Он + она = катастрофа

Рука на столе с чувством запустила в оратора пустым стаканом. Проходимец сумел увернуться.

— …я имею в виду, что Тимофей не в состоянии защитить тебя от посягательств других мужчин. Я возлагаю эту ношу на себя. Короче, вставай, пошли танцевать! — Карлеонис нетерпеливо дёрнул избранницу за руку.

Ярослава поджала губы и оттолкнула от себя навязчивого кавалера.

— Не пойду. Я тебе не кобыла. «Вставай, пошли…», — передразнила она.

— Что ей надо? — не понял Андрис.

— Она не слышит уважения и мольбы в голосе, — развлекалась Аня. — Считает тебя грубияном.

— Сейчас сниму упряжь, — распалялась Славка, — и послушным аллюром в центр зала. Где мои письма? Когда у меня встреча в тёмном углу?

— Помолиться надо? — почесал затылок мафиози. — Понял. Жалобно попросить.

Он рухнул перед Славкой на колени и тоном мальчика-сироты из пригородной электрички запричитал:

— Сами мы не местные…

Аня скривилась и энергично замотала головой.

От переизбытка эмоций Андрис ударил себя кулаком в грудь и превратился в бравого поручика Ржевского.

— Милостивая сударыня! Обращаюсь к вам с нижайшей просьбой. Не откажите в любезности, протанцевать со мной третий по счёту контрданс!

Валдис поперхнулся минералкой. Велинда, в полной растерянности, заботливо постучала Диму по спине. Последний решил, что народ определённо рехнулся. Ярослава стала пунцовой от смущения. Она тоже опустилась на колени и обняла страждущего.

— Сударь, у меня имеется подозрение, что вы просите не танца, а моей руки.

Мафиози попытался вырваться, но Ярослава крепко держала добычу. Новоиспеченный жених подёргался для вида и затих, уютно пристроивши голову на груди доброй блондинки. Через минуту отстранился, пытливо взглянул на невесту, прищурился и собственническим движением обнял девушку за талию.

— Надо срочно получить развод с твоим болваном. Эта дружба быстро перерастает во что-то большее. Я не удивлюсь, если к концу путешествия у нас образуется ребёнок. Качни-ка бедром! — попросил он, и Славка со счастливой улыбкой исполнила его пожелание. — Д-да, заманчиво. Возможно, у нас будет не один ребёнок, а парочка новорождённых Карлеонисов.

Часы отбивали последние мгновения старого года, и заявление Андриса вошло в историю, как его новогоднее желание, которое непременно должно исполниться. Дмитрий неожиданно наклонился и поцеловал Аню, Валдис рассматривал свой бокал, тёщи визжали от радости и выкрикивали друг другу фривольные пожелания. Налоговик, стоя, произносил мудрёный тост. Элла Юрьевна с сомнением рассматривала разглагольствующего мужика, и по завершению спича послала оратора в ад.

Рука под номером шестнадцать постучала по столу, привлекая внимание собравшихся, а после бодрый голос Тимофея потребовал икры и шампанского. Дмитрий хладнокровно налил в фужер водки, прикрыл его сверху бутербродом с мясом и отправил праздничный набор вниз. Под столом произнесли витиеватую фразу, фужер звякнул о ножку стула, и наверх выдали очередной запрос: номер шестнадцать возжелал гусиное перо и шёлковую бумагу. Немедленно! И под столом наступила благословенная тишина.

— Пушкин уснул, проснётся утром, — прокомментировала Славка и выпила полфужера шампанского залпом.

— Не следует грешить Ярослава. Бог на небесах всё-ё видит! — Элла Юрьевна на глазах превращалась в гремучую змею.

— За новую жизнь! — Андрис поднял бокал в знак протеста.

— Я выпью за верность, — не желала сдаваться тёща.

Чужое счастье не давало ей покоя.

Празднование плавно перешло в третью фазу. Аня, под руководством Дмитрия, изучала фигуры нового танца. Валдис флиртовал со Снегурочкой, а Ярослава шепталась с Андрисом, требуя от него исполнения чего-то суперсложного. Временами она выкрикивала наболевшее:

— Ты меня любишь?!

И продолжала настаивать на своём. Когда фраза превратилась в «…ты меня уважаешь?», жених сдался. Сокрушаясь, он покинул праздничный стол, прихватив по дороге равнодушного братца и протестующего Дмитрия.

Пиратская троица возвратились через полчаса. Андрис подкрался к Элле Юрьевне с тыла и бархатным баритоном пригласил даму на танец. Тёща с живостью обернулась к кавалеру «с таким тембром» и в страхе отпрянула, смахнув по ходу действия, стул с налоговиком. Рискованная попытка — удержать падающего соседа — закончилась тем, что она рухнула рядом с ним.

— Не гоните беса, — удивлялась Аня. — Андрис, какого ты выкрасил физиономию в чёрный цвет?

— Такого. Спроси у своей подружки.

— Подружка? — Аня обернулась к Ярославе, радостно потрясающей пустой бутылкой из-под шампанского. — Подружка пьяная. Ты говори.

— У Славика странные фантазии. Она мечтает танцевать с голубоглазым, светловолосым, чернокожим мачо. Последнее холостяцкое желание девицы.

— Бред, — она щелкнула пальцами перед его носом. — Вспомни, холостяк у нас — ты, а Славка замужем! Свихнулся?

— Кошмар, ещё двое! — нервно выкрикнула поднявшаяся с пола Элла.

Аня взглянула в ту сторону, куда тыкала пальцем перекошенная тёща, и в который раз убедилась в мужской солидарности. Чернокожий Валдис и такой же Дмитрий радостно помахали ей руками.

— Жесть. Остаток ночи проведу в компании мавров.

— Нечистая сила, — бедная Элла перекрестила руку под номером шестнадцать. Конечность была чёрная-пречёрная.

— Слава, заканчивай, — упрекнула подругу Аня. Её голос громом прозвучал в неожиданно наступившей тишине.

— Помоги нам, господи! — сипло выдохнула Элла Юрьевна, вытаращившись на что-то позади.

Аня резко обернулась. Порядка двух десятков мавров самого зверского вида, вооружённых саблями и ножами, теснилось в дверях ресторана. Подогретые круизёры фантастически быстро трезвели, переваривая явление страшных пришельцев.

— Это настоящие пираты, — шагнув вперёд, тихо сказал Дмитрий.

— Сомалийские? — прошептала Аня у него за спиной.

— Йемен тоже рядом. Слава, не стой столбом! Девочки, под стол!

В ту же секунду мавры перешли в наступление.

ГЛАВА 16

Парни выхватили кинжалы и принялись отбиваться от напирающих корсаров. Те брали не умением, а численностью. Основная битва развернулась в стане отмороженных невозвращенцев. Раздраконенные женщины не спешили расставаться с честью и украшениями, а мужчины были счастливы подраться просто так. Вот не хватало русским крупномасштабных мордобитий и упоительных побед, заскучали они, сражённые рутиной отдыха, а здесь, как снег на голову, такое развлечение подкатило! Мужчины дрались жёстко, всерьёз, как в приличном боевике. Всюду лежали чёрные тела и мелькали окровавленные физиономии.