Они нашли

— Не думал, что будет так быстро и мы сразу поедем, — тихо говорит, улыбнувшись. Мари оборачивается и замечает, что за ними уже быстро идут Хирон (уже ставший кентавром), Лили, грустный Перси, старосты Лу и Уилл, что заговорчески улыбаются друг другу, а также Нико, почему-то ещё более задумавшийся и хмурый, чем ранее.

— Нет, мы должны вернуться. Должны съездить за вещами, так нельзя, — Мари быстро причитает, всё же пытаясь отойти в сторону, но тут же её хватает ди Анджело, говоря:

— Сейчас, после случившегося, ты точно никуда не пойдёшь. А вечером мы поговорим, — хмуро обрывает, прищурив тёмные глаза. Мари растерянно приоткрывает рот, потерянным взглядом глядя на черноволосого, а затем чувствует опять, как кто-то тянет её за руку.

Питер крепко сжимает её локоть, теперь уже с лёгким нажимом говоря:

— Поехали. Тут ещё десять метров, покажется дорога и мы поедем, — Мари тут же бодро возражает:

— Нет! Слушайте, я всё понимаю, но… — и вновь её нагло перебивают, а именно русый кудрявый парень с большим дорожным рюкзаком в фирменной футболке лагеря и с сажей на руках, что пристраивается к их процессии, за которой внимательно наблюдает весь лагерь:

— Родная, с поиском у вас уже ничего не прокатит. Я Лео Вальдес, кстати, сын Гефеста, что так же втихаря поедет с вами вместе с Перси и Нико, моими верными друзьями, — хмыкает парень. — Только шшш, это секрет и никто не должен об этом знать, — кудрявый заговорчески ухмыляется, отчего Мари лишь опять хмурит брови, мотнув головой.

— Сумасшедший дом какой-то… — шепчет сама себе под нос, растерянно оглядываясь.

Резкая остановка заставляет её пошатнуться и ещё больше сжать рюкзак. Она не хочет ехать. Это же очевидно! Им нельзя всем, тем более, неизвестно куда и неизвестно с кем.

— Да нет же… — растерянно шепчет, чувствуя, как её толкают вперёд, заставляя влезть внутрь машины и сесть прямо рядом с такой же удивлённой Лили, что отличается от Вуд в данный момент лишь улыбкой на губах.

— Лил? — обеспокоенно говорит, тяжело дыша. Коулман поворачивает голову в её сторону, вопросительно глядя всё ещё с неким оптимизмом в глазах.

— Мы твои таблетки не взяли. Они у тебя дома, а у меня в рюкзаке есть запас лишь на два дня, — Мари обеспокоенно сжимает ладонь лучшей подруги в своей, растерянно глядя в глаза дочери Посейдона.

— Это неважно. Переживу как-то, — беспечно растягивает губы в широкой улыбке Лили, на что Мари лишь говорит:

— Как раз наоборот, — нервно сглатывает, понимая, что поездка вполне может нести за собой большие проблемы.

========== Глава 4 ==========

Она заходит в купе, небрежно кидает рюкзак на сиденье и так же сама резко падает, хмуро оглядев сравнительно новую обстановку. Да вот только в их ситуации это никак не изменит настроя девушки.

Закатывает глаза, когда замечает, что Нико нагло говорит Лили отправиться к её брату, а сам он затем закрывает дверь с оглушительным грохотом, задвинув защёлку. Пути к отступлению перекрыты насовсем. Этого ты хотела, Мари?

Внезапность раздражает. Рюкзак не мал, но в нём осталось лишь самое необходимое — так правильно прихваченная утром зарядка от телефона, портативка, скетчбук, парочка тетрадей, пенал, маленькая косметичка, расчёска, наушники. Хоть в этот раз ей свезло, хотя, книга с собой лишь одна — «Гордость и Предубеждение» Джейн Остин, сотни раз перечитанная и порисованная маркерами — лишь бы не растерять самое интересное.

А вот гордости в самой себе Мари упорно не замечает — ледяная стена прямо на пороге и помогает мирно и безвредно существовать хотя бы для себя самой.

Раздражение никуда не уходит, апатичное состояние с радостью машет своей шершавой ладонью прямо перед носом. Мари ведёт им, прислонившись виском к холодному металлу и направив свой взгляд на сменяющиеся небоскрёбы Нью-Йорка на частный сектор на окраине.

Не морщится, молчит. Чувствует пристальный, неотрывный взгляд ди Анджело на себе, но мастерски и упорно его игнорирует, будто бы не ощущает его присутствие.

А вот Нико прекрасно чувствует энергию, что теперь ключом бьёт где-то в середине самой девушки. Мнимое спокойствие оказывается прекрасным, но безучастным состоянием Вуд.

Все иллюзии ди Анджело стабильно рушатся за этот день — сестра, которой не должно быть и в помине, оказывается всё-таки есть; вдобавок силы её внезапно появляются в тот же день; она же оказывается в пророчестве вместе со своей двоюродной сестрой, хоть и такое понятие сложно отнести к родословной Богов и полубогов.

— Кто ты такая? — аккуратно присаживается напротив девушки, сверля тёмным взглядом. Тёмные волосы хоть чуть-чуть причёсаны, что уже делает его более-менее приличным с виду человеком. Точнее, полукровкой.

— А ты? — встречный вопрос, полный яда. Такой же тёмный взгляд, словно его отражение, переводится на него. И точно, будто более спокойная и холодная версия ди Анджело в юбке. Точнее в джинсах, но не в этом весь сок.

— Сегодня, а точнее точно ближайшие полтора часа, вопросы буду задавать я, — пронзительные миндальные глаза сверлят его лицо, но не получают ничего. Банальная претензия, обычное презрение и тьма в глазах. — Расскажи о себе, а затем, быть может, я расскажу хоть что-то новое о тебе, или же о себе, — Нико выпрямляется, откидываясь спиной на стенку и складывая руки на груди. Мари тем временем чуть сжимает одну ладонь в кулак, сглатывая. Не нервничает, сохраняет спокойствие. Лишь в очередной раз жалеет, что не попала на выставку в Бруклине.

А взгляд так и остаётся тёмным, непонятным. Будто показывающим всё самоуважение и всю гордость, холодность, безразличность.

Сейчас эти двое похожи на двух церберов, готовых загрызть друг друга насмерть. Хотя, дай им возможность, так и сделают.

— Мари Вуд, 16 лет. Живу в Куинсе, впрочем, мог бы и догадаться, — прищуренный взгляд, плотно сжатые губы. Ноль живых эмоций, стена, за которой, возможно, скрывается что-то большое. — Родителей нет: настоящая мать погибла, когда мне было примерно два с половиной года, её толком не помню, — сухие факты, без эмоций. — Живу в приёмной семье с пяти лет, с их сыном, который младше меня.

— Интересно, — врёт Нико. Видит, что девушка ничего не выдаст, не получив хоть что-то взамен. И лишь поэтому продолжает:

— Сойдёмся на том, что ты говоришь мне что-то, а взамен я просвещаю тебя в некоторых аспектах твоей жизни, родословной и способностей. Начнём с самого простого, ты — дочь Аида и по совместительству моя сводная сестра.

— Ставлю уже под сомнение… — шепчет сама себе под нос Мари, прищурив глаза. Нико всё так же меланхолично сверлит её взглядом.

— Твоя очередь, — напоминает. Давит, используя похожую тактику. Мари также складывает руки на груди, выгибая одну бровь.