Операция "Берег"
Шрифт:
…— Не, я курить давно бросил, — поясняет лейтенант. — У нас один механик само-поджегся. Работал, потом сел на перекур, искра от самокрутки, комбез как полыхнет…. Прямо меж ног всю кожу начисто спалило. Ну его к черту, думаю, обойдусь без табака. Я же в училище только закурил.
— Верно. Я тоже давно бросил.
— Очень правильно. В твоем возрасте за легкими следить надо.
Митрич коротко хохотнул. Лейтенант спохватился:
— Я про возраст к тому, что серьезного человека и без дымления табаком уважают. Слушай, тебе зубы в тюрьме… того? Или ранение?
— Разве похоже? Не, не в тюрьме, это, можно сказать, производственная травма. Дорожное происшествие.
— Гм, ладно.
— Дался тебе этот зад, лейтенант. Нашел переживание. Не кровит, заживет в два счета.
— Надеюсь. Но все же сходу объяснить штатскому человеку, откуда там шрам… невесть что про меня подумают.
— В бане, что ли?
— Ну, хотя бы в бане. Шуточки начнутся. Скажут: «трус, драпал, да догнало».
— Выпишешь шутнику разок в рыло, да и все. А бабам, когда обнимают, шрамы не мешают. Даже наоборот — вот, настоящий мужик.
— А чего они меня вдруг за зад будут обнимать? — испугался лейтенант.
Э, и танком овладел геройский лейтенант Терсков, и пулемет отлично освоил, а по другим жизненным фронтам опыта — как у пискучего цыпленка.
— Я тебе про баб потом объясню, — пообещал Митрич, готовя винтовку. — Прется кто-то. Раз с относительно тылового направления, может, даже и наши.
Осторожно обходя усадьбу, двигалось несколько автоматчиков — с виду свои, русские. Один в черных штанах, не иначе, тоже танкист.
— Это мой заряжающий, — узнал Терсков. — Вернулся все-таки, бегун херов.
* * *
Ехали в санбат на бричке. Лейтенант неловко лежал на животе, несчастливое место в испорченном комбинезоне прикрыто пятнистой плащ-палаткой. Ругаться товарищ Терсков уже закончил — в спокойном состоянии это у него получалось чуть поярче, чем лепет сгоряча. Сопровождавший раненых танкист-заряжающий рискнул начать оправдания:
…— Я Миху трогаю — у него шея перебита, готов. Вы, товарищ лейтенант, признаков жизни не подаете, кровь сплошь льет. Чего ж мне думать-то было? По танку так и лупят. Взял автомат, да к своим…
— Ой, заткнись уже, геройский автоматчик, — простонал порядком растрясенный ухабами лейтенант. — Ладно хоть сам жив, и совести вернуться к машине хватило. А то мы бы там померзли, пока чего хорошего дождались
Митрич кивнул. Согреться не получалось, раненая нога немела. И опять все на круг пошло — опять смерть не взяла. А ведь почти сложилось, нормально отбивались, труса не праздновали, так отчего не сбыться нагаданному? Может, из-за лейтенанта? Наверное, еще пожить мальчишке суждено, куда ему торопиться.
Вновь остановился недостреленный диск. Опять не добило Иванова.
[1] Кадаши' — Кадашёвская слобода, район Замоскворечья, расположенный между Ордынкой, Якиманкой и Водоотводным каналом.
[2] Рынок там действительно был изрядный: мука и мясо, железо и пенька, грибы-ягоды, рогожи и рыба. В 1872 году сюда переместили и заново собрали павильоны Политехнической выставки, так и прослужившие до 20-х годов ХХ века.
[3] Шерхебель, если не считать удивительного названия, не отличается особой загадочностью — по сути, это рубанок с закругленным ножом, применяемый для первичной, грубой, обработки дерева.
[4] Голутвенские переулки и Полянские — близлежащие местности-кварталы, ведшие беспощадные мальчишеские войны «до первой крови».
[5] На улице
Пятницкой (дом № 2) располагался кинотеатр, открытый Абрамом Гехтманом в 1907 году.Евгений Андреевич Салиас-де-Турнемир — русский писатель, автор множества романов и повестей на историческую тему. Упомянутая книга полностью называется «Крутоярская царевна» [7] Жиган — у термина сложное и запутанное происхождение. Здесь употребляется в чисто словарном значении «озорник, мошенник, пройдоха».
[8] Подразумевается Московская окружная железная дорога, построенная в 1903–1908 г годах. С юга ее кольцо проходит довольно близко к центру города — до Кремля около 5 км.
[9] Документов о боевом пути данного эскадрона не сохранилось. Но такой, или очень похожий эскадрон, наверняка существовал.
[10] Французский ручной пулемет конструкции полковника Луи Шоша. Калибр 8 мм, магазин на 20 патронов.
[11] Подробная передача звуковых сигналов в литературном тексте связана с определенными техническими проблемами. Читатели, желающие точнее ознакомиться с нотами и сводом сигналов, могут почитать соответствующую специальную литературу. Там интересно.
[12] Курсы образованы в декабре 1917-го как 1-я Московская революционная пулеметная школа, располагалась в Кремле, известны как кремлевские курсанты.
Глава 3
3. Ах, песенку эту
Доныне хранит
29 января 1945 года
Фольварк в 12 км северо-восточнее городка Вальдхаузен[1]. 18:55
Пустовато стало в медсанвзводе — тяжелораненых без задержки отправили в тыловые госпиталя, умерших похоронили, остались легкораненые и выздоравливающие в количестве двенадцати поохивающих, хромающих и перебинтованных, но в целом довольных жизнью «ранбольных».
А вот лейтенант Терсков жизнью доволен не был. Поскольку дальнейшие перспективы виделись довольно туманными. Нет, сомнительность характера ранения уже пережил. Как справедливо сказал начсвязи бригады: «пуля — дура, а осколок вообще идиот — куда хочет, туда и стукнет». Но что это за ранение?! В принципе почти здоров, но толком ни сесть, ни нормально встать, все с пируэтами и осторожностью. И совершенно непонятно, как в танк залазить.
Вот с этим как раз и было особо нехорошо. Боевых машин в бригаде практически не осталось — выбиты. Бригада встала на переформирование, экипажи убыли за новыми машинами — получат современные, мощные Т-34–85, первые танки уже пришли в бригаду, пригонят остальные, пойдут бить немцев, а лейтенант Терсков, пусть и награжденный, останется на положении ничтожной приживалки. Скорее всего, придется числиться командиром резервного экипажа, быть «во все бочки затычкой», уж сунуть куда — найдут. Не война, а так… безобразие.
А война уходила на запад. Канонаду слышно уже слабее. Прорван фронт, укатились бои. Теснят фрицев к Кёнигсбергу и Земландскому полуострову, взят Инстербург, Лётцен и Мемель. Уже вышли наши на берег Балтики севернее Эльбинга. Чем черт не шутит, может, удастся сходу ворваться в главную прусскую крепость, взять за кадык здешнее главное логово врага. Славное дело, а тут в тылу подлечиваться-формироваться приходится. Ну, тут ничего не поделаешь. Поработавшая бригада придет в себя, в нужный момент двинет свежие танки на врага, в свою очередь заменит наработавшихся и иссякших передовых танкистов. Может, и на Берлин развернут. А пока только сидеть, лечить организм и ждать.