Олег – диктатор Рима?

Эти сообщения вызвали у бывшего консула настоящую ярость. На лодке он переправил письмо Максиму с требованием выскочке из торговцев подчиниться истинному патрицию. Выяснения продолжились до начала осени и вынудили Сенат отправить делегацию из семи сенаторов. Эта группа имела слабый состав. Старшим из них был претор Марк Аврелий Котта, не очень знатного происхождения. Причина подобного подхода была в отношении к этому делу Рутилия Руфа, который в силу обидчивости запретил включать в группу сенаторов, занимавших когда-либо консульский пост.

Появление делегации во главе с обычным претором уверило Сципиона в том, что его позиция в Сенате усилилась. На предложение Котты переправиться на восточный берег, он согласился. Какого же удивление было претора, узнавшего, что бывший консул переправился, но встал в 32 километрах севернее от лагеря Маллия Максима.

Сенаторы вновь примчались к недовольному полководцу.

— Квинт Сервилий. Что вы творите? Здесь нельзя ставить лагерь! — вскричал Котта.

— С чего бы это? — равнодушно ответил Сципион.

— В 30 километрах на юг уже стоят наши войска. Вы должны соединиться с Маллием Максимом. Германцы уже подходят. Зачем устраивать этот бардак?

— Бардак? — возмутился военачальник. — Я обещал, что переправлюсь через реку, и сделал это. Но мои 7 легионов — настоящие, опытные воины. Они не пойдут в лагерь всякой шушеры под командованием такого же проходимца.

— Чего вы добиваетесь?

— Того, что я нахожусь севернее Гнея Маллия и его голожопой черни. Отсюда вытекает, что я первый встречусь с германцами и нанесу им поражение. Пусть ваш доморощенный консул наблюдает, как истинный патриций с настоящим войском разобьёт врага.

— Квинт Сервилий! Объедините армии! Что важнее: победа Рима или победа знатности? У легионеров Гнея Маллия Максима не было достаточного времени на подготовку, у них нет и военного опыта. Ваше присутствие укрепит позиции новобранцев. Отправляйтесь в лагерь консула и заключите с ним союз.

— Идти к бомжам с копьями под командованием торгаша? Да ты в своём уме? Не бывать такому!

Тем временем к Родану подошли германцы. Увидев многочисленные легионы, они вначале напряглись, а затем удивились. Римляне стояли двумя лагерями, расположенными на значительном отдалении друг от друга. Начались традиционные переговоры. После встречи с сенаторами Совет племенных вождей оказался в раздражении. Римляне запретили им двигаться дальше на юг и требовали убираться домой. В этой ситуации наиболее крупные вожди варваров Тевтобод и Бойорикс предложили соплеменникам решить проблему радикально…

На расцвете германцы подошли к лагерю Сципиона и спокойно обошли его с юга. Затем последовал страшный удар. Зажатые с трёх сторон легионеры попали в уязвимое положении и не смогли оказать достойного сопротивления. Увидев, что солдат буквально топчут, Сципион запрыгнул в лодку и переправился на другой берег. Уже на той стороне Родана он наблюдал, как избивают его войско. Легионеры не могли спастись вплавь. Мешали доспехи, оружие, полноводная река и злые дикари…Вода и берег быстро окрасились кровавым цветом. Река уносила вниз по течению тысячи трупов римлян…

Спустя два дня германцы двинулись к стоянке Маллия Максима и не обнаружили его на месте…Консул решил биться вне стен лагеря и выстроил войска в боевом порядке на равнине между рекой и отрогами Альп. Германцы же потеряли всякое уважение к противнику и не особо мудрствуя, ударили фронтом. Легионы, полностью состоящие из «зелёных» новобранцев, не выдержали натиска. То там, то здесь возникали все возрастающие бреши в обороне. Видя эту ситуацию, Маллий Максим переправил сенаторов через реку. Марк Аврелий Котта со своими спутниками до последнего могли наблюдать избиение легионов. В бою погибли оба сына консула. Сам Маллий с горсткой охраны сумел бежать…

Добив живых, германцы разграбили огромный римский обоз. После раздела добычи, варвары упились найденными запасами вина. Радость победы сменилась спорами о дальнейших действиях. Глава маркоманов, херусков и тегуринов Геторикс захотел поселиться среди эдуев и амбарров. Тевтобод заявил, что пойдёт в Галлию. Бойорикс с кимбрами намерился идти в Испанию.

Срочно же созванное совещание Сената было шокировано масштабом произошедшей катастрофы. Вопреки яростному сопротивлению Квинта Цецилия Метелла, консул Рутилий Руф смог продвинуть решение об отзыве африканских легионов для борьбы с германцами. В соответствии с этим проектом командующим войсками в Галлии утвердили лучшего, по словам Рутилия Руфа, полководца Рима, Гая Мария.

* * *

Возвращаюсь в Рим со странным чувством. Казалось бы, победа в Африке достигнута. После свержения Югурты Сенат утвердил престол за бесхребетным принцем Гаудой. Царь Мавритании за своё предательство был награждён Римом. Были забыты его грешки, и даже передана часть территории Нумидии. Установлен мир в землях, но не среди бывших союзников…Вернувшись в расположение, я не стал предъявлять претензии и сделал вид, что ничего не понял. Гай Марий тоже старался себя прямо не выдавать, но мы оба знали обо всех обстоятельствах. Тем не менее я сделал себе в памяти зарубку наказать всех причастных к попытке моего убийства. Командировка закончилась вместе с отзывом африканских войск. Подходила к концу не только поездка, но и должность квестора, о чём меня уведомили как бы между делом. Выяснять причины такого шага от Мария, конечно же, не стал. Доверие было уже разрушено, и теперь наши пути расходились…

Рим меня встретил возбуждённо. Народ продолжал отходить от шока страшных потерь, и лишь Гай Марий снова потребовал для себя триумфа. И вновь, как и после завоевания Дальней Испании он его получил. В эти дни полководец чувствовал себя на вершине мира. Все прославляли его невероятную победу, каждый сенатор пытался подружиться с величайшим героем Рима…

Меня же встретила дома крайне недовольная и слегка поддатая супруга.

— Ты меня подвёл! Ужасно подвёл! — чуть ли не у входа заявила Юлилла.

— Я тоже рад тебя видеть! Очень кстати ждал твоих писем в ответ, — попытался с улыбкой остановить этот напор.

— Не люблю писать, — ты знаешь! Не заговаривай мне зубы! Уже весь Рим говорит, что тебя сняли с должности квестора.

— Надо же. Быстро слухи разносятся.

— Как ты мог со мной так поступить?!

— Чего? Ты здесь при чём?

— Притом. Как теперь мне жить с голодранцем? Всё просрал!

— Спасибо за поддержку. Да, проблема есть. С Гаем Марием наши пути разошлись. Такое бывает. Не всегда удаётся находить общий язык с начальством.

— Тебе надо было просто с ним хорошо общаться! Юрист называется! Как можно быть таким беспомощным! Ничего не можешь нормально делать!

— Прямо-таки уж ничего? Зачем сгущать краски?

— Да, ничего! Что ты сам смог сделать?! Получить богатство, — тебе его дал мой отец, стал сенатором — тоже благодаря родству с нашим домом. Тебя и квестором поставили только лишь потому, что моя сестрёнка замужем за Гаем Марием. Мне что теперь пойти к ней и просить, чтобы тебя снова приняли на работу?