Оковы для ари

Наш разговор прервали затрубившие фанфары, и над полем разлетелся звучный голос ведущего этого мероприятия. Герольд по очереди представил финалистов Алого турнира, не забыв напомнить, что один из них сегодня станет счастливым обладателем замка и немалых земельных угодий.

Под громкие аплодисменты один за другим на поле выезжали рыцари в сверкавших на солнце доспехах. Претендентов на победу было шестеро: самых сильных, самых выносливых воинов Севера. Но ни один и в подмётки не годился Герхильду.

За эту приятную мысль я и ухватилась, заставив померкнуть в голове другие, малоприятные мысли: о красномордом ящере из Темнодолья.

Сегодня рыцари сражались с особой ожесточённостью. Полные ярости, дерзости, жажды победы. Они не жалели ни себя, ни уж тем более своих соперников. Вокруг воинов взметались клубы пыли, искрилась магия, звенели мечи. Зрители на трибунах то замирали с раскрытыми ртами, то взволнованно ахали, а самые впечатлительные, вроде меня, трусливо закрывали глаза. От силы, брызжущей во все стороны, как искры из-под молота кузнеца, кружилась голова. С каждым часом и выбывшим из состязаний противником напряжение нарастало, стягивалось над трибунами, становилось почти осязаемым. И так было до тех пор, пока на ристалище не остался последний выстоявший. Молодой, но отчаянный рыцарь из Заречья — одного из самых удалённых княжеств Сумеречной империи. От нашего со Скальде имени герольд поздравил победителя, и снова торжественно зазвучали фанфары, перекрываемые криками и громкими рукоплесканиями.

Дождавшись, когда овации стихнут, герольд продолжил наполнять окрестности своим усиленным магией голосом:

— Не минует трёх лун, как Сумеречная империя обретёт нового правителя. Ему, Скальде Герхильду, нет равных по силе. Нет никого в этом мире смелее и могущественнее ледяного дракона! Лучшего из лучших! Но я всё равно спрошу: найдётся ли среди вас храбрец, а может, безумец…

Народ весело рассмеялся, подхватив шутку.

— …Который осмелится бросить вызов первому из тальденов. Сильнейшему дракону Адальфивы!

«Пусть скажет сейчас либо молчит навечно», — мысленно хихикнула я, уверенная на сколько угодно процентов, что среди тальденов нет смертников.

Ни один дракон, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, не станет осознанно приносить себя в жертву и восставать против древнего рода императоров, сила которого умножена проклятием. По расслабленной позе Скальде, лёгкой полуулыбке, игравшей на губах ледяного мага, поняла, что он придерживается того же мнения.

Как и все здесь собравшиеся.

— Не волнуйтесь, Ваша Лучезарность, это всего лишь дань традициям, — негромко проговорил сидящий по левую от меня руку эррол Корсен. — На Адальфиве нет более могущественной правящей династии, а среди тальденов нет самоубийц.

Хотела ответить, что даже не думаю волноваться (по крайней мере, не из-за каких-то там давно изживших себя формальностей), когда один смертник вдруг неожиданно объявился.

— Я! — вызывающе громыхнуло над ристалищем. Подскочив со своего места и широко расправив плечи, Огненный прокричал во всё своё тагрово горло: — Я готов померяться с кузеном силами! Готов бороться за трон и за эти земли! За всё, чем владеет Скальде Герхильд!

Скальде подался вперёд и посмотрел на князя с таким выражением лица, словно видел перед собой червяка, вдруг ни с того ни затявкавшего по-собачьи.

— Это что, шутка такая? — ошеломлённо пробормотала я, оглядывая погрузившиеся в молчание трибуны, переводя растерянный взгляд на приподнявшегося, грозно зарычавшего Снежка, а потом на мужа.

Который явно не оценил темнодольского юмора. Скальде хмурился, препарируя огненного выскочку взглядом, под которым Игрэйт имел все шансы превратиться в неприглядную кучку грязных снежинок.

Сердце конвульсивно дёрнулось в момент, когда Огненный, бесстрашно выдержав внимание со стороны кузена, расплылся в омерзительной ухмылке и выкрикнул в ещё большем исступлении:

— Скальде Герхильд, я вызываю тебя на бой!

Ледяной поднялся с трона, и в оглушительной тишине зазвучал его спокойный, ничего не выражающий голос:

— Я принимаю твой вызов, Игрэйт.

Глава 28

— Дань традициям, дань традициям… Дракону в задницу все ваши традиции! — гневно цедила я, чувствуя, что внутри меня вот-вот случится атомный взрыв, и тогда от Лашфора не останется камня на камне, а от ублюдка Игрэйта даже жалких останков.

Это было бы замечательно! Правда, замок жалко. Да и князю быстрой смерти я не желала, а мечтала о чём-нибудь изощрённом, мучительном и очень долгом.

Сразу после того, как этот гавкающий червяк бросил вызов Скальде, по приказу Ледяного меня чуть ли не силой отволокли к паланкину, запихнули в носилки, и вот я здесь. В Лашфоре. Уже тагр знает сколько меряю шагами этот каменный мешок — пустынную галерею, что ведёт прямиком в зал советов. Меряю и не нахожу себе места.

В нём, в этом зале, сейчас непонятно о чём совещались старейшины со Скальде. Может, вместе ищут предлог, чтобы отказаться от поединка? Но, зная мужа, я на это даже не рассчитывала. Если советники и найдут решение, гордец Герхильд всё равно его не примет, и завтра на рассвете сразится с этим огненным выродком.

Я уже готова была выть за компанию с кьёрдом от безысходности и лезть на стенку от беспокойства. Глаза болели от того, с каким усердием смотрела на закрытые створки в ожидании, когда они наконец распахнутся и выпустят моего мужа. И тогда…

Что будет тогда я представляла смутно, но одно знала точно: если не увижу Скальде в ближайшее время, если не услышу от него лично, что волноваться не о чем, и завтра он одним лишь движением мизинца легко, играючи разделается с этим выскочкой… Если всё это не услышу, у меня шарики с роликами, все пружинки да винтики повыскакивают из черепной коробки, и случится помутнение рассудка.

Может, и к лучшему. Тогда реальность перестанет казаться такой пугающей и закончится пытка ожиданием.

Как назло, двери всё не открывались, а стражники с алебардами ни в какую не желали пропускать Её Лучезарность, в который раз напоминая, что женщина в Адальфиве — существо безголосое и бесправное. Но о правах слабого пола и становлении феминистического движения я подумаю позже. Уже после того, как Скальде разберётся с Хентебесиром, и мы рука об руку взойдём на Сумеречный престол.

Он ведь разберётся же?

Должен. По-другому просто быть не может.

Я настолько глубоко ушла в свои переживания, страхи и сомнения, что не сразу различила зазвучавшие в глубине коридора чьи-то быстрые, тяжёлые шаги. Только когда передо мной предстал виновник завтрашнего сражения, эта темнодольская скотина, вскинула голову и встретилась с торжествующим взглядом Игрэйта.

— Ваша Лучезарность, и вы тоже здесь! Ещё одна встреча за один короткий день! Я же говорил, что мне повезёт. А теперь получается, повезёт вдвойне.