Он просто спятил

Стас с легкостью поддержал тестя, и праздник вышел знатным. Отдыхать уехали в Испанию.

Минул год, следом еще один.

Громов был счастлив, хотя и представить не мог, что это сладкое, липкое счастье станет тенью, продолжением его самого. Каждый день он торопился из офиса домой, по пути сгребая товар из ювелирных магазинов – настолько его распирало, так сильно хотелось порадовать жену. Чтобы ощутила то, что испытывал он сам: то бесконечное, широкое, как берега Днепра, счастье. Полина смеялась, пеняла, что и так похожа на новогоднюю ель.

Обхватывая руками его широкую спину, покрывая плечи поцелуями, она с нежностью думала: «я все-таки сделала тебя, Громов» и не собиралась признаваться, что увидела его гораздо раньше того памятного вечера.

Не тогда, когда ее привезли к нему с завязанными глазами. Нет, она увидела его фотографию в глянцевом журнале под руку с крашеной мымрой, задолго «до», и нашла его лицо интересным. Смотрела на фото, водила по бумаге пальцами, и представляла его голос, взгляд, поцелуи. А может быть, сразу влюбилась в его серые глаза и шрам на подбородке. Ведь так бывает – чтобы сразу, навечно, даже не зная лично.

И когда родному вузу потребовалась спонсорская помощь, а ректор обратился к отцу, она посоветовала папе предложить кандидатуру Громова. Родитель удивился, но без всяких расспросов к совету прислушался. Поскольку, дочь беззаветно любил, и не умел ни в чем отказывать, ведь она была точной копией его горячо любимой покойной жены.

Возможно, Стас мог бы отмахнуться, хотя, от искушения в виде пиара редко кто отказывается, но, тогда она придумала бы другую «случайную» встречу.

План был зыбким, но забавным: выстраивать его было интересно – серая жизнь вдруг заиграла яркими неоновыми красками.

И сегодня, Полина Громова была счастлива по-настоящему. В ее жизни было приключение, была страсть и была любовь, которую девушка выстроила собственными руками.

…а закончилось все… Ну, вы поняли.

Лето, 2014.