуть все, что накопилось за все эти дни.
Остановила Валерия.
— Не надо ругаться! Ты же знаешь, что все равно будешь руководить всеми! Зачем сейчас тебе нервы тратить? — тихо так сказала. И вижу же по глазам, что она тоже пьяненькая, но согласен. Она озвучила очевидную вещь, которой я пытаюсь противиться.
И продолжаю это делать. Никогда не было у меня склонностей к руководству.
— Никакого руководства вы от меня не дождетесь! Каждый клан сам по себе. Раздел на кланы считаю правильным решением. Все! Точка!
— Подожди, Григорий! — теперь и Олег вышел вперед. — Не горячись! Только выслушай. Никто из нас и не говорит, чтобы ты нам сопли вытирал по каждому вопросу. Все люди взрослые, и за эти дни тут много чего переосмыслившие. А неперестроившегося ты сегодня обнулил. Но от себя и своего клана заявляю, что в спорных вопросах с другими кланами, и по важным вопросам всей нашей общины, для меня твое слово будет решающим. Я сказал, и все это услышали!