Олимпийский чемпион

– Фу-ф… Пронесло. А еще что? – с облегчением спросил Гордеев.

– Габышев обещает с тобой разобраться по этому поводу. В местной прессе уже появилась статья «Адвокат в законе» или что-то в этом роде.

– Про меня?

– Догадался.

– Клеймят позором?

– Смысл статьи – «с кем поведешься, от того и наберешься». Защищать убийцу губернатора может только адвокат-убийца.

– Губернатор, однако, жив и здоров, – буркнул Гордеев.

– Да уж, и, скорее всего, останется у руля еще на один срок.

– Сколько дней остается до выборов? Я уже сбился со счета.

– Пятьдесят два дня. Они не позволят выпустить Васильева до этого времени. Даже если президент вмешается…

– Даже? – не поверил Гордеев.

– Запросто. Так будет даже хуже для Сашки. Пока они уверены, что силовой перевес на их стороне, они его не тронут. Постараемся их не дразнить. Ты разбит и морально сломлен, после того как докажешь, что это не ты убил Ирину Васильеву, возвращаешься в Москву, поджав хвост, и сидишь тихо, как цуцик.

Гордеев иронично кивнул, давая свое согласие на подобный вариант «легенды».

– А вот если они почувствуют давление, – поднял палец Дейнека, – то просто-напросто устроят Сашке самоубийство в камере или сердечный приступ. И он выйдет вперед ногами.

– Я слышал об одном способе, – вставил Гордеев. – Подследственного в Бразилии заставили выпить сорок чашек кофе зараз, итог – инсульт с летальным исходом.

– У нас не Бразилия, кофе дорогой. Приходится использовать старый проверенный метод…

Гордееву захотелось узнать, какой именно, но Дейнеку отвлек телефонный звонок. Когда он вернулся к столу, то сразу же перешел к другой теме.

– Завтра в семь утра мне надо быть на совещании, – сообщил он, – так что забирай свой кофе и подсаживайся к камину. Сейчас о главном.

Дейнека поставил ноги на низкий пуфик, стоящий перед камином, и затянулся ароматной сигаретой.

– Итак, ты уже кое-что понимаешь в этой игре, кое-что ты узнал сам, о чем-то догадываешься. Что тебе пока непонятно?

Гордеев посмотрел в свои записи.

– Каким образом Валеев связан с Титаном? – спросил он. – Что между ними общего?

– Это давние знакомые. Титан – бывший спортсмен, самбист, начинал в ДОСААФ. Году примерно в восемьдесят пятом, когда стало модно отдавать подвалы многоэтажек под разные там неформальные молодежные объединения, Титан не без помощи Валеева организовал в Заводском районе, в подвале, тренажерный зал. Качал с пацанами «железо» под музыку Кости Кинчева. Ну и заодно подбирал крепких и преданных парней для другой, неформальной работы. Он тогда уже прикидывал, чем выгодно заниматься в свободное время. Они начали с рэкета вьетнамских и китайских торговцев. За всю свою криминальную карьеру – до того как бес его попутал связаться со мной! – Титан отсидел много раз, в том числе год «химии» за изнасилование и нанесение побоев. Женщина осталась инвалидом, а он через год гулял.

Дейнека помолчал, подумал.

– А Валеев начинал карьеру с зава по работе с молодежью в обкоме комсомола, – добавил он. – И что удивительно: при этом он считался чуть ли не главным диссидентом. У него был талант или, как модно теперь говорить, харизма: он умел находить самых необычных людей, располагать их к себе и находить контакты. Правда, ходят слухи, что он так подставил своего тестя, что тот получил инсульт прямо во время пресс-конференции. Но это только слухи. Наверное, и сейчас он не весь еще талант разменял. Хотя он не ценит людей, не умеет сотрудничать, и за время работы от него ушли все, с кем он начинал.

– Однако, – продолжал Дейнека, – как только мы отреклись от старого мира, Валеев со своим диссидентским имиджем быстро пошел в гору. Он организовал первую в крае правозащитную общественную организацию, стал депутатом Верховного Совета, общался с Сахаровым… В то время он собирал на стадионе тридцатитысячные митинги! Дважды до этого наш «Локомотив» видел такое столпотворение: когда приезжали Высоцкий и Филипп Киркоров… Ну как, в общих чертах портрет главного злодея вырисовывается?

Гордеев улыбнулся:

– В общих чертах – да… Хотя в частности трудно поверить. Валеев мне кажется грубым, тяжеловесным, слишком негибким для политика.

– Он монстр, – уточнил Дейнека. – Людоед. Даже на картинках в детских книжках людоеды выглядят тяжеловесными и негибкими.

– Хорошо. Готов поверить, что Валеев людоед. А с чего начались его трения с Васильевым?

– Непосредственно к Саше у Валеева личных претензий нет. Кроме того, что он главный соперник Валеева на выборах… Может быть, претензии есть у Титана. Повторяю, может быть, и то только в силу исключительной злопамятности Титаренко лично ко мне.

– Тогда почему Васильев?..

– Я уже говорил, Васильев – козел отпущения. Да, конечно, он потенциальный соперник Валеева на выборах – это раз. Каждому ясно, что Саша набрал бы гораздо большее количество голосов, чем Валеев. Я думаю, даже обошлось бы без второго тура. Но дело не только в этом. Не менее важно для них утопить меня. Власть – это для них еще не все. Деньги – вот что главное. Деньги обеспечивают власть и некоронованным королям. Валеев согласен потерять трон, но он не отдаст золотую жилу. А эта жила – медь.

Дейнека затушил сигарету и подлил себе и Гордееву коньяка.

– Пожалуйста, сейчас подробнее, – попросил Гордеев, быстро черкая что-то в блокноте. – В чем суть интриги с медью? Я знаю, что тут богатое месторождение. Но спорткомитет как с этим связан?

– Суть? В банальнейшем воровстве. Суть интриги в том, что деньги портят даже хороших людей. Если бы я мог фильм об этом снять, он бы получил Оскара. Суть в том, как незаметно обычнейший среднестатистический мелкий руководитель превращается в монстра, в людоеда по локоть в крови.

– Это Валеев?

– Валеев.

– А если без лирики? – спросил Гордеев.

Дейнека улыбнулся:

– Лирику не любишь, адвокат?.. Ладно, вернемся к грубой физике. Все началось восемь лет назад, в девяносто четвертом году. У Валеева талант: он умеет говорить людям именно то, что они хотят слышать. Как он предугадывает самые сокровенные мечты человека и выдает их за реальность? Одному Богу известно. Но факт: масса народа искренне считала Валеева оплотом демократии Сибирского региона.