Окраина. Дилогия

Засады не было. На пришельцев нагавкал лишь неразумный щенок. Двери во двор были распахнуты, горели лампы, но не было ни единой живой души. Должно быть, все удрали в деревню. Агенты ФСПП бродили по дому, заглядывали в двери и ругались. Наконец Генка выволок изза портьеры престарелого ключника. Мигом все разъяснилось. Народ бежал в Поречье, там по ночам дежурили будочники и вообще было надежнее. Имущество, отобранное у «сербских инсургентов», хранилось в барском кабинете, куда злоумышленники были тотчас сопровождены. Пришлось взломать секретер и конторку, но это было делом пары минут. Андрей с облегчением нацепил на ремень кобуру. Пистолет лежал со снятой затворной рамой – вероятно, Белобородов перед отъездом силился понять самозарядную систему. Андрей привел оружие в боевое положение, спрятал в кобуру. Генка распихивал по рюкзакам возвращенное казенное имущество. Мариэтта бродила по кабинету и совала любопытный нос во все шкатулки и ящички. Старый ключник смотрел на девицу с ужасом.

– Маня, хватит мародерствовать.

– Да нужно оно мне. Я только патроны взяла и подзорную трубу. Ихто как трофеи можно реквизировать?

Андрей отвернулся:

– Эй, хранитель подвалов, мальчишка в чулане у вас сидит?

– Как угоднос, – напуганно просипел ключник, не сводя взгляда с Мариэтты, зачемто заглядывающей в псевдоантичную вазу.

– Сейчас отведешь. – Андрей вскинул на плечо набитый рюкзак. – Где у вас медведь сидит?

Ключник затрясся:

– Так известнос… за беседкой. Государи, не погубите старика.

– Замолкни. Генка, сходи, только аккуратнее. Фонарь возьми.

– Сделаю. Трещотку возьмешь? – Генка протянул автомат.

– Давай лучше ружье, – Андрей подхватил «фермера». – С французом ты лучше разбираешься.

– Государи, вы из Порижу будете? – осмелился заикнуться ключник.

– С Малибу мы! – заорал Андрей. – Веди к чулану, пролетарий ключа. Надоело мне здесь.

Прошли темным коридором. Подслеповатый старик завозился с ключами. Андрей молчал. Хотелось снять с пояса «экспедиционный» и зашвырнуть куданибудь в угол.

– Сергеич, ты не злись, – тихо сказала в спину Мариэтта. – Мы же ничего иного сделать не могли. Он бы в тебя выстрелил. Или мы, или они, разве не так? Работа такая.

– Работа… Из него же песок сыпался. Это не работа, а дерьмо.

– Я бы ему башку сама разнесла, только в тебя боялась попасть.

– И то слава богу, что не бабахнула. Мерзопакостный вечерок выдался.

– Мог бы и еще хуже быть. Если бы старый пердун в тебя попал, я бы ему все, что обещала, сделала. И еще бы прибавила. По сексуальногенитальной части.

– Сдается мне, ты это и так была готова сделать.

– Ято?

Андрей обернулся. Даже при свече было видно, что Капчага счастливо улыбается:

– Обманула, а? Я, между прочим, совершенно не она. Так и запомните, гражданин начальник. Мне не в кайф, но если нужно – сделаю.

– Смотри, не привыкни.

Дверь наконец открылась. Мариэтта включила фонарик – внутри чтото метнулось, стукнулось о ларь, пискнуло. Одновременно шарахнулся прочь напуганный ярким светом ключник – этот врезался в стену и выронил подсвечник.

– Маня, нужно тоньше чувствовать обстановку, – сказал Андрей в полной темноте.

– Виновата.

– Чего уж, теперь включай фонарь. Только свети аккуратнее.

Мальчишка сидел за ларем, заслонив ладонью глаза. Маленький, щуплый. Нелепые, явно из чегото перешитые портки обнажали тонкие щиколотки в цыпках. Мариэтта, светя в угол чулана, двинулась было к ребенку, но он неожиданно заскулил.

– Так, Тимуровна, допрыгалась? Тебя уже дети боятся. – Андрей поднял подсвечник, щелкнул зажигалкой. Сунул зажженный источник света ключнику: – Можешь быть свободным, дедуля.

Ключник недоверчиво разглядывал зажженную неведомым образом свечу:

– Барин, вы непременно с Порижу.

– Вали отсюда, мухомор проницательный.

Ключник, покачивая плешивой головой, зашаркал по коридору.

Андрей, вспоминая, как нужно обращаться с детьми, присел на корточки:

– Малыш, ты чего испугался? Мы ничего плохого тебе не сделаем.

Мальчик, болезненно моргая, глянул на Андрея, потом уставился на Мариэтту и снова заскулил. Непонятная барышня в черных штанах и куцей курточке его явно пугала.

– Я, между прочим, всегда детей любила, – обиженно заметила Капчага.

– Угу, ты еще револьвер вытащи, войнушку изобрази. – Андрей осторожно шагнул к ребенку.

Донеслась глуховатая автоматная очередь. Мальчишка вздрогнул и пригнулся.

– Да не пугайся ты, – успокаивающе сказал Андрей. – Это медведя попугивают. В профилактических целях.

Про медведя мальчик явно знал – попытался втиснуться еще глубже между ларем и нагромождением корзин.

– Да что ж ты такой зашуганный? Выбирайся, поговорить нужно. Или ты немой?

– Да, – отчетливо сказал мальчик.

Мариэтта фыркнула.

– Что ты как кот на помойке? – рассердился Андрей. – Малец и так не в себе, а ты еще фонарем машешь, слепишь.

– Я и так потолок подсвечиваю. И чего я такого сказала? «Немой?». – «Да». – Натуральная «Бриллиантовая рука».

– У нас тут другое кино. Мальчика нужно успокоить перед эвакуацией. Давай без фокусов. Малыш, тетя тебя пугает?

– Фонарь выключить можно? Глазам больно, – прошептал мальчик.

Мариэтта выключила фонарик. Постояли в тишине. Было слышно, как тихо шмыгает носом ребенок.

– Что дальше? – законно поинтересовалась Мариэтта. – Может, у вас новые идеи появились, гражданин начальник? Или отрок чего умного скажет?

– Вы правда меня эвакуировать пришли? – тихо спросил мальчик.

– Именно что эвакуировать, – озадаченно согласился Андрей. – Ты знаешь, как это делается?

– Меня уже эвакуировали, – прошептал мальчик. – Транспорт «3864». Вы из «Омеги» или «Зеленого круга»?

– Вообщето, мы из ФСПП.

– Я таких не знаю, – судя по звуку, ребенок попытался углубиться в завал рухляди.

– Вот нахаленок, – возмутилась Мариэтта. – ФСПП ему подозрительным кажется. А сам непонятно откуда взялся. Уж явно не из соседней деревни. Чего молчишь, чуланный подпольщик?