Она - моё табу

— Мы вместе меньше суток, Андрей. Мы даже не знаем, получится ли у нас что-то. И ты сам говорил не думать о том, что будет дальше.

— Не знаем, Фурия. Но это не значит, что всё несерьёзно. Я не тот человек, которому важна только постель.

— А какой ты человек? — выпаливаю почти беззвучно.

Он закрывает глаза и хрипит:

— Мне нужны серьёзные отношения. И очень надеюсь, что наши будут такими. Но на данном этапе нам обоим будет лучше, если твой отец останется пока в неведении. И остальные тоже. Давай сначала сами разберёмся, что происходит между нами. Да, есть притяжение, и очень сильное, но это не залог того, что мы сможем быть вместе.

— Сможем. — выбиваю уверенно, паркуя машину в двухстах метрах от части. Отстёгиваю ремень и пересаживаюсь лицом к нему. Соединяю наши пальцы и добровольно устанавливаю прочный зрительный контакт. — Пусть это просто тяга, но я не могу не думать о будущем. Я не такая, какой ты меня считаешь. Умею адаптироваться и подстраиваться, иногда даже прогибаться. Не хочешь, чтобы кто-то знал, окей. Со мной сложно. Я непростой человек с ужасным характером. Если сможешь проявить чудеса самообладания, я научусь быть в отношениях.

Стараюсь улыбаться, но напряжение между нами слишком грузное, давящее. Я не привыкшая к откровенным разговорам и признаниям в собственных слабостях перед посторонними людьми. Андрей совсем другой. Он прямой, открытый, честный. Вряд ли его устроит моя обычная манера поведения. Понимаю, что забегаю наперёд слишком быстро, но не могу не думать о предстоящем расставании. Я этого не хочу. И уже начинаю думать, как его избежать. Кажется, Крис Царёва вляпалась по уши.

— Кристинка. — высекает мужчина на выдохе и прижимает меня к себе.

Оборачиваю руками шею, отдаваясь ненапористому поцелую. Жаль, что длится он совсем недолго. Отведённое нам время неизбежно близится к нулю. Андрюша отпускает меня и выпрыгивает из Хаммера. Лучше бы мне просто уехать, но вместо этого выскакиваю следом и бросаюсь вперёд.

— Андрей! — кричу в спину.

Он оборачивается. Вздыхает. Размашистым шагом возвращается и сгребает ладонями моё лицо. Склоняясь ниже, врывается языком в рот. С алчным нетерпением встречаю и отвечаю. Держусь за широкие плечи, поднимаясь выше. Цепляюсь за него так, словно мы больше не увидимся.

— Не хочу отпускать. — шепчу бездумно вслух.

— Я тоже, Фурия. — сипит, отстраняясь. — Но мне действительно пора идти. Постараюсь выбить увольнение на следующих выходных. Позвоню, как только появится возможность.

— Да… Хорошо… — выталкиваю сбивчиво.

Дикий ещё раз чмокает в губы и сам разжимает мои пальцы. Одновременно прокручиваемся в разные стороны. Он переходит дорогу, а я запрыгиваю в машину. Тяжело дыша, кусаю губы. Касаюсь их пальцами. До чего мне нравятся его поцелуи. И вкус. Он сводит с ума, пьянит, дурманит. И его близость. Просто рядом быть, обнимать, трогать его тело, изучать рельефы мышц, гореть от его жара. Безумие. Но такое приятное.

Дома продолжаю сходить с ума от мыслей, что эту неделю мне придётся жить без Андрюши. Я уже скучаю. Такого со мной ещё не было. Ничего не цепляет. Смотрю фильмы, читаю книги, но все мысли о парне, лишившим меня покоя.

— Безумие. — бурчу недовольно, откладывая очередную книгу, на сюжете которой не удаётся сосредоточиться.

Перекатываюсь на живот и беру телефон. Десятки сообщений в мессенджере от ребят из разных тусовок. Выходные, а значит, город сегодня дымит. Просматриваю варианты предложений. Четыре рейва из списка тех, которые сегодня не прельщают. Убийственная музыка и такое же убийственное количество запрещёнки. Но что-то выбрать мне придётся. Дома просто свихнусь. Можно, конечно, тупо рвануть в любой из двух десятков ночных клубов, захватив с собой кого-то из знакомых.

Раздумываю над этим вариантом, листая профили в соцсети, пока не напарываюсь на страничку Киреевой. Гнев подкатывает к глотке. Желание стереть эту тварь с лица земли зашкаливает. Но это оказывается только разминкой. Стоит только зайти к ней на страницу, как меня разрывает на части от десятка противоречивых эмоций. Злость, ненависть, обида, разочарование, боль от обмана и предательства — всё это сбивается в кучу, переплетается, смешивается, оставляя горькое послевкусие и новый слой льда на растерзанной душе.

Выложенное вчера фото режет по сердцу, словно острое лезвие. Это её квартира. Довольная улыбающаяся рожа Таньки лишь на секунду обращает на себя моё внимание, а после его полностью перетягивает сидящий на диване мужчина в военной форме. Его голова повёрнута от камеры, в руках стакан с каким-то алкоголем, но это не мешает догадаться, кто он.

Андрей сказал, что между ними ничего не было, но тогда почему он был там?

Сердце звонкими раскатами отбивает ритм по костяному остову. Дыхание лишь из необходимости не обрывается. Смежаю веки и жмурюсь до белых неровных кругов перед глазами.

Была уверена, что максимум, что между ними было, так это прогулка и разговор. Но если Дикий поехал к Киреевой, всё куда сложнее. Она не из тех, кто выпускает свою добычу, пока не получит от неё желаемое.

Подрываюсь на ноги и до рези в глазах всматриваюсь в мужской силуэт, надеясь найти доказательства своей ошибки. Впервые в жизни мне хочется оказаться не правой. Но в глубине души знаю, что ошибки нет. Это Андрей.

С размаху отправляю телефон в стену. Нервно прошагиваю по комнате. Запускаю пальцы в волосы, до боли дёргая их. Вгрызаюсь в язык, дабы не завыть или, того хуже, заскулить, как избитый щенок.

Как он мог? Нет, не быть с ней, а солгать мне! Была уверена, что он просто не умеет врать. Все его слова не вызывали сомнений в правдивости. Что ещё было ложью? Всё?! Хоть в чём-то он был искренен? Сколько можно ошибаться и доверяться не тем мужчинам? Один меня изнасиловал, а второй предал раньше, чем между нами что-то завязалось. Начал отношения со лжи!

— Скотина! — ору, швыряя в ту же стену, куда отправила смартфон, книгу. — Ненавижу. Ненавижу. — повторяю, как умалишённая, остолбенев посреди комнаты. — Этого я тебе не прощу. Хотел меня раздавить? Хрен тебе. Ненавижу.

С болью от предательства справляюсь так, как умею. Короткое чёрное платье с открытой спиной и глубоким вырезом. Чёрная подводка, широкие стрелки, яркая красная помада, босоножки на высоких шпильках. Пока собираюсь, вызваниваю устроителей рейва, стремясь узнать, на котором из них будет Киреева. Сначала я разберусь с ней, а потом уже с Андреем.

Впервые жалею, что у меня бронебойный телефон. От удара о стену даже защитное стекло не треснуло. И он, мать вашу, звонит. Не уверена, что смогу сейчас играть роль, поэтому сбрасываю вызов. А следом ещё три летящих один за другим. Но не справляюсь с искушением прочесть сообщения.