Олегархат им. тов. Сталина

Плохо было одно: рабочий день в Москве начинался в три пополудни, но я и Сережа воспользовались советом советского детского поэта, то есть «он еще поспал немножко» — и ровно в десять по Москве мы занялись обычными делами. Все же связь действительно уже «протянули», не совсем еще быструю, но работать уже было можно. А в знакомый домик поблизости от столицы и кабель протащили уже, и поставили несколько компов. Так что голосовая связь работала без перебоев — и я смогла восхититься, насколько качественно работает КГБ: Лена сообщила, что они уже успели найти, где печатались «деньги» и в ближайшее время, в чем она была уже совершенно уверена, они найдет и тех, кто этими бумажками рассчитался с тупыми абреками. И меня удивило лишь то, что «деньги» были напечатаны в Киеве… хотя и не очень-то и удивило.

Сережа сразу в работу включился, а я все же слегка притормозила. То есть разборки с криминалитетом притормозила: все же там люди знали, что и как делать, а в Выгоничах — как раз когда мы летели в Пхеньян — была запущена первая очередь АЭС (причем на полгода раньше и без того невероятно короткого планового срока) и я занялась решением вопросов относительно «ускорения» запуска второй очереди Брянского завода микросхем. С дедом занялась, и он смог меня убедить в том, что расширять завод в самом Брянске все же не стоит: у него, оказывается, были составлены обширные планы по развитию городка Жуковка, и там новый завод полупроводников был уже включен в план. А еще он не только договорился с товарищем Первухиным, но и даже приступил к строительству возле Жуковки еще одной «малой АЭС», поэтому у меня состоялся и серьезный разговор с министром Средмаша:

— Михаил Георгиевич, мне тут сообщили, что в Брянской области вы досрочно АЭС запустили, могу я поинтересоваться, какого черта вы там так спешили? И кто ответит, когда эта станция на воздух взлетит? Я что-то не верю, что АЭС можно нормально выстроить за такое время… а вы еще подписали с КПТ договор на постройку еще одной такой же станции, причем пуск ее вы назначили уже через три года. Это как прикажете расценивать?

— Вы напрасно волнуетесь, Светлана Владимировна. Если вам интересно, то подъезжайте ко мне, я вам все подробно расскажу и даже покажу…

— К вам я заехать в обозримое время точно не смогу, а говорим мы по защищенной линии, так что я слушаю.

— Ну, как хотите. Насчет сроков собственно строительства, то тут все просто: в Райнсберге мы почти такую же станцию строили, все положенные шишки набили, поняли, как делать правильно — и сделали, в два года уложились легко: там же, в Брянской области, промышленность стройматериалов очень хорошо развита, почти все нужное на месте и получили. Электрическую часть мы взяли уже серийную: нужные турбины для, как вы называете, дровяных ТЭС в Калуге изготовили, теплообменники в Таганроге по полностью отработанной технологии, а с прочим оборудованием нам сильно помогли брянские же заводы. Что же до котла, так товарищ Африкантов таких, как выяснилось, в состоянии по три штуки в год делать… теоретически может, а котлы небольшие, их всего-то нужно было с завода привезти, на место поставить, загрузить — и почти сразу и включать. Но вам и тут волноваться не стоит: первый котел мы пока вывели на минимальную регулируемую мощность, в штатном режиме он только через полгода работать начнет. Как раз когда подойдет время пуска второго котла…

— И вы абсолютно уверены, что все там пойдет нормально?

— Мы считаем, что ничего серьезного случиться… не случится ничего плохого. Разве что на несколько дней отклонимся от графика вывода на полную мощность, но это явление в значительной степени прогнозируемое. Что же до строительства новой станции, то с товарищем Соболевым мы все вопросы уже согласовали и считаем, что его предложение выгодно и нам — имею в виду Средмаш в целом, и области, и всей стране. Сейчас у Игоря Ивановича есть возможность изготовить еще два таких же котла, и такая работа во-первых загрузит его производство, то есть не получится лишних простоев, во-вторых, обеспечит дополнительную исследовательскую базу…

— А мне нужны не исследовательские, а просто работающие электростанции!

— И они именно такими и будут. Но каждая новая площадка…

— Я поняла. Тогда еще один вопрос: вы договорились с Соболевым о постройке двух таких станций.

— Да, и уже работы начались. И это, между прочим, Игорю Ивановичу и вообще Средмашу обеспечит существенное дополнительное финансирование, в том числе и исследовательских работ. А так же даст возможность и новое оборудование приобрести… досрочно. Но я не услышал вопроса…

— А еще два реактора Игорь Иванович сможет изготовить без ущерба для прочих своих дел?

— Вы это в порядке общей эрудиции спрашиваете или у вас какие-то планы возникли?

— Планы в процессе возникновения, но для их составления мне точно нужно знать: сколько еще таких реакторов товарищ Африкантов сможет изготовить… скажем, в ближайшую пару лет.

— Если для… я думаю, что за два следующих года у него могут быть изготовлены еще три котла. Три, не считая тех двух, которые пойдут на АЭС в Жуковку. И насчет двух я полностью уверен, а насчет третьего… если вам это нужно срочно, то рассчитывайте на два, а если вопрос терпит неделю, то я уточню и дам уже точный ответ.

— Уточняйте, но можете не спешить, я удовлетворюсь, если вы мне и через две недели точно все скажете. Но пока новые котлы все же заказывать не спешите, я вам сама скажу, когда нужно будет. Вот как раз через две недели и скажу…

Вообще-то мысль ко мне в голову пришла при разговоре с Первухиным простая донельзя: у Кима в земле уран, хотя и в не очень больших количествах, закопан, но он его выкапывать пока не стремится. Ему пока это просто не нужно, а вот если ему поставить АЭС… У него же каждый киловатт на счету, и «атомные» для него точно лишними не покажутся. К тому же у меня было твердое убеждение, что Кимы атомами распорядятся точно на пользу делу. А если им немного пораньше поднатаскать специалистов… Быстро, конечно, это сделать не получится, но, как там говорили китайцы о дороге в десять тысяч ли? А насчет того, что АЭС — штука не самая дешевая, я вообще не беспокоилась. Потому что точно знала, что Ким (этот или его сын) за станцию расплатиться смогут, и я им даже в этом помогу. Быстро помогу, потому что уже знала, как Северная Корея строила основу социалистической экономики. И для полного успеха им не хватало всего лишь нескольких мелочей — однако половину из них я могу предоставить. А с остальной половиной разбираться предстояло уже самим корейцам. Пока они, правда, не знали, как это проделать быстро — но я им расскажу. Быстро все равно не выйдет, но дорога в десять тысяч ли… И нужно сделать этот самый первый шаг, и чем раньше, тем лучше!

А насчет «раньше» уже вроде и дата мероприятия обозначилась: товарищ Ким Ирсен пригласил меня «в гости»…

Глава 18

Вообще-то никто в руководстве страны даже не рассчитывал, что «излишек денег» из экономики будут убираться с помощью экспортных поставок. Да, увеличение экспорта в этом может оказать приличную помощь, но все же основной расчет делался на увеличение производства товаров народного потребления. И да, главным образом с помощью «перспективных технологий», потому что лишь таким способом можно добиться заметного увеличения производительности труда и, как следствие, появления значительных дополнительных объемов таких товаров. И работа в этом направлении велась серьезная, например, в Сергиевом Посаде в конце весны заработал заводик, выпускающий ежесуточно по семьдесят пять тысяч литровых бутылок с газировкой. Его там разместили, потому что под всем Сергиевопосадском районом на глубине в пару сотен метров «плескалось» целое море прекрасной, оставшейся еще со времен не самого последнего ледникового периода, пресной воды. С очень интересным минеральным составом, и знаменитый Гремячий ключ, вода в котором считалась вообще святой, из этого «моря» и вытекал. Там даже была идея воду на фабрику непосредственно из Гремячего ключа и брать, все же из родника бьет более двадцати тонн воды в час — но возобладала идея воду все же «брать из-под себя»: пробурить скважину в полтораста метров оказалось несложно, а возить воду на завод за тридцать километров — так себе идея. Тем более, что завод планировалось в ближайшие годы расширить раз так в несколько, а для трехмиллионной Москвы семьдесят пять тысяч бутылок явно маловато…

Ну а «технологии» тут заключались в том, что воду разливали в бутылки из лавсана. То есть в хорошо знакомые мне ПЭТ-бутылки, которые и сами по себе почти ничего не весят, и перерабатываются на сто процентов. А система раздельного сбора отходов и в Москве уже была неплохо налажена, но для бутылок и она не требовалась: бутылка с газировкой стоила рубль, а пустая сдавалась за полтинник, так что народ практически все бутылки честно сдавал. Мне занимавшиеся этим заводом инженеры их КПТ говорили, что самым сложным было «изобрести» недорогой клей, которым этикетку у бутылке приклеивали, и который бы легко смывался простой водой — но наш народ любую трудность преодолеет, и эту тоже преодолел. Ну а то, что заметного (в масштабах страны) этот заводик прироста ТНП не дал — так он и сам в этих масштабах проскочил почти незамеченным, других заводиков и заводов за последний год понастроили очень немало. Очень-очень немало, так что большая часть «дополнительной» валютной выручки пошла как раз на приобретения не всякого импортного барахла, а оборудования для его производства.

И лично мне очень понравилось даже не то, что оборудование это закупалось в основном для СССР, а то, что даже самым «дружественным странам социалистического лагеря» предлагалось — если им что-то от Советского Союза получить хотелось — производство этого чего-то в СССР и налаживать. За самыми мелкими исключениями, в ту же ГДР СССР поставлял сталь и чугун так сказать «в исходном виде», а вот сырая нефть не продавалась, туда отправляли нефтепродукты с завода, выстроенного немцами в Белоруссии. И даже не целиком выстроенного за немецкий счет, а «при долевом участии», то есть ГДР туда поставил довольно приличную часть оборудования. Но немцам из-за этого предоставлялись значительные скидки на бензин и солярку, а вот полякам предлагалось нефтепродукты покупать уже «по мировым ценам». Правда, и их продукцию СССР приобретал тоже по «мировым»… то есть по факту почти ничего и не покупал: за деньги, которые просили поляки, можно было купить такого же, но лучше и дешевле у буржуев, а на вопли о «социалистической солидарности» оттуда никто внимание не обращал. Потому что солидарность, тем более социалистическая — она взаимная…