Омеги

Как может быть мороженное не любимое?!

Какое большое мороженное, мы уже пришли, а я его ещё не доела.

Вон там собрались блохастые ждут человека.

— Аауксель не спешите, пусть построятся курсанты — я чуть-чуть сжала его руку

— Боишься, отберут мороженное? — всё понял человек.

Ну обмануть хозяина не удалось, придётся говорить правду, ну выпорет, ну не отберёт же мороженное. Кто ж после Омеги, то доедает?

— Да, там есть пара Омег, а я ещё не всё доела.

Ой, а если он не отберёт, а заставит отдать другим Омегам, или о ужас прикажет выкинуть?

Как же я об этом не подумала, когда обманула Хозяина?

— Пеструшка, а где Омеги то, тут только Одноцветные? — Хозяин не заметил обмана, и задал очередной нелепый вопрос.

А что я собственно говорю с ним по волчьи, я же немного говорю по-человечески, нужно же мне показать себя с лучшей стороны, вдруг его жена не понимает по-нашенски, в приличной семье обязательно надо иметь домашнюю прислугу со знанием человеческого языка.

А вдруг они недавно в наш мир переехали, тогда я с очень им пригожусь, могу и Первой Рабыней стать, и другими рабами управлять, ну даже если и одна у них буду, ну это ещё лучше, ни за кого отвечать не надо.

— Аалексей, Каак Ваас по батюшке? — я с трудом, но вспомнила человеческий язык.

— Фокич. — ответил человек.

Мне кажется, он удивился. Это хорошо.

Так я помню у них вежливая форма, сперва имя идёт, а потом имя отца с изменённым окончанием.

— Аалексей Фоокичь, Вы тоочно хоотите знать, где Оомеги? — я вполне сносно построила конструкцию.

— Мадмуазель Вы полны сюрпризов. Удивите меня. — человек меня поддержал и тоже перешёл на русский.

Тогда отведу его в раздевалку, пусть видит, как мы здесь живём, вдруг меня пожалеет.

Я повела его за собой на другую сторону здания, там Куры и их Подлизы переодеваются, и там же обращаются в гуманоидную форму.

Отделение уже стало людьми и тихонько переодевалось.

У блохастых как перекинутся назад сперма из ушей льётся, голову теряют, лишь бы стрючок вставить кому ни будь. Так их прёт перепихнуться.

Когда мама с папой обратно возвращались, они меня садили в бричку к старому конюху, и он мне рассказывал сказки, а они сами убегали и немного погодя приходили одетыми, уставшими и довольными, что они делают наедине, я так и не знала пока в рабство не попала, а там меня просветили, да так что анус до сих пор спазм схватывает, только вспомню.

В раздевалке всё, как всегда.

Две девки в дёсны долбятся, и им хорошо, только не мешайтесь, пока замуж не выйдут, в училище перипихон с мальчиками запрещён, вот между собой или с рабынями - всегда пожалуйста!

Две Омеги стоят кверху жопами и отрабатывают свою картоху с мясом, принимая в попку пацанов, всё мило и спокойно, Тренер стоит рядом, и бдит, чтобы мальчики мальчика не загнули, а то после обращения всякое случается. Кому ни будь не хватит девочки, могут и мальчика использовать, а потом попробуй объяснить семье как получилось, что под хвост опробовали, и как дальше жить.

Я заметила, как человек неодобрительно посмотрел на всю эту послетренировочную суету. Ну не знаю, тут все при деле, при своём деле, ничего необычного нет, порядок соблюдён, никакого бардака и беспредела нет.

Куры готовятся к дальнейшей учёбе.

Подлизы занимаются своими прямыми обязанностями, подставляли свои потасканные жопы Курам. Ну те их и пользовали в узкие дырочки, жаль мы поздно пришли, чуть раньше пришли бы, я б человеку показала б как одну Подлизу три Куры пользуют. Мерзко, как подумаю, что меня тоже после распечатывания так же втроём будут наполнять, блевать тянет.

Нет я не против, и я уже давно не девочка, попкой и ротиком работала, но, когда в постели с одним людем, это даже приятно. Но вот так при всех и на траве и втроём, фууу не хочу.

Мой хозяин, иногда, когда дома супруги и детей не было, затаскивал меня в чуланчик, я становилась на четвереньки, он, именно он, спускал мои трусики и поднимал юбку, потом целовал в шею и затем входил сзади, я была не против, он мне всё смазывал и было совсем не чуточки не больно, и в чулане мы с ним целовались, мне было так приятно целоваться с человеком, я любила его. Он был добрый. Порол меня всего то, наверное, раз пять за три года. А ещё он меня учил драться.

И супруга его Тётя Клава была добрая, почти не била, и не обижала. Она меня языку человеческому и выучила, и книги все разрешала читать. Мне она как мама стала.

И пацанов их любила. Три чёрта непоседливых, драчливых сил нет, один что-то делает, туда другие два подтянутся, передерутся, наорутся, и через пять минут снова вместе.

Они меня не обижали.

Только устраивали охоту на волков, бегали за мной и пытались на меня запрыгнуть, ну-ну на волка запрыгнуть, ну я, конечно, поддавалась иногда.

Правда меня за это однажды выпороли, бегали по дому и разбили горшок с фикусом, от папы все ремня получили и остались без сладкого. Ну так вместе со всеми получить ремнём по попе и не обидно, да и не больно! Мне на тренировках больнее доставалось.

Ой, ну что я такая сегодня мечтательная на меня, наверное, подействовало мороженное!

— Аауксель, в отличии от человеков у Одноцветных, когда они обращаются назад в людоподобную форму, наблюдается резкий бросок гормонов, особенно у мужчин, для того чтобы избежать, драк и дуэлей в Училище на каждых пятерых Одноцветных, полагается одна Отверженная, а иначе, блохастые, будут не учиться, а письками мериться. — я вспомнила о своих обязанностях.

Нехорошо как-то получается, мороженное съела, надо отрабатывать, а я поплыла во вспоминание.

В принципе, я совсем не против сделать приятное человеку, но он за всю прогулку, меня даже не потискал, не думаю, что ему хочется меня прямо здесь на четыре кости ставить.

А вот слушает он меня с удовольствием.

— Без нас Омег никак, мы придаём стабильность подразделению, а Вы человек думали мы в бой ходим? Неее! Вот мы так и служим кверху жопой. Потом нас отправят в Армию и там мы сдохнем.

Я сказала истинную правду, даже не пытаясь обмануть человека, так оно и есть.