Опасная связь
Шрифт:
— Остыл чуток? — интересуется Тоха, когда подъезжаем к колонке.
— Ты о чем? Я в полном порядке, — высекаю самоуверенно.
— Точно, Илюх? — отражает с сомнением. — Мне показалось, что ты…
— Тебе показалось, — рублю сходу.
Заглушив движок, открываю дверь и выхожу на улицу.
— Совет хочешь, бро? — Дымницкий вываливается следом.
— Обойдусь как-нибудь.
— Просто песни Рыжей на досуге послушай. Те, которые последние.
— На кой они мне сдались? — начинаю беситься.
Ничего я слушать не стану.
— Да так… Мне показалось, что о тебе поет, — Кир опускает на глаза очелы. Раскидывает руки в стороны, выпячивает грудь и потягивается.
— Вам чет слишком много кажется… Пусть дальше поет. Поезд ушел.
— И далеко? — типа тонко прощупывает почву.
— Дальше, чем можешь себе представить.
— Жаль. Очень жаль…
— Че льем? — приятный женский голосок раздается совсем рядом.
На автомате поворачиваю голову влево.
У капота, уперев руки в бока, стоит девчонка в ярко-оранжевом комбинезоне и сером свитере, длинные рукава которого закатаны до локтей.
— Ну и? Долго соображать будем? — поправляет кепку и закидывает в рот жвачку. Пол пачки не то орбита, не то дирола.
— А ты заправщик, что ли? — усмехнувшись, удивленно спрашивает Кирилл, пока я торможу.
— А кто, по-твоему? — она щурится от лучей осеннего солнца и медленно выдувает огромный розовый пузырь.
Залипательно.
Мы с Киром, как два идиота, за этим зрелищем наблюдаем.
Бах!
Пузырь лопается и исчезает у нее во рту.
— Девяносто восьмой, полный бак, — сообщаю я ей.
Девчонка кивает и подходит к нужному пистолету.
— В кассу надо. Или через приложение можно оплатить, если карта привязана, — разъясняет лениво.
Достаю свой новый телефон. Снимаю блокировку, жму на нужную иконку.
— А ты-то че встал над душой? Контролировать? — с наездом обращается уже к Дымницкому, и я опять поднимаю голову.
— Угадала, — тот смотрит на нее в упор. — Вдруг дизель с бензином перепутаешь, и немецкому мотору кабзда. Концерн бмв не для того их собирал…
— Не ссы за концерн! Я свою работу выполняю как надо, — обиженно фыркает она, со знанием дела открывая хитромудрую заглушку.
— Больше работать негде, что ли? — Кирилл опирается задом на крыло и внимательно наблюдает за нашей заправщицей. — Вредно тут постоянно находиться, ты в курсе? Пары бензола и все такое…
— В курсе, умник, но иногда выбирать не приходится, — бормочет она себе под нос и отходит к соседней колонке, у которой в этот момент останавливается белый мерен.
Переглядываемся с Дымницким. Он выгибает бровь, а я, хмыкнув, проверяю, прошел ли платеж.
Система виснет, но, судя по звуку, бенз уже льется в бак.
— Как тебя зовут? — продолжает беседу Кирилл, когда девчонка возвращается к нашей машине и проверяет бегущие цифры на табло.
— А я как беда. Меня не зовут. Сама прихожу, — отзывается равнодушно. — Еще вопросы? Или перейдем к моей любимой части — прощанию?
Обалдеть. Ну и язва. На Сашку по темпераменту похожа.
— Реально, не пробовала заняться чем-то другим? — Кирилл достает из бумажника лавандос и протягивает ей одну из купюр.
— И чем же? — уточняет она насмешливо.
— В твоем случае масса вариантов.
— Да ты что! Может и предложение имеется? — принимает чаевые и подходит к нему ближе, сокращая расстояние до критичного минимума.
Ответить на поставленный вопрос друг не успевает. Потому что ни с того, ни с сего получает ощутимый пинок в грудь.
— Масса вариантов? Ага, как же! Думал на бабки поведусь? В моей жизни не настолько все плачевно! Забери свой косарь назад и гуляй, сутенер недоделанный! — припечатывает фурия зло.
— Сдурела?
Сказать, что Дымницкий ошарашен, — это ничего не сказать.
А меня от его реакции аж на ржач пробивает.
Оставил щедрые чаевые называется…
— Проваливайте отсюда! Собрали мне тут очередь километровую! — громко ругается дерзкая, рукой указывая направление.
— Не, ну ты это видел, а? — произносит Кир в шоке.
Нам наперебой сигналят позади стоящие машины.
— Да уезжаем, эй да! — успокаиваю кипишных торопыг. — Садись.
— Жестко она тебя бортанула, — гогочет Черепанов.
— Да в смысле бортанула?
— Подкат — отстой, братан!
— Какой подкат? Взгреть хотел нормальными чаевыми, — во всю оправдывается Кирилл.
— Кто кого взгрел — вопрос спорный!
Дымыч пытается отвесить Тохе подзатыльник.
Вскоре между ними завязывается возня, и этой фигней они страдают до тех пор, пока я не паркуюсь у ближайшего крупного супермаркета.
Накануне договаривались с пацанами о том, что нужно затариться. Холодильник сам себя не заполнит. Так что…
— Уймитесь! — повторно призываю их угомониться. — Время покупок, эу!
Петушары приводят себя в порядок, и мы выдвигаемся за жрачкой.
По магазину шоркаем минут двадцать. Набираем всякой ерунды, но и полезного тоже: воду, крупы, макароны, картошку и другие овощи.
А вот соленья, к примеру, у нас и свои есть. Закрутки крутые из деревни.
Спасибо родичам парней.
— Оплата только за наличные! — агрессивно рявкает кассирша с пизанской башней на голове, когда я достаю карту.
— Так вот же терминал, — тычет в него пальцем Антон.
— Так не работает! — поправляя лютую конструкцию на башке, в тон ему отвечает она.
— А написать объяву?
— Молодой человек! У меня люди! Мне писать некогда!
— Нал есть? — поворачиваюсь я к ним.
Дымницкий кивает и лезет в карман своей косухи.
Один проверяет. Второй…
Джинсы.
Спереди. Сзади.
— Не понял… Тох, а ну-ка сгоняй в машину.
Кассирша раздраженно вздыхает и, цокнув, выразительно закатывает глаза.