Олег Верстовский — охотник за призраками

Удобно расположившись в кресло перед пультом управления, я повернулся к пленнику и спокойно поинтересовался:

— Ну, рассказывай, зачем тебе Колесниковы понадобились.

— Пошёл на х… — совершенно предсказуемо пробурчал он. — Ничего не скажу. А к ментам ты не пойдёшь все равно.

— Не пойду. Согласен. Я просто оставлю тебя в этой комнате, связанным. Закрою дверь и ты сдохнешь тут от холода, голода и жажды. Может быть, лет через сто твой скелет, покрытый слоями паутины, найдут археологи. И какой-нибудь режиссёр снимет на эту тему ужастик: «Замурованный заживо в видеозале». Дверь плотная, ни криков не услышат, ни запаха от твоего разложившегося трупа не почувствуют.

Он вздрогнул и бросил на меня изучающий взгляд.

— Не сделаешь ты этого, — пробормотал он растерянно. — Ты добрый, я тебя знаю.

Я хладнокровно отвернулся к пульту, начал щёлкать кнопками, то там, то здесь, вызывая полтергейст, переставляя духов в разные места, будто играя с ними в пятнашки.

— Как звать-то тебя? — спросил я, прервав молчание.

— Пётр Максимов, — угрюмо буркнул он.

— Ты что, родственник Екатерины?

— Сын Константина Григорьевича, дяди Катьки.

— Вот как? Ну, и зачем ты все это придумал? Всю эту хитрую комбинацию?

— Потому что наследство папашино мне должно было достаться! А он все Катьке оставил! Иуда! Я в тюрягу угодил, а когда вернулся, всё без меня поделили, — сердито воскликнул он.

— Екатерине или Вадиму? Разве Константин Григорьевич не Вадиму все оставил?

— С какого бодуна? — раздражённо буркнул Пётр. — Он все хотел оставить Нинке, да Катьке. Ну и мне, а потом передумал.

— А ты решил всё себе забрать и подстроил автокатастрофу Нине и её мужу?

— Ничего я не подстраивал. Чего ты на меня навешиваешь? — пробурчал он недовольно. — Сами они туда угодили. Я тут ни при чем.

— Зачем тогда Сергей Нину убил?

Пётр ухмыльнулся и проговорил с ехидцей:

— Что ж ты, сыщик хренов, до сих пор не знаешь? Когда Нинка с мужем угодила в катастрофу, то Серёга с Катькой сразу Вадима к себе взяли. А потом у них дочка родилась, Серёга мне жаловался, что тесно жить им вчетвером в однокомнатной квартире-то. Ну и посоветовал я ему — устройся, мол, в больницу, аппарат отключи, никто и не узнает. А потом Вадима усыновите, и материнский капитал получите, свою однокомнатную с доплатой обменяете на двух или трёх комнатную. У меня кореш хорошо в этих вопросах разбирается. А потом я на нары-то угодил, а когда вернулся, узнал, что Нинка померла, Вадима усыновили. А папашка мой преставился, и все отписал Катьке.

— Пошёл бы в суд, отсудил бы часть наследства. Ты же наследник первой очереди.

— А смысл? Ничего бы мне не досталось.

— Как же ты смог Кастильского обмануть?

— Поверил он мне. Я не знал точно, убил Серёга Нинку или нет, но решил попробовать. А тут случайно прознал об услугах этого колдуна.

— А зачем так сложно-то? Ну, убил бы Екатерину, тогда бы сразу половину получил. К чему эти все запугивания, духи, полтергейст?

— Дурак ты. Если бы я убил, меня бы в первую очередь подозревать стали. Я ж наследник. Да и убить не смог бы я.

— Умер бы Сергей от сердечного приступа, а как бы ты с Екатериной разделался бы?

— Продолжал бы пугать, может она повесилась бы. Или отравилась на этой почве. Все равно бы отомстил! — выдохнул он с дикой злобой.

— А как тебе в голову пришлось под старичка маскироваться? Тебя же менты загрести могли и отправить куда-нибудь подальше?

Его глаза расширились, а потом он обидно загоготал, забрасывая голову назад.

— Да с чего ты взял, что тот старикашка — это я? Он сам по себе, божий одуванчик, недоумок. Жил себе тут в доме неподалёку, а потом решил готовиться к войне, Третьей мировой, дом свой разобрал, блиндаж себе построил, а потом в канализацию перебрался, ну, как в бомбоубежище.

— Ладно. А как демонтировать устройства знаешь? Поможешь?

— Знаю. В комнате схема лежит. Развяжи меня, — попросил он жалобно. — Руки онемели.

— Перебьёшься.

Я нашёл схему, пролистал, пощёлкал кнопками на пульте, сдвинул нужные тумблеры и вернулся в дом. Прошёлся сверху донизу, с чердака, до подвала, выворачивая из пола, потолка, стен проекторы, экраны, камеры, устройства для подачи струй раскалённого воздуха, которые имитировали жар огня. Теперь все полости, ниши открылись, я смог добраться до устройств.

Вымотался я до ужаса, так что не только рубашка, но и брюки промокли насквозь от пота. Сложив все устройства в ящик, спустился обратно в канализацию. Пётр, привалившись к стене, безмятежно посапывал. Я потряс его за плечо, а когда он приоткрыл глаза, объявил:

— Слушай внимательно. Сейчас всё расскажешь ещё раз, а я сниму на видеокамеру. Это чтобы мне было спокойно, и ты ещё чего-нибудь учудить не мог. Согласен?

Пётр насупился, помолчал, но потом кивнул. Я подошёл к пульту, проверил камеры, ничего не работало. Для очистки совести, пощёлкал тумблерами, понажимал кнопки, выключил и обернулся к Петру:

— И не вздумай шантажировать Сергея. Иначе твоё признание пойдёт в Москву, в прокуратуру. У меня там знакомства есть. Понял?

Жутко усталый, но довольный, я вернулся в дом. Удовлетворённо оглядев гостиную, плюхнулся в кресло и набрал номер, который оставила Екатерина Павловна.

— У меня есть для вас новости.

— Вы смогли что-нибудь узнать? — с надеждой проговорила она.

— Екатерина Павловна, не буду всё рассказывать. Но теперь ваш дом абсолютно безопасен, вы можете возвращаться. Я к вам приеду сейчас, помогу собраться и расскажу о том, что сделал.

В трубке повисло молчание, потом Екатерина, запинаясь, пробормотала:

— Господи, Олег, какое счастье. Я не знаю, как вас благодарить. Вы не можете вкратце сказать?

— Лучше не по телефону. Я приеду.

Я вышел из дома и направился к остановке. Солнце уже утонуло в золотисто-алой реке над горизонтом, раскрасив облака, похожие на кучерявых овечек, в розовато-сиреневый цвет. Воздух посвежел, с моря накатывал приятный бриз. Подошёл трамвай, я с удобством устроился у окна, бездумно разглядывая проплывающие мимо стройные ряды кипарисов, белые каменные заборчики.

— Ух, ты, какая тёлка! — услышал я бесцеремонный голос.

Открыв глаза, заметил, как двое парней в косухах байкеров: лысый и плотный, а другой — высокий и сутулый, с длинными тёмными волосами, смахивающий на плохо выбритую обезьяну, пристают к девчушке в очках, испуганно прижимающей к себе толстую книжку. Что они нашли в этом цыплёнке, я не понял.

— Девушка, а девушка, а у вас парень есть? — кривляясь, спросил лысый.

— Отстаньте от меня! — пискнула девушка, судорожно оглянувшись в поисках спасителя.