Опальный маг

 - А вы чего молчите, а ну, вместе со мной, кто громче крикнет, - гневно обернувшись к Пройдохе и братьям Твердолобам, которые с меланхоличными рожами, пользуясь моментом, играли в дурака в карты, скомандовал Ясень:

– Маргелиус - Ко-оооо-оозёёлл!! Только попробуй сдохнуть! Я тебе башку оторву!!!!

Братья не заставили себя долго упрашивать, встали и с чувством присоединились к насмешнику, выкрикивая самые разнообразные ругательства, так как к пленённому герцогу они не питали никаких тёплых чувств. И даже трубадур крикнул пару раз, что герцог - скотина, больше для отмазки и поддержания общего настроения, чем намереваясь реально досадить магу.

Но всех заставило офигеть и даже заткнуться Ясеня то, что дракон вдруг поднялся с земли и во всю мощь своей лужёной глотки, расправив крылья, заорал, присоединяясь к ним:

– Маргелиус - Ко-оооо-оозёёлл!!

От его рыка посыпалась листва с деревьев, показалось, сама земля задрожала, а ближайшие деревья пригнулись к земле. Любое животное, включая птиц и мелких грызунов, находившиеся к ним ближе, чем в пятнадцати километрах, предпочло ретироваться подальше.

И ответ пришёл, слабый, на грани сознания в виде лёгкого морозного ветерка. Герцог был жив...

Трубадур поёжился:

– Что это было?
– уставился он на Лютого.

Тот осклабился в довольной улыбке.

– Маргелиус жив, ну, по крайне мере, пока. Спасибо тебе, Ясень.

– За что?
– искренне вылупился насмешник, уж за оскорбления в адрес любимого хозяина Лютого, ожидал, что ему уши, как минимум, надерут, а не "спасибо" скажут.

– За идею. Когда ты стал орать, что мой лорд - козёл, я сначала не понял. Но потом вспомнил, что герцог слышит или чувствует, когда о нём говорят. Я решил попробовать тоже, а вдруг сработает, что он нас услышит и поймёт, что помощь идёт.

– Слышит, то есть это правда? И все оскорбления, что мы ему кричали?!
– поинтересовался ненавязчиво Пройдоха, представив себе масштабы катастрофы. Дракон, сделав недоумёенную рожу, довольно кивнул.

 Они идут к чуваку, запертому в замкнутом пространстве, который и так никогда не славился добрым характером, и от долгого торчания в своей темнице, наверное, у него там и так поднакипело, так они его ещё и наоскорбляли для полного счастья. Пройдоха только сокрушённо потёр подбородок от такой радужной перспективы. Лютый-то старый товарищ герцога, а вот они..

Его невесёлые мысли прервал Ясень, сунувший горстку ягодок ему в руку:

– На, пожри, а то после такого вопля Лютого тут теперь можно на охоту не ходить: в радиусе ближайших десяти километров только растения и не убежали, и то в силу того, что не смогли.

4

Проныра, Нэдфилд и Овгард медленно пробирались через чащу леса, чем дальше они уходили от севера, тем леса становились не такими дремучими и идти было легче. Но, не смотря на это, пузатый гоблин часто уставал и требовал привала, затем он хотел пить, есть, спать, так что лысый тролль не выдержал и раздражённо возмутился:

– Слушай, если мы так будем идти, то трубадур с драконом не только дойдут и освободят безумного Маргелиуса Альгвардского, но тот и сам успеет раньше нас добраться до Страны Роз и отвесить поклон Великой Фее, известив ее, что он, видите ли, пробудился.

Нэдфилд вздохнул жалобно:

– Я не могу быстрее, парни, и так стараюсь изо всех сил.

Проныра вздохнул и объявил привал под хмурый взгляд Овгарда, который с недовольным видом, раздражённо фыркнув, ушёл отлить в кусты.

В это время зашуршала трава, и из кустов вышло двое здоровых гоблинов, вооружённых до зубов, тролль, поигрывающий топором и одноглазый эльф со шрамом через всё лицо, что предавало ему свирепый вид, с лихо заломленной шляпой и, судя по самой нахально-самодовольной роже, за главного у них.

– Так, так, так и кто же это у нас тут так далеко от дома и мамочек гуляет?
– притворно любезно прогнусавил эльф, отчего его товарищи гнусно заржали.

Если с гоблинами и троллем, как с земляками, ещё можно было бы договориться, думал Проныра, то присутствие эльфа у них да ещё главарём, делает это невозможным. По паскудству характера эльфы шли, пожалуй, на втором месте после насмешников, только не такие безобидные.

– Мужики, ни вам, ни нам не нужны проблемы, мы идём на юго-восток в Рейсгард. Как, насчет, разойтись миром?
– подал идею Проныра, переглядываясь с Нэдфилдом. М-да, идея отправить братьев Твердолобов с трубадуром на Север теперь не казалось такой уж офигенной, были бы те с ними, подобный сброд подумал бы трижды перед тем, как преградить им дорогу.

– Проблемы? Гляди-ка, Остолоп, - прокаркал эльф надтреснутым голосом, обращаясь к одному из гоблинов, ковыряя острым ножиком в зубах.
– Да он нам угрожает что ли? Надо бы научить благородных господ манерам, как встречать усталых путников.
– Подавая знак товарищам, что пора заканчивать беседу и уже пересчитать зубы пузатому гоблину и его товарищу, решив, что те будут легкой добычей. Заодно проверить содержимое их карманов и разжиться нехитрым скарбом. Вон котелок стоит для варки еды, точно в хозяйстве пригодиться.

 Не то, чтобы эльф Выбей-глаз, а это был именно он, троюродный племянник благородного сэра Коротышки, надеялся с этих двух чудиков реально нажиться, но раз уж они встретились ему на дороге, не в его правилах было отпускать жертву. А то ещё члены его же банды решат, что он размягчал, и сами его и пристукнут.

В это время из кустов вернулся Овгард и, быстро сообразив, что к чему, схватил медный котелок и огрел им, что было силы, бросившегося к нему тролля, отчего последний рухнул как подкошенный. Завязалась короткая, но яростная битва. Проныра врезал по зубам здоровому гоблину, но от ответной зуботычины улёгся мирно в кусты, второй гоблин вместе с Выбей-глазом, уже скрутили Овгарда, нещадно потчуя его тумаками. Нэдфилд в ходе битвы получил пинок в живот и стоял, согнувшись пополам, с трудом переводя дыхание, решив, что с понедельника он точно начинает худеть, если доживёт, конечно.

– Так, так, так. Ай-ай-ай, как же нехорошо, ещё и дерутся. Ноготь мне сломали, - слащаво самодовольно просюскал главарь банды, кинжалом подравнивая ноготь на пальце, который обломился в ходе драки.
– И что же мы будем с такими плохишами делать?
– в притворном изумлении обвёл он взглядом членов своей маленькой банды.

Пока один из его прислужников набирал в рот воздуха, чтобы выдать ответ, который позабавит бандита, Нэдфилд вспомнил, что у него была за пазухой на верёвке есть еще одна штучка из параллельного мира. Как он знал из достоверных источников, там точно этого все боялись. Звук сего устройства в том мире не любил никто, его шарахались. Стоило кому засвистеть, как ему рассказывали контрабандисты, то обычно жители того мира стремились или скрыться, или замирали в страхе, втягивая голову в плечи, надеясь, что обладатель этой страшной штуки уйдёт, не тронув их.

Нэдфилд решил, что пора использовать козырь.

– Отпусти их, или хуже будет! У меня с собой Магический свисток!!
– храбро заорал он.

– Чего? Грибов что ли объелся?
– услышал он не слишком любезный вопрос главаря банды. И тот самолично направился к пузатому гоблину, чтобы преподать с помощью ножа хороших манер. Если он до этого думал попинать и бросить их полуголыми, то теперь решил, что жирный гоблин сам подписал себе смертный приговор.

Как только он приблизился, упёршись жёстким взглядом в Нэдфилда, тот выхватил полицейский свисток, да это был именно он, и засвистел, что было силы.