Оливия Джонсон и охотники

— План хороший, но вы не учли того, что Кэм, Джордан и Нео будут дежурить в школе, Нео на втором этаже, Джордан на третьем, а Кэм у входа, и у меня вопрос, что вы мне дадите за то, что я помогу вам, — ответила Ева.

— Кексики с клубничным кремом, — ответила Клео.

— Да, Ева ты права, нужно как — то избавиться от дежурных, — сказала я.

— Ева, ты ведь будешь мыть полы сначала на первом этаже так ведь? — Спросила Клео.

— Угу и ммммм кексики…

— Значит, Ева отвлекает Джордана, я отвлекаю Нео, а Кэма.

— Интересно, как мне отвлечь Кэма так, чтобы он не заметил тебя? — Спросила я.

— А как мне отвлечь Джордана, он меня даже слушать не станет.

— Девочки, все в ваших руках, у вас есть целый день, чтобы придумать.

— Легко говорить, тебе с твоим братом, договориться легко, — ответила я.

— Ну, Олив, тебе с Кэмом тоже, похоже, все заметили, что ты ему нравишься, кроме тебя, — ответила Ева.

— Да бросьте, нет. Он просто ненормальный, это… это просто у него такая манера поведения, ничего больше, — ответила я.

— Ладно, пусть будет так, завтра в 23:10 у школы, — сказала Клео.

Мы, молча, кивнули и отправились по комнатам.

***

Снова, довольно необычный сон. Мне пять лет, я сижу на своем диванчике в своей комнате, болтаю ногами, так как ноги не достают до пола. На улице светло, скорее всего, день или утро.

Вдруг я слышу голоса за дверью, тогда меня еще не запирали, и возле двери не было доберманов. Я слезла с дивана и направилась к двери, чуть приоткрыв ее, заглянула за пределы моей комнаты.

На лестничной площадке стояла миссис Генриетт и тогда не знакомый мне, профессор Хейди. Он ни капельки не изменился с тех пор, такой же высокий, такой же мускулистый, такой же темнокожий и лысый, только татуировки не было. Он был одет в официальный черный костюм, и черные солнцезащитные очки. Миссис Генриетта, как всегда, в строгом брючном костюме.

Начало разговора я прослушала, но это не было важным, но далее меня охватило непонимание происходящего:

— Мисс Генриетта, вы же понимаете, как важны эти исследования.

— Да, но ей всего пять лет, нельзя ли сделать это позже, ведь ее реакции на некоторые вещи непредсказуемы.

— К сожалению, нет, ваш отец хочет изучить ее как можно быстрее, он должен понять, почему она так опасна.

— Она просто ребенок, она не может быть опасна, я слышала, она плачет по ночам, а потом говорит: «Если бы я была драконом, я бы улетела туда, где встает солнце, чтобы помогать ему вставать и не давать падать».

— Вот видите, вы сейчас сами доказали то, что она не просто ребенок, разве нормальный ребенок додумается до таких вещей.

— Я нормальный ребенок, — вдруг неожиданно для себя, заговорила я.

— А вот и сама малютка Оливия, здравствуй я мистер Хейди, я пришел помочь тебе.

— Мне не нужно помогать, я сама справлюсь со всеми проблемами, которые будут ждать меня на пути, — ответила я.

— Хорошо, но ты впустишь меня и миссис Генриетту к себе в комнату, договорились?

Я посмотрела на миссис Генриетту, та грустно кивнула.

— Хорошо проходите в мою волшебную комнату, — ответила я.

— Почему ты называешь комнату волшебной? — Спросил мистер Хейди.

— Здесь вещи умеют летать, а любые желания исполняются. Здесь, много историй, которые могут показаться небылицами, но на самом деле это, правда, а еще иногда здесь появляется золотой песок, из него я леплю разные, необыкновенные предметы.

— Ого! Это действительно волшебная комната, могу я попросить сесть тебя на диван, а я сяду на пол рядом с тобой, договорились?

Я кивнула и послушно села на диван, мистер Хейди сел прямо передо мной:

— Оливия, солнышко, этот дяденька поставит тебе укольчик, не волнуйся это для твоего же блага, мы хотим помочь тебе понять, кто ты такая, — сказала миссис Генриетта и села возле меня.

Я посмотрела на нее непонимающим взглядом, а она взяла мою руку и произнесла:

— Не бойся, все будет хорошо.

— Оливия, сосчитай до трех, как только ты сосчитаешь, кивни, хорошо? — Спросил мистер Хейди.

— Хорошо, — отрезала я.

Он достал из кармана ампулу с жидкостью аквамаринового цвета, взял шприц и добавил в него содержимое ампулы:

— Все Оливия можешь начинать считать, — сказал он.

Я мысленно посчитала «раз, два, три», я кивнула, как только игла коснулась кожи, я тут же, как будто отключилась, я снова не понимала, что творю. Я со всей силы выбила шприц из рук, с силой, такой, какой нет ни у одного ребенка. Мистер Хейди ошарашено смотрел на меня, а миссис Генриетта дергала за руку и кричала:

— Оливия, солнышко, пожалуйста, остановись.

Я не слушала ее, я повернулась к ней и резко встала, щелкнула пальцами левой руки, и миссис Генриетта заснула. Я повернулась к мистеру Хейди.

— Оливия, я не хочу ничего делать плохого, только прошу, остановись.

— Ты хотел убить меня! — Воскликнула я не детским голосом, и даже не человеческим.

— Что ты, я не хотел убивать тебя, я лишь хотел взять образец крови для изучения, — он стал тихонько подниматься.

— Лжешь! — Прошипела я. Я посмотрела ему прямо в глаза, и вдруг я поняла, что это не я. Это делает кто — то другой, в отражении его глаз стояла пятилетняя девочка, с необычным цветом волос, глаз не было видно, был только один синий огонь закрывающих их, я стала сопротивляться, но ничего не выходило.

Далее стало еще хуже:

— Тебе нельзя вставать, — я махнула рукой, и его силой ударил поток воздуха, из — за которого ему пришлось сесть.

— Оливия, если ты меня слышишь, остановись, я знаю это не ты.

— Молчать! — Прошипела я и вытянула правую руку, из руки вылетело синее пламя, и как одеяло окутало правое предплечье мистера Хейди. Он закричал, а я все еще держала руку.

Вдруг я стала заставлять себя остановиться, я протянула левую руку к правой, и схватилась за нее пытаясь остановить:

— Нет! Пожалуйста, я не хочу делать это! Прошу отпусти меня! Я не хочу не кому, делать больно! Пожалуйста! — Кричала я.

И это сработало, я бессильно упала на колени, я виноватым взглядом смотрела на мистера Хейди, он испуганно смотрел на свою руку. Его правое предплечье было сплошным ожогом, я расплакалась и посмотрела прямо на него:

— Простите, я не хотела, — говорила я дрожащим голосом, — прошу, уходите, пожалуйста.

— Оливия, ничего страшного, это всего лишь небольшой ожог, — сказала он, и приблизился ко мне.