Опанасовы бриллианты
Шрифт:
— А поезд, в который они сели, не ушел еще? — торопливо спросил Алехин.
— Стоит у третьей платформы, вот-вот тронется.
Когда Евгений выбежал на третью платформу, поезд трогался. Алехин вскочил в первый попавшийся вагон и, не обнаружив там Аркадия, решил идти к хвосту состава. Заметив сержанта железнодорожной милиции, Евгений подошел к нему, показал свои документы и попросил помочь задержать преступника.
Поезд мчался по виадуку, и колеса его гулко стучали на стыках рельсов. Алехин с сержантом вышли в это время в тамбур предпоследнего вагона и увидели там странную сцену. Дверь вагона была распахнута, и в просвете
Стремительно бросившись к человеку, который уже вот-вот готов был сбросить Аркадия с поезда, Евгений схватил незнакомца за воротник, и отбросил в объятия сержанта железнодорожной милиции.
Перепуганный, трясущийся всем телом Аркадий не сразу мог разжать пальцы, судорожно вцепившиеся в поручни вагонной двери.
Незнакомец же, покушавшийся на Аркадия, тщетно пытался освободиться из объятий сержанта.
— Вы что, с ума сошли? — возмущался он. — Я, рискуя жизнью, этого пьяницу спасал, а вы меня хватаете как грабителя. Он ведь спьяну хотел выпрыгнуть из поезда. Не будь меня тут, поблизости, валялся бы он уже на шоссе под виадуком.
— Сволочи… — чуть слышно, расслабленным голосом пробормотал Аркадий, не имея сил поднять руку и вытереть лицо, покрытое холодным потом. — Сначала они меня напоили, а потом с поезда хотели сбросить. Боятся, гады, что выдам их… И выдам!.. Теперь-то уж обязательно выдам! — закричал он, вдруг, сделав резкое движение в сторону неизвестного. — Всех вас выдам, сволочи! Всех!
— Успокойтесь, Аркадий, — негромко, но внушительно проговорил Алехин. — Об этом мы поговорим после.
— А вы кто? — спросил Аркадий. — Вы из ОБХСС? Я так и знал… Я все время чувствовал, что вы ходите за мной по пятам. Ну, значит, нам все равно была бы крышка. Ведите меня куда надо, я все расскажу. А этого мерзавца держите покрепче, это консультант папаши моего — сволочь, каких мало.
Алехин осветил лицо незнакомца электрическим фонарем и вдруг воскликнул:
— Антипов? Бывший старший лейтенант Антипов? Вот уж не ожидал!
С помощью сержанта он ввел Аркадия и Антипова в вагон и усадил их у окна друг против друга.
Высадив в Березовской Аркадия и Антипова, Алехин тотчас же увидел дежурившего здесь оперативного уполномоченного Ястребова.
— Ну, как тут у вас дела? — спросил его Алехин.
— Взяли пять человек, — ответил Ястребов. — Сейчас повезем в Москву.
— Очень хорошо, захватите тогда и моих, — попросил Алехин. — Кстати, знаете, кто это? — кивнул он на Антипова.
— Знакомая, вроде, физиономия…
Услышав, что Алехин передает его кому-то, Аркадий отозвал Евгения в сторону и сказал шепотом:
— А отцовские капиталы вас не интересуют? Я-то не знаю где они, но есть человек…
— Кто же этот человек? — насторожился Алехин.
— Моя сестра. Она живет в этом поселке.
«Врет он или говорит правду?» — торопливо думал Евгений, не зная, как поступить.
— Ну, хорошо, — сказал он, наконец. — Идемте. — И, шепнув несколько слов Ястребову, Алехин вместе с оперативным работником, дежурившим на станции, направился к даче Красовского.
Почти всю дорогу шли они молча, лишь возле домика, в котором жила Вера, Аркадий попросил
робким голосом:— Может быть, вы разрешите мне зайти к ней сначала одному?
— Нет, пойдемте все трое, — строго ответил Евгений.
Дверь открылась, и он увидел Веру. Ноги его сразу вдруг отяжелели, и он не мог больше сделать ни шагу. А сердце колотилось так, что даже в ушах стало звенеть.
«Только бы теперь совладать с собой»… — и почти с ужасом думал Евгений, не сводя с Веры пристального взгляда.
С не меньшей растерянностью, даже с испугом смотрела на него Вера.
— Евгений, — чуть слышно прошептала она, наконец.
— Этот Евгений спас мне жизнь, — торопливо проговорил Аркадий, хотя он был явно удивлен этой новой сценой. — Я его впервые вижу сегодня, но уверен, что он благородный человек.
— Не надо! — раздраженно перебил его Алехин. — Вера и сама как нибудь разберется…
Несколько обескураженный, Аркадий хотел было сказать Вере еще что-то, но она торопливо прервала его:
— Я все знаю, Аркадий. Я только что звонила маме в Москву… — Повернувшись к Евгению, она спросила: — Так, значит, вы… — но тут голос ее дрогнул и пресекся.
— Не знаю, за кого вы принимали меня все это время, — уныло произнес Евгений: — Я — лейтенант милиции. До самого последнего времени я и понятия не имел, чья вы дочь… Хотя, конечно, этому нелегко поверить.
— Да, этому нелегко поверить, — уже почти спокойно сказала Вера, — как видимо, и вам в то, что до сегодняшнего разговора с мамой я ничего не знала о моем отце. Ну, да мне и безразлично теперь, поверите ли вы этому или нет… — С этими словами Вера резко повернулась к окну. В комнате воцарилась напряженная тишина. Похоже было, что никто не решится нарушить ее.
— Пойдемте! — кивнул, наконец, Алехин Аркадию и медленно направился к выходу.
Аркадий порывисто обнял Веру и пошел за ним.
— Прощайте, Вера Александровна, и не сомневайтесь, что я сказал вам правду, — уже у самых дверей обернулся Евгений.
А когда они вышли на веранду, Аркадий проговорил торопливо:
— Она, оказывается, действительно ничего не знает…
— А вам разве раньше не было это известно? — раздраженно спросил Алехин.
— Отец категорически запретил мне говорить с ней об этом.
Александр Красовский бесследно исчез. Майор Миронов считал, что он прячется где-то в Москве, а подполковник Волков почти не сомневался, что он уехал. Но куда? Волков разослал оперативных уполномоченных по всем вокзалам и в аэропорт, но все было безрезультатно.
— Как же это упустили его? — удивленно спросил Алехин, знавший, что за Красовским велось неусыпное наблюдение.
— Слишком опытный зверь, — ответил Волков. — Хитрее охотников оказался. Проморгал его Гусаров.
«Рассказать Василию Андреевичу о Вере или не рассказывать пока?..» — напряженно думал Евгений, чувствуя, как холодный пот проступает у него на лбу.
— А ты что такой растерянный? — озабоченно спросил Василий Андреевич, вглядываясь в бледное лицо лейтенанта. — Отличился, можно сказать, а вид такой, будто упустил кого-то.
«Нет, этого нельзя скрывать», — решил, наконец, Евгений.
— Мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз, — сдавленным голосом проговорил он.
— А нельзя ли отложить?