Опасные встречи

Я заметила:

– Но ты уже везешь меня на Зейтул. Восхитительная манера – сначала взять с собой, потом напугать, и уже затем предложить выбор – идти или не идти. Обычно это делают в обратном порядке.

– Сиди на «Быстрой», - вдруг предложил Скевос. – Не ходи никуда. И в вакуум все – льянс, Брегансу Кволера, меня самого…

Я улыбнулась. И второй рукой – той, которую не удерживала ладонь Скевоса – коснулась его живота, твердого и слегка неровного под тканью комбинезона. Выдохнула:

– Нет, никакогo вакуума. Особенно для тебя. Ты мне нравишься здесь, на корабле. Конечно, ты не князь Мышкин на сияющем звездолете добра – но мы будем над этим работать.

– И не надейся, - заявил он.
– Но если ты согласна… тогда поговорим о предстоящем приеме. Ты пойдешь туда с ител-блоком. Меня, скорей всего, пригласят на личную беседу с Брегансой Кволером. Если останешься одна – и вдруг почувствуешь то, что чувствовать не должна…

– А что именно?

Брови Скевоса дернулись, сходясь на переносице.

– Что угодно. Неожиданное желание пооткровенничать с кем-то. Тоску по чему-то. Вдруг нахлынувшие воспоминания. Как только ощутишь, подашь мне знак.

– Есть, мой капитан. что потом?

– потом будет мой выход, – ровно сказал Скев.

И отпустил мою ладонь.

– Ну а теперь продолжай показывать мне, насколько ты взрослая…

Я расстегнула на нем комбинезон, легко, подушечками пальцев прошлась от горла до живота в рельефных буграх мышц. Скев придушенно вздохнул, шевельнулся. Спросил:

– Не хочешь меня раздеть?

– Сначала помучаю, - пообещала я.
– Значит, вы, капитан Скевос, переходите теперь на интриги с цивилизованными мирами?

– Сначала поцелуй…

Я потянулась и коснулась его губ, сухих, тут же раcкрывшихся навстречу моим губам. Скевос обнял меня одной рукой, другой погладил мою грудь прямо поверх комбинезона.

– Надеюсь, я достаточно старомоден в своих ласках, - пробормотал он, отрываясь от моих губ. – Конечно, до прекрасного образа князя Мышкина мне безнадежно далеко…

Я почему-то фыркнула. Сказала, потянувшись к низу его живота:

– Да и звездолет у тебя не сияет. Так значит, интриги?

– Главное, не останавливайся, - выдохнул он.
– И я расскажу тебе все. Да, Наталья Андреевна, шпионские игры. Я бы предпочел не вмешивать во все это тебя – но твое имя слишком часто мелькало рядом с моим.

Я погладила основание члена, уже начавшего подниматься. Здесь кожа была гладкая, шелковая. Прихватила пальцами набухающий ствол, двинулась к его окончанию, ощущая, как скользит по моей ладони твердая, округлая на конце мужская плоть…

Скевос откинул голову, тяжело выдохнул:

– В дедовских способах определенно что-то есть. Но если не разденешься сама, это будет уже пыткой.

Он потянулся к моему комбинезону, и я ему не препятствовала.

Скевос заголил мне тело несколькими уверенными движениями, толкнул в плечо, опрокидывая на спину. Навис сверху, опираясь на одну руку. Прошептал:

– Моя одежда – твоя задача. Я пока буду занят.

н и впрямь занялся моим телом – оторвавшись лишь на то время, пока я стаскивала с него комбинезон. Накрыл свободной рукой мне грудь, защемив сосок между ладонью и большим пальцем. Придавил, мягко погладил. Потом потянулся ниже…

И дал почувствовать, насколько длинные у него пальцы. Длинные и быстрые. Предупредил, раздвигая мои ноги коленом:

– Ты ещё можешь передумать. Хотя опасности практически нет. Пока они не узнают, на что именно споcобен Альянс, они не тронут его людей.

– Учту, – пообещала я, принимая его тяжесть.

И ощущая, как медленно, ласково он входит.

Костюм, в котором я когда-то бегала на работу, хранился в моей прежней каюте. В свое время я даже успела его выстирать – в душе, под струей льющейся сверху воды.

Блузка теперь выглядела пожеванной, но юбка с пиджачком стойко перенесли все. И смотрелись почти не помятыми. Туфли погибли ещё на Алидануме, после пробежки по заснеженному полю…

До прибытия на Зейтул оставалось не больше часа, когда я зашла в свою бывшую каюту. Оделась, одернула полы пиджачка, встав перед зеркалом у двери. Духами от моей одежды больше не пахло.

И ноги остались без обуви. Я, вздохнув, вышла из каюты, шлепая босыми ступнями по полу. Направилась в рубку к Скевосу. Остановилась за две ступеньки до нужной двери – и спросила на всякий случай:

– Маша, капитан Скевос не занят?

Панель двери в полной тишине уплыла в переборку. Меня приглашали.

И я вошла.

На передней стене рубки, заходя на пол и боковые стены, распростерлась громадная сфера Зейтула. Шар планеты сиял глубокими сине-зелеными тонами. Лазоревым и голубым переливались моря, разлегшись цепью громадных пятен по экватору. Темной кружевной вязью тянулись по зеленым областям коричневые горные цепи, с крохотными белыми метками. Заснеженные вершины?

Скевос, лежавший на ложементе, неторопливо повернул голову. Красно-зеленые отсветы замерцали на одной половине лица, оставив вторую, со стороны ложемента, в тени.

Он рассматривал меня молча несколько мгновений, потом заметил:

– Ты все-таки идешь. Решила тоже стать… постой, как ты меня тогда назвала? Карбонарий хренов?

Последние два слова он произнес по-русски, но с ужасающим акцентом.

– У меня небольшой выбор. – Я пожала плечами. – Или иду с тобой, или сижу здесь безвылазнo. И понемногу превращаюсь во вторую Чайви.

– Ты не обработана Цейреном.

– Нет. Но нас будет роднить тяга к безопасности.

Он улыбнулся, закинул одну руку за голову.

– А! Так ты научилась отличать побудительный мотив от способа достижения цели. Смотрю, осваиваешься в нашем мире? Кстати, у меня тоже был когда-то один побудительный мотив. До сих пор его помню. С самого начала хотелось увидеть, что у тебя под этой одеждой…

– Тренируй фантазию, - посоветовала я. – И воображай мысленно. Ты уверен, что на прием нужно идти именно в этом? Ткань помялась.