Опальный магнат

– Хорошо, - нервно сглотнув, кивнула я. Виктор подарил мне полный любви взгляд и повел к выходу.

Сердце жалко колотилось в груди. Вряд ли мама гладко примет мое сообщение. Мы с ней даже не созванивались ни разу за эти дни. Она заняла воинственную позицию, и ни за что не примет Виктора. Скорее, прогонит меня из дому с такой новостью. Но теперь у меня нет другого пути, только с ним. Я люблю его.

Мы пересекли холл, и вышли через стеклянные двери на улицу.

– Виктор Янковский?
– раздался твердый мужской голос за спиной.

Мы непонимающе обернулись.

Перед нами стояли двое мужчин в штатском. Один из них, тот, что постарше, достал из кармана летней рубашки удостоверение.

– Я следователь из отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Вам придется проехать с нами.

– По какому вопросу?
– зловеще приподнял бровь мой будущий муж.
– Я оплачиваю налоги и спонсирую госпроекты. У вас не может быть никаких претензий к моей деятельности.

– Именно о них и пойдет речь. Махинации с госсредствами на обустройство города еще никому не сходили с рук.

– Махинации?
– презрительная усмешка.
– Вы ошиблись адресом. Я собираюсь вкладывать свои средства в улучшение города!

– Нет, Виктор. Вы обвиняетесь именно в присвоении государственных средств. Нам придется вас арестовать.

– Я не присваивал чужие средства!
– взорвался возмущением Виктор.
– Я собирался вложить свои!

– К сожалению, городская администрация считает иначе. Если не сядете в машину, нам придется применить силу.

Я растерянно смотрела на полицейских, на Виктора. В глазах плескалась тревога.

Он обернулся ко мне.

– Поезжай домой, Таша. И никуда не выходи, пока я с тобой не свяжусь.

– Но… разве это правильно? Выдвигать ложные обвинения?
– всплеснула руками я.

– Поезжай домой. Это приказ. Поняла?
– голубые глаза сверкнули яростью.

– Поняла.

Я стояла, сжимая в руках дорожную сумку, врученную мне полицейским, и беспомощно смотрела, как Виктора сажают в черную машину. Он обернулся только один раз. В его взгляде сквозила мольба уезжать поскорее. В груди заныло. Машина тронулась с места, и я заторопилась к стоянке такси.

Глава 45. Таша

– Явилась?
– презрительно ухмыльнулась у входа мама.

– И тебе привет, - хмуро взглянула на нее я и шумно поставила сумку на пол.

– Кольцо на пальце - знак помолвки, или просто веселая побрякушка?

– Помолвочное кольцо означает только одно, - нехотя ответила на вопрос.

Страшное напряжение после того, как Виктора увезли в неизвестном направлении, никак не хотело отпускать.

– И когда свадьба?

Ядовито. Как будто чувствует, что я от нее скрываю самое главное. Мой жених недаром вызывает у нее неприязнь. Он Янковский.

– Еще не знаю. А обязательно сразу замуж выходить?

– Я бы на твоем месте поторопилась.

– Почему ты так на меня злишься?! Что плохого в том, что я увлеклась своим боссом?!

– Не твоего полета он птица! Поэтому и злюсь! Глаза раскрой - кто ты, и кто он! Даже если случится хэппи энд, поверь, ты как была Золушкой, так и останешься! А в стране твоего принца к Золушкам относятся, как к прислуге! Найти нормального мужика нельзя? Своего уровня? Со средним достатком и без короны на голове?!

– Так получилось! Сердцу не прикажешь!

Она презрительно покачала головой, а я закрылась в ванной. Отношения между нами никак не хотели налаживаться.

Всю ночь я прождала звонка от Виктора. Но никто не звонил. Его телефон был вне зоны действия сети.

До утра я не сомкнула глаз. Позвоночник от напряжения стал деревянным. Страх полз по спине, забирался под кожу и не давал спокойно дышать. Нехорошее предчувствие сдавливало горло и грудь.

Как выяснилось, не зря. Ранним утром в местных новостях показали Стаса. Он стоял рядом с мэром, и его красивые серые глаза сверкали справедливостью.

– Прошлой ночью был арестован известный бизнесмен Виктор Янковский. Махинации на государственном уровне и подкуп городской администрации - лишь отблески того пламени, которое пылает в городе на протяжении многих лет в связи с этой криминальной семейкой.

– Мошенникам не место в городе!
– во всю глотку распинался мэр, и Стас удовлетворенно кивал.

Я выронила кружку с кофе на пол.

– Он что, Янковский?
– побледнела мама.

Казалось, в гостиной случился атомный взрыв. Она набросилась на меня, будто коршун. Схватила за волосы, хлестала по лицу и кричала. Я же, окончательно потеряв ориентиры, тряслась всем телом и не могла увернуться от жгучих ударов. Слезы катились по лицу, а я даже не могла вдохнуть. Меня не трогали оплеухи, которыми меня награждала мама. Удар в самое сердце, страшный и неотвратимый, нанесла не она. Его нанес Стас.

Отшвырнув меня к стене, мама вышла, чтобы подчеркнуто и громко плакать на кухне, гремя посудой.

Я медленно сползала на пол, в лужу кофе и осколки разбитой чашки. Закрыв горящее от пощечин лицо руками, беспомощно растирала слезы.

Виновен ли Виктор в том, в чем его обвиняют? Я не знала. Но он не позвонил мне. А значит, все плохо. Мысль, что я могу не увидеть любимого мужчину, перекрыла дыхание.

…Виктора уничтожали ярко и феерично. День за днем его ломали по тому же сценарию, что и когда-то нас со Стасом. Здесь Стас постарался на славу. Он жаждал расправы. Только почему он решил расправиться с Виктором, а не с его дядей? Видимо, для него все Янковские были врагами. Виктор, как наиболее успешный представитель семьи, попал в неудачное стечение обстоятельств.

Я хотела не включать телевизор, и не могла оставаться в неведении. Мысль, что я предам Виктора, если не буду знать, что с ним, сводила с ума.

С мамой мы не помирились. Она, будто потеряла разум.

– Мы уезжаем к бабушке! Ноги моей не будет в этом городе!
– пакуя вещи в коробки, кричала она.

– Я не поеду, - слабо качала головой в ответ.

– Посмей только не поехать! Квартира выставлена на продажу! А так как ты не работаешь и денег не приносишь, у тебя нет другого выхода! Твоего Янковского выпустят очень нескоро! Если вообще выпустят! Оплачивать твое существование он не сможет!

У меня даже не было сил спорить. Арест Виктора в результате сговора городской администрации и Стаса Прохорова так подкосил меня морально, что осталась лишь слабая, бледная тень от прежней Таши.

Мать безумствовала, водила покупателей на квартиру, а я почти не выходила из своей комнаты. Я не пила и не ела. Горящим взглядом сверлила телефон в надежде получить хоть какое-нибудь сообщение от Виктора. Но он не писал и не звонил.

Так прошла неделя. Неделя ярких подробностей, которые смаковали средства массовой информации. Виктора Янковского распинали, поливали грязью, как когда-то отца Стаса.