Операция "Берег"

В дверь стукнули, сунулась Мезина — по домашнему, в нарядной кубанке и явно уже умытая:

— Пробудились, милорд? Размышляешь? Живо в санчасть, там и позавтракаем, и подумаем.

— Туда и собирался.

— Так. Судя по голосу, простуда. Даже не стану удивляться и возмущаться.

— Спасибо. А ты-то чего к медицине собралась?

— На запланированную санобработку и прожарку, — Катерина похлопала по свертку под мышкой. — Не поверишь, мне свежее белье выдали. Мой размер! Тимка вручал и очень мило смущался. Тебе сменное бельишко прямо туда принесет. Золото, а не мальчик. Я, пожалуй, его от вас насовсем сманю.

— Не пойдет. Он женатый.

— Наслышана. Можно было бы и вместе с женой. Шучу. Вы без таких старшин окончательно опуститесь и одичаете. Всё, молчи и иди. Сейчас какую-нибудь микстуру у Варлам выбьем.

Санчасть располагалась в том же подвале, только подальше, а с фельдшером ругаться не пришлось: та была занята — выносила мозг водителю походной бани за закачку в баки «непроверенной помывочной воды».

Антипростудные средства выдал санитар, и в проверенных медикаментах вполне разбирающийся, и с растворимым аспирином уже знакомый:

— Как рукой снимет, товарищ переводчик. Шипит, и с газом сразу всасывается, прямиком по болезнетворной цели лупит. Шагает вперед наша медицина, прямо очень шагает. И в баню — пять минут — будете как новый. Борька с котлами мастер, кочегарить умеет. С водой конечно, маху дал, тут наша ведьма права. Ну так обстоятельства, не налажено еще с водозабором в городе, только вошли. Раздевайтесь, сдавайте форму…

— А как вообще с ведьмой-то? Свыклись? — прохрипел Евгений, снимая ремень с кобурой.

— Отчего нет? Характер, конечно, не дай бог. Но ведь и специалистка вполне знающая. Просто подход нужен, главное — на мозоль не наступать: «мужское-женское» и «любовь» не упоминать, и тадысь все нормально.

— Да, ты тоже вроде сапера, по самой кромке идешь, — посочувствовал Евгений.

А в банной машине оказалось хорошо. Тесновато, воды в обрез, но жар так и пронизывал. Мастер этот Борис-мойко-прожарщик, и машина хороша[2]. За перегородкой плескалась, фыркала и декламировала стихи товарищ Мезина. Прислушавшись, Евгений поинтересовался:

— Что за поэма, столь фривольного характера?

— А нечего подслушивать. Это наша старшая невестка сочиняет. В свободное от педагогической деятельности время.

Земляков закатил глаза — вот и верь ей, начальнице, вечно отшучивается. Лучше вообще не спрашивать.

Накинув новенькие ватники, оперативники выскочили из машины. Временно унявшаяся Варлам узрела контрразведчицу в спортивных трусах, распаренного Землякова, и немедля окончательно онемела от возмущения.

— Да хорош уже негодовать. Мы с Женей вообще родственники, — миролюбиво объяснила Катерина.

— Да как вам… — Варлам опомнилась. — Я в ваши личные глубоко контрразведывательные отношения даже не думаю вмешиваться. Но вы, Земляков, почему не доложили о недомогании лично мне? Возможно, вам необходимо…

— Это он скромничает, молчит. Чтобы не замерзнуть, — Катерина пихнула переводчика, дабы не стоял на холоде.

У печки было тепло, из двери вообще не дуло. Тимофей — уже успевший помыться и даже прожарить собственную форму, принес котелки с кашей — свинины там оказалось больше, чем пшенки.

— Кормят от души, а мы, видимо, не очень заслуживаем, — справедливо отметила Катерина. — Была на связи, наши столичные коллеги не дремлют, там есть чем похвастать.

Новости имелись, причем важные. В Вене удалось взять гадского Найока — чуть подраненным захватили, но сейчас уже в Москве сволочуга, и начал «петь». Дело там прошло непросто — работала группа из ОКР штаба фронта 3-го Украинского. Все — и погибшие, и уцелевшие оперативники, и экипаж бронекатера в полном составе — представлен к государственным наградам.

Вовсю «пел» и переправленный в Москву крайсляйтер Вагнер. Но тут имелись и нюансы:

…— Как я понимаю, темнит твой «крестник», — сказала Катерина, дуя на чай в кружке. — Вот не умеешь ты, Женя, сходу напугать клиента, чтоб обосрался раз и навсегда.

— Да он ничего так пугнулся. А чуть больше — пришлось бы отмывать, — прохрипел Земляков. — Отправлять в Москву откровенно обосравшихся клиентов как-то странно, там не все поймут.

— Ничего, отдали бы обделавшегося на пару минут в лапы Варлам. Это по ее части. И блестел бы задницей, и пел как соловей. Заодно бы и химическую кастрацию ему устроила. Как бонус.

— Да, тут мы упустили возможность. Давай еще раз — в чем подозрения по части крайсляйтера?

Обсудили присланные вопросы москвичей, сочинили ответную шифровку. Мезина свое умение формулировки сложных служебных тем не утеряла, даже скорее отточила. Тимофей с шифровкой убыл к радистам, а оперативники продолжили мозговой штурм.

— Ты с медом пей, должен быть в полной боевой форме, — намекнула Катерина, вновь наливая чай.

— Это неправильный мед, от неправильных немецко-химических пчел, — прохрипел Евгений, разглядывая карту. — Тебе не кажется, что мы чего-то не видим? Вполне очевидного.

— Кажется. У нас проблема в системном подходе. Решаем, идя от логики контрразведки и стандартной армейской операции. Это срабатывает на уровне деятелей типа штурмбанфюрера Найока — вот и взяли его, как заблудившегося кота. Но рулят у «Кукушки» не такие как он, пусть хитроумные, но отчасти понятные нам люди. Там принципиально иная логика.

— Кто? Понятно, имена ты разглашать не будешь. Но принцип, в какую сторону думать-то, можешь подсказать?

— Имена вообще ничего нам не дают. В принципе, командный триумвират известен, имена могу сказать. Толку-то… И здесь, и у нас персоналии «пробивались» на самом высшем уровне, рыли по полной программе. Результат околонулевой, — пояснила Катерина. — И нет ясности — те же это люди, что были известны здесь, или анкетные данные и имена позаимствованы в момент Перехода, а былые носители имен-паспортов сгинули. Так-то не очень примечательными личностями считались, здесь ничем не отметились.

— Понимаю. Ну, примерно. Но в каком направлении сосредоточить мозговые усилия?

— Да боги его знают. Полагаю, в логике медицины. Ветеринарной. Это без шуток — один из руководителей по образованию врач, профессор-ветеринар. Знаешь, как в кино безумных ученых изображают? Вот добавь такому человечку на порядок хитрости, убавь до нуля забавность. Реальный был монстр. К сожалению, действительно очень умный.

— «Был»? Я правильно понимаю?

— Какие сомнения? Конечно, мы его достали. Но это будет… как бы показать на координатах… в отдаленном диагональном будущем, с трудно просчитываемым вектором отклонения. Нет там ничего секретного, но я рассказывать пока не буду, иначе мы еще больше запутаемся.