Операция Снегопад (Пираты XXI века - 2)
Шрифт:
– А вот и крейсер, ребята!– с азартом сообщил Свиридов.- Пытается, между прочим, уйти. Хватает еще силенок? Тогда берем и его!
(Баренцево море, декабрь 1998 года)
Ракетный крейсер "ал-Бурак" (некогда называвшийся "Адмирал Владимирский") был спущен на воду в 1968 году. Он принадлежал к серии кораблей "Крест-1", всего было построено четыре крейсера подобного типа. Как и любой другой ракетный крейсер, "ал-Бурак" был предназначен прежде всего для борьбы с военно-морскими силами противника. Кроме того, любой хорошо оснащенный военный корабль в сегодняшнем мире есть фактор политического воздействия. Новые владельцы крейсера это
Они не понимали только одного: что в бою против современной авиации старому крейсеру устоять, мягко говоря, тяжеловато. Из всего зенитного вооружения, которым был когда-то оснащен "Адмирал Владимирский", в наследство "ал-Бураку" достались только две спаренные башни для четырех 57-миллиметровых орудий, расположенных на крыше надстройки за дымовой трубой. Что это против ракет с самонаведением? Даже не смешно.
Капитан крейсера "ал-Бурак" был истинным патриотом своей родины, но он не был дураком. Когда он получил сообщение о гибели бомбардировщиков, то сразу отдал приказ уходить.
Двухвинтовой паровой двигатель был выведен на максимальное число оборотов. Пена взбурлила за кормой, по палубам забегали матросы, раздались резкие команды на гортанном языке, и на скорости в тридцать пять узлов ракетный крейсер "ал-Бурак" отправился к норвежской границе.
(Баренцево море, декабрь 1998 года)
У Лукашевича не осталось ракет. Но на этот раз он не собирался дожидаться, пока другие сделают за него всю работу. В конце концов, есть еще пушка "ГШ-23Л" с боекомплектом в 260 патронов - не пропадать же добру!
Он развернул свой истребитель в сторону моря, быстро нашел цель на индикаторе, изменил угол стреловидности крыльев и погнал-погнал-погнал. Когда он высаживал обойму, ему даже показалось, что он видит и сам крейсер, и вспышки встречных выстрелов. Но на самом деле ничего подобного он видеть не мог, глаз просто не успел бы запечатлеть картинку - столь велика была скорость.
– Лукашевич!– рявкнул комполка.– Ты-то куда прешь со своей пушкой?
– Всё уже, всё, патроны кончились.
– Возвращайся на базу!
– Слушаюсь, товарищ полковник.
И уже уходя из зоны атаки, Лукашевич услышал:
– Есть! Есть попадание!– объявил Свиридов.– Молодцы, ребята, всех к наградам представлю!.. А полыхает-то как! Ох, как полыхает, мать его!
– Ну, вы сами этого хотели, - пробормотал Лукашевич.
Ни один мускул не дрогнул на его спрятанном под забралом летного шлема и застывшем, словно маска, лице. Он положил истребитель на крыло, возвращаясь за своим ведомым на базу.
Глава пятнадцатая. НАГРАДНОЙ ЛИСТ.
(Москва, февраль 1999 года)
В Москву решили ехать через Питер. Награждение назначили на десятое число, и у троих офицеров хватало времени навестить родственников, проживающих в Северной Пальмире. Но и задержаться надолго они не могли, поэтому девятого вечером погрузились на "скорый", идущий в Москву, провожаемые Громовыми-старшими и Громовыми-младшими, матерью Лукашевича и отцом Стуколина. Провиантом офицеров снабдили в избытке - в пакетах и банках было упаковано столько снеди, что не справиться с ней за ночь и десяти таким молодым здоровым офицеров, как наши герои. Прихватили, конечно, и водочку. Выбор тут был большой, но остановились на "Синопской".
В половине первого "скорый" тронулся, офицеры расселись в купе мягкого вагона,
и Стуколин достал первую. Открыли, разлили по алюминиевым стаканчикам, молча чокнулись и выпили.– Ну вот и едем, - изрек Громов, глядя в окно на проплывающие мимо огни.Вот и едем.
– Курицу кто-нибудь будет?– поинтересовался Стуколин, шурша пакетами. Или, может, пирожки?
Но все были сыты, час назад плотно отужинав, потому Громов только покачал головой, а Лукашевич предложил выпить еще по одной. Налили, выпили.
– Как думаете, мужики, - завел разговор Стуколин, - нас сам президент награждать будет или какому-нибудь из министров поручат?
– А тебе не без разницы?– лениво спросил Лукашевич; он снял галстук и ослабил воротник, расстегнув верхнюю пуговку.
– Ну как же, - сказал Стуколин.– На президента посмотреть хочется.
– Ты его еще о самочувствии спроси,- Лукашевич хмыкнул.
– А что?– вскинулся Стуколин.– Он вон только что из Иордании вернулся, с похорон Хусейна, и ничего - смотрелся очень даже.
– Хватит вам, - повернулся от окна Громов.– Президент, не-президент. Поговорить больше не о чем?
Тема для разговора нашлась после третьей стопки. Лукашевич подумал и принялся пересказывать сюжет американского фильма "Армагеддон", который они посмотрели с Зоей в видеосалоне в Мурманске. Рассказ этот вызвал определенный интерес. Стуколин похохатывал, бил себя кулаком в ладонь и подбадривал рассказчика возгласами:
"Ну и?! Ну, а они?!" Громов тоже заинтересованно слушал о похождениях бригады бравых нефтяников, полетевших бурить астероид, чтобы, как и полагается героям голливудского фильма, спасти мир. Особенно веселили офицеров технические ляпы, допущенные создателями этого фантастического боевика. С какого-то момента совместной биографии (они уже успели забыть с какого) трое друзей взяли за правило обсуждать недавно просмотренные художественные фильмы на предмет поиска в них всевозможных ляпов. С возрастом и ростом жизненного опыта ляпов они находили всё больше и очень веселились. Так, под водочку и под шутки, доехали до Бологого, где у "скорого" была остановка на десять минут. Раз остановка - решили выйти подышать свежим воздухом и купить по бутылочке пивка. Сонный и вроде бы тоже не совсем трезвый проводник посмотрел на них хмуро.
– Чего не спите?– осведомился он.
– Не спится, друг, - ответствовал за всех Стуколин.- Звезду Героя едем получать - разве уснешь?
– Да ну?– изумился проводник.– А за что?
– Тс-с-с, - Стуколин поднес палец к губам и с многозначительным видом оглянулся.– За подвиг!
Проводник так расстрогался, что вынес из своего купе по баночке "Бочкарева" каждому.
– О!– сказал Стуколин, дергая за кольцо банки.- Вы - настоящий патриот. Проводник остался доволен.
– Скажите, - обратился он к офицерам почти заискивающе, - вас президент принимать будет?
Громов засмеялся. Проводник не понял причины смеха, но на всякий случай улыбнулся. Был он еще очень молод (намного моложе наших офицеров), а потому многие вещи воспринимал со свойственным молодости пиететом.
– Что передать?– встрял вдруг захмелевший Лукашевич.
Проводник растерялся. Потом что-то про себя сообразил и сказал со смешком:
– Да заливаете вы, парни!
– Заливаем, - Стуколин не стал спорить: он был настроен благодушно.– Но за пиво - "спасибо".