Окровавленное знамя. Финальный аккорд

– Зачем вообще это обсуждать? – она нахмурилась, из-за чего очки ее скатились практически к самому кончику носа. – Только и слышу, что об этом Иванченко.

– Вот и здесь также, Лена, – Иван вздохнул, отошел к одному из кранов, чтобы налить себе немного хмельного. – Все только и говорят о нем. Я же сказал о писаке, не зная, что мальчиша это может обидеть.

– Это не обидело меня. Просто я уверен, что версию нам представили правильную. И я согласен с вами, – Максим поднял взгляд. – Наверняка, полиция крутится вокруг нее. Но это бессмысленно. Любому идиоту эта версия придет в голову. Хотя есть еще одна выжившая – Попова, кажется.

Иван одобрительно хмыкнул, залпом осушив полстакана. Но вновь все омрачил тихий голос Лены.

– Хватит вам, в самом деле. Не о чем больше говорить? Полиция без наших разговоров разберется.

– Простите, я просто разговор поддержал, – Максим снова уткнулся взглядом в стойку, стал усиленей тереть.

Но быстро оставил это занятие, подхватил ведро и нырнул в подсобку. Иван проследил за ним взглядом, после посмотрел на Лену. Та вновь занималась подсчетами, что-то бубня себе под нос.

– И что между вами происходит? – вопрос не застал Лену врасплох.

Напротив, она впилась взглядом в Ивана, не уступая ему ни в чем. Только такая женщина и могла продержаться бок-о-бок с Иваном все эти годы.

– Разве мне нужно говорить? Или же ты плохо помнишь мой отказ?

– Не нуди, – Иван швырнул стакан в раковину, открыл воду, стал усиленно тереть его ершиком. – Я всего лишь спросил. Прошлое вспоминать точно не в моих правилах.

Лена ничего не ответила, вернулась к подсчетам.

– Я просто беспокоюсь насчет Мишки. Он и так непростой фрукт.

– Подобное больше не повторится, – кинула Лена, собрала бумаги и сама ушла в подсобку.

Иван оставил несчастный стакан, выключил воду, а сам вдруг невольно окунулся в прошлое. С Леной они были знакомы с самой школьной скамьи, и трагедию ее жизни он наблюдал воочию. Сначала любимый муж, которого она трепетно ждала с армии. И вроде бы все хорошо, но тут случайная трагедия – и вот он лежит в могиле. Лена не скрывала своих слез, только малыш Мишка, родившийся у нее не так давно, не мог видеть их. Остальные же помнили ее скорбь. Но подобное не могло продолжаться вечно. Лена воспряла духом, стала поднимать Мишу. И вроде бы все хорошо, и интересный мужчина появился на горизонте. Но тут второй удар – непрост был новый ухажер Лены. И вскоре стало понятно – его интересовал Мишка. И хорошо, что дело обошлось малой кровью, и скорей всего, мальчишка уже не помнил произошедшее. Третий мужчина в жизни Лены тоже зашел с хорошей стороны, но впоследствии сильно запил.

«Но, наверное, мальчиш не так плох. Хотя он сильно молод», – Иван тряхнул головой.

Сегодня ему хотелось попасть домой, поэтому он поспешил закончить дела.

***

Лена и Максим сели в такси, но от женщины не скрылось волнение спутника – он то и дело стряхивал пыль со штанин и поправлял очки. Она взяла его за руку, вынудила посмотреть на нее.

– Не волнуйся, все пройдет хорошо, – она улыбнулась.

– Но не слишком ли мы спешим? Я, конечно, от своего не отступлю, но он может не принять этого.

Лена хорошо понимала его доводы, но слишком успела привыкнуть к нему. Казалось, Максим – часть ее жизни, и поэтому теперь оставалось только расчитывать на благосклонность сына. Он не обязан это принимать, но хотя бы понять – возможно.

– Я уверена, вам даже проще будет найти общий язык, – Лена сильнее сжала его руку.

Такое тепло она не ощущала давно. Вроде бы только недавно она указала на дверь предыдущему ухажеру, но и без этого казалось – только первый муж дарил что-то подобное, ненавязчиво-теплое. Но прошло столько лет. Она уже и забыла, каково это было. И теперь встретила его – Максима. Такого простого и неказистого. И пусть у него были свои несовершенства, она принимал их все.

Никто не знал, почему он носил маску, ей же он доверил тайну – его лицо было сильно обезображено. И хоть он не позволил ей коснуться, но продемонстрировал те ужасные пятна, покрывающую кожу, рассказал трагедию прошлого – детское баловство, обернувшееся страшным будущим.

Он был открыт перед ней, легко увлекал всякими разговорами. И особенно, детективами. Никто, казалось, не прочитал их столько, сколько сделал это он. Умолчал Максим только об одном…

«Прежде, он не говорил ничего о писательнице Лебедевой. Даже в контексте детективов», – Лена остановилась на этой мысли.

Чужая рука все еще ощущалась, но волнение от этого не угасло. Почему он не говорил ничего о ней? Она бы легко приняла это, если бы не сегодняшний разговор. Скрывать это от нее было бессмысленно. Лена уставилась в окно. А какой смысл терзаться догадками? Она спросила его об этом. Максим даже не смутился, сразу же ответил:

– Мы познакомились в ту пору, когда началась вся эта шумиха. И я видел, как неприятно тебе было. Вот и молчал, – он сделал паузу, сильнее стиснул ее ладонь в своей. – А так это правда, ее книги тоже в числе моих любимых. Особенно, та.

Все оказалось так просто. Лена улыбнулась собственным мыслям. Она уже так привыкла включать оборону, надумывать лишнего, что уже и подзабыла о такой простоте.

Такси привезло их к дому, отчего волнение только возобновилось. Она предупредила сына о новом мужчине, но не знала, что он может выкинуть. И это беспокоило ее, проходилось по стенкам души. Максим тоже волновался, но старался держаться. И когда Лена представила его Мише – мальчику-подростку лет шестнадцати с взлохмаченными черными волосами и скучающими карими глазами – Максим искренне и добродушно поприветствовал его. Но встретил только презрительное фырчание.

– Миша, это невежливо, – сразу же осадила она его, но парень проигнорировал это, ушел на кухню.

– Дай ему время, – шепнул Максим, прежде чем они последовали за парнем.

Лена весь вечер старалась держать это в голове. И пусть сын своими репликами изрядно проходился по ее терпению, она набирала побольше воздуха и отвечала ему спокойно. Но последняя капля все же упала.

– Почему вы носите эту маску?

– Ну, мое лицо напоминает многим одного серийного убийцу, – отшутился Максим.

– Так бы и сказали, что вы просто урод.

Лена выронила вилку, та с грохотом прокатилась по столу.

– Марш в свою комнату, – требовательно произнесла она, делая паузу после каждого слова. Миша попытался возразить тем, что еще не доел, но Лена повторила неумолимо: – Живо!

Миша скривился, демонстративно швырнул вилку и удалился прочь. Максим не вмешивался, но как только Лена протяжно вздохнула, обнял ее, притянул ближе, погладил волосы.

– Может, мне попробовать поговорить с ним? – предложил он. – Я, конечно, совсем не знаю, как вести себя с подростками, но мне бы хотелось помочь.