Окрестности сорока

Ваня наблюдал из окна машины улицы городка. Здесь, конечно, было чище, чем в деревнях, но дома - невысокие и не было того Шанхайского лоска. Но, вообще, Ханчжоу производил приятное впечатление, - наверное, из-за обилия в нём зеленых парков и скверов.

Гостиница оказалась довольно старой, но большой, чистой и ухоженной. Маня объяснила: "Этот гостиниц для иностранцев. Китаец не может здесь жить. Китаец должен селить в специальной, плохой гостиниц. Раньше было строго. Если мы с тобой взять номер в такой гостиниц, то портье мог звать полис. Полицейский меня выгонять, а тебе - платить штраф... Но сейчас не так строго. Портье тоже может позвать полис. Но это редко бывает. Надеюсь, всё проходить хорошо..."

Маня легко оформила с помощью своего удостоверения скидку на номер - двадцать пять долларов в сутки, вместо пятидесяти.

Они поднялись на скоростном лифте на одиннадцатый этаж (всего в отеле их было двадцать пять) и прошли по длинному коридору, устеленному мягкой ковровой дорожкой, заглушающей шаги, до их номера. Он оказался вполне приличным: просторная комната, с телевизором, холодильником, двумя кроватями, разделёнными тумбочкой, с зеркалом, столом и шкафом для одежды. Имелась и чистая ванная комната, выложенная кафелем приятного зеленоватого оттенка. Из широкого окна номера открывался симпатичный вид на Ханчжоу, - на город уже спускались сумерки.

Маня предложила оставить вещи в номере и пойти прогуляться к знаменитому озеру Сиху и потом поужинать в каком-нибудь ресторанчике.

До озера быстро добрались на такси. Уже стемнело. Набережная была ярко освещена фонарями, стилизованными под старинные. Далеко, на другом берегу, сиял разноцветными огнями центр города.

Вечер был прохладным, и они гуляли недолго, - зашли в нависавший своей верандой прямо над озером ресторанчик. Там, сидя у окна, смотрели на огоньки города и набережной, ели вкусную рыбу с жареной картошкой и зеленью и пили водку "Абсолют".

................................................................................................................

Вечером, в гостинице, Ваня хотел, было, сдвинуть кровати вместе, а разделявшую их тумбочку переставить к окну. Но Маня категорически возражала: "Это нельзя делать! Утром горничный заметит, - будет ругать".

Приняв по очереди душ, они улеглись, погасив свет, каждый в свою кровать и стали смотреть телевизор. По телику шёл концерт, напомнивший Ване о торжественных мероприятиях, проходивших в Кремлёвском дворце съездов в старое советское время. В огромном зале, плотно заполненном зрителями, на широкой сцене, увенчанной красным бархатным занавесом, выступали маститые китайские певцы и певицы, чем-то напоминающие метров советской эстрады - Кобзона, Лещенко, Зыкину, а также хор Народной китайской армии, - ну прямо ансамбль Александрова...

Ваня не понимал, о чем поют важные тети и дяди в телевизоре, и ему было скучно. Он часто поглядывал на Маню. Её круглое лицо, освещаемое бледно-голубоватыми отблесками телевизионного экрана, расплылось в улыбке.

– Посмотрите, - иногда говорила она, - Я любить этот песня. Это - хороший китайский песня!

По окончании концерта, шли новости на английском языке, читаемые по очереди серьёзными китайскими диктором и дикторшей, - очень политически выдержанные, - ну прямо программа "Время" из советских времён!

Ваня стал постепенно погружаться в сон, точно решив про себя, завтра, с утра, основательно пристать к Мане.

................................................................................................................

На следующее утро Ваня проснулся не поздно, - Маня ещё спала, тихо посапывая. Он незаметно для неё перелез в её кровать и начал потихоньку приставать. Не до конца проснувшаяся китаянка, однако, упорно сопротивлялась, так что совершить полноценный половой акт Ване опять не удалось...

Позавтракав в гостиничном кафе, они поехали на автобусе к озеру, - знакомиться с историческими достопримечательностями, расположенными в окрестностях.

Днём озеро, смотрелось совсем иначе, чем вчера вечером. Вода светилась розовато-жёлтым солнечным светом, рассеиваемым серебристыми ветвями множества склонённых над озером плакучих ив. А у самого берега раскинули широкие зелёные листья и розовые цветы заросли лотоса.

Вначале наши путешественники отправились смотреть расположенный неподалёку от озера, в тенистой роще, древний будисткий храм Лингвинь. По традиции, о которой уже рассказывала Маня, во все китайские храмы в новогодние праздники приходило множество народа. Люди выстаивались в длинные очереди, чтобы поклониться статуям Будды и испросить у них счастливого наступившего года для себя и своих близких.

Ваню в деревянных храмовых постройках, примостившихся у подножия горы, удивили их размеры и сочетание монументальности с аскетической простотой. У входа в храм, поразили гигантские фигуры свирепых шив, охраняющих ворота в рай. А в одном из храмовых сооружений - изумительно тонкой работы статуи пятисот Будд.

На выходе из храма, в сувенирной лавке, Маня купила для Вани забавную статуэтку сидящего в позе лотоса улыбающегося толстяка. Он подумал, что это - Будда.

– Нет, - пояснила Маня, - Это есть китайский чёрт. Он смеятся.

Действительно, достаточно было открыть пластиковый корпус статуэтки и поставить внутри него на место пальчиковую батарейку, как чёрт начинал безудержно хохотать и делал это до тех пор, пока батарейка снова не снималась со своего крепления...

А потом они поднимались на канатном фуникулёре к вершине горы, где находились развалины крепостных стен и смотровая площадка. Ваня ужасно боялся высоты. Крохотную кабинку, в которой они сидели вдвоём с Маней, плотно прижавшись друг другу, иногда довольно сильно раскачивало порывами ветра, и у нашего героя сердце уходило в пятки. Он чувствовал, что трос, по которому они скользили, вот-вот оборвётся.

Зато, на верху, он был вознаграждён за свои страдания, созерцая с заросшей кустарником крепостной стены великолепный вид на лежащее внизу, в синеватой дымке, огромное озеро и на окрестные, извилистых форм, холмы.

С горы они спустились пешком. Грузноватый Ваня изрядно пропотел, и у него разболелись ноги. А Маня жаловалась: "У меня всё время болеть анус!"

– Это ещё почему?
– спрашивал Ваня.

– А Вы не понимать?
– Вы не помнить, как сегодня в утро вы пихать туда свой палец?

Ваню раздражало, что китаянка всё время говорит ему "вы".

– Почему ты всегда говоришь мне "вы"?
– спросил он.

– Я не знать. Так получаться.

– Постарайся всё-таки обращаться ко мне на "ты". Это звучит по-дружески.

– Хорошо. Я буду стараться, - пообещала Маня.

................................................................................................................

Наши путешественники пообедали у подножия горы, в простеньком сельском ресторанчике, - очень бедном и грязном, - представляющим собой кое-как, наспех, сколоченную хижину из тростника. Но, так как они сильно проголодались, то это не имело значения. Ели с аппетитом с помощью деревянных палочек, поглощая простую пищу, - говядину на костях, овощи, лапшу. Всё это было разложено в оловянные миски на колченогом столе, покрытом дырявой, засиженной мухами клеёнкой. Хозяева ресторана, - пожилая китайская пара, - ели тут же за соседним столиком.