Операция «Валгалла»

Майер колебался.

— Я не уверен, герр доктор. Если они об этом проведают…

— Йоганн, не ради меня и моих друзей, — сказал Гайллар. — Ради Арни, вы должны это сделать. — Финн вошел в комнату, бормоча что-то на своем языке, жестом показал Майеру, чтобы уходил. Майер взял поднос. — Я надеюсь на вас, Йоганн.

— Я попытаюсь, герр доктор. — Майер выглядел очень несчастным. — Я сделаю, что смогу, но я не могу ничего обещать.

Он вышел, и охранник собрался запереть дверь, но Гайллар покачал головой. Он взял свой докторский саквояж, прошел мимо него по коридору к следующей комнате. Клер де Бевилль лежала. Когда финн попытался войти вслед за Гайлларом, тот захлопнул дверь у него перед носом.

Она начала подниматься, Гайллар присел на край кровати.

— Не нужно. Оставайтесь, как есть. Как вы себя чувствуете?

— Немного лучше.

— Но если кто-то придет, не показывайте этого. Вы чувствуете себя совершенно больной.

— Для часового?

— Нет, он стал более сговорчивым с тех пор как понаблюдал за мной, когда я перевязывал его друзей в комнате дальше по коридору. Они были ранены в какой-то перестрелке у замка. — Он открыл саквояж и достал стетоскоп. — У меня мало времени, так что слушайте внимательно. Этот Штрассер или кто бы он ни был, вы все еще чувствуете себя у него на службе?

Она пожала плечами.

— А вы как думаете?

Он посмотрел на часы.

— Меньше чем через час они начнут лобовую атаку крепости Арлберг. Всеми средствами, которыми располагают.

У нее расширились глаза.

— Клодин, Гамильтон и остальные, у них никаких шансов.

— Точно, поэтому кому-то нужно пойти за помощью.

— Но как?

— В дровяном сарае позади гостиницы Майер прячет для меня лыжное снаряжение. Выйти отсюда я должен сам. Вы мне поможете?

— Конечно. — Она крепко сжала ему руку и горько улыбнулась. — Если вы хотите помощи от такой, как я.

— Бедная моя, Клер, мы все инвалиды войны в той или иной степени. Кто я, чтобы судить вас? — За дверью послышались голоса, Клер торопливо вытянулась на постели. Дверь открылась, и вошел Штрассер.

— Как она?

— Неважно, — сказал Гайллар. — Боюсь, возможно полное расстройство нервной системы. Сами понимаете, она жила под сильным стрессом в течение долгого периода. Добавьте к этому недавнюю травму: известие о смерти мужа.

— Да, все это печально, — сказал нетерпеливо Штрассер. — Однако я хочу с вами поговорить.

— Придется с этим повременить. В данный момент Мадам де Бевилль нуждается в моем внимании, и хочу вам напомнить, что, кроме нее, два тяжело раненых финна в комнате дальше по коридору.

— Даю вам на все десять минут, — сказал Штрассер. — Потом жду вас внизу, в баре. — Его голос звучал холодно и язвительно. — Вы меня поняли?

— Конечно, рейхсляйтер, — ответил спокойно Гайллар. — Штрассер вышел, оставив открытой дверь. Финн стоял в коридоре напротив двери. — Плохо дело. Времени у нас совсем мало.

— Если вы не уйдете сейчас, вам уже незачем уходить, разве не так? — сказала Клер.

— Очень похоже.

— Значит, сейчас или никогда.

Она села и, спуская с кровати ноги, изощрилась столкнуть на пол его саквояж. Она наклонилась, стала его поднимать, неловко выронив большую часть содержимого, инструменты, пузырьки с таблетками и тому подобное, все рассыпалось по ковру.

— Посмотрите, что я натворила.

Финн вошел в комнату и стоял, наблюдая. Клер опустилась на колени и стала собирать все в саквояж. Гайллар сказал:

— Не расстраивайтесь, я все соберу.

Он опустился на колени рядом с ней. Клер посмотрела на финна так смущенно и беспомощно как могла, и он отреагировал так, как она и надеялась. Он усмехнулся, снял с плеча винтовку, положил ее на кровать и опустился на колено рядом с Гайлларом.

Клер не колебалась. На столике у кровати стоял графин резного стекла наполовину полный водой. Она взяла его за горлышко и изо всех сил ударила финна по затылку. Стекло разлетелось, кости треснули, и финн беззвучно упал лицом на ковер.

Она замерла на мгновенье, прислушиваясь, но было тихо. Клер сказала:

— Уходите Поль немедленно.

— А вы? — спросил он, поднимаясь.

— Обо мне не беспокойтесь.

Он взял ее за плечи, поцеловал и вышел. Клер осталась стоять, глядя на финна. Она была удивительно спокойна, не испытывала никаких эмоций, только жуткую усталость. «Мне нужно выпить, — подумала она. — Вот что мне нужно». Она вышла, закрыв за собой дверь.

Гайллар спустился по черной лестнице. Когда он достиг коридора, выложенного каменными плитами, открылась дверь со двора, вошел Майер и стал сбивать снег с ботинок. Увидев Гайллара, он от удивления попятился назад, но тот схватил его за рукав.

— Вы сделали, что я просил?

— Да, герр доктор. Я как раз оттуда, — проговорил, заикаясь, Майер.

— Молодчина, — похвалил его Гайллар. — Если Штрассер будет приставать, вы ничего не знаете.

Он открыл дверь, вышел и закрыл ее за собой. Первые бледные рассветные лучи сочились между деревьев. Над землей стоял легкий туман, шел небольшой снег. Следы Майера ясно виднелись на снегу, и Гайлар, ступая по ним, быстро пересек двор к дровяному сараю. Он открыл дверь и вошел внутрь.

Он был взволнован более чем когда бы то за долгие годы. Руки дрожали, когда, сняв свои ботинки, он стал натягивать шерстяные носки и тяжелые лыжные ботинки, которые оставил для него Майер. Красная куртка была старой, неоднократно чиненой, но капюшон был подбит мехом, как и рукавицы. Гайллар все быстро надел, взял лыжи и палки и вышел из сарая.

Снег пошел сильней, холодный, горный снег раннего утра, удивительно бодрящий. Когда Гайллар остановился в конце стены, чтобы надеть лыжи, он снова ощутил знакомое и, казалось, забытое возбуждение. Словно не было этих долгих лет, он снова в Вогезах, готовится к Шамони. Девятьсот двадцать четвертый, первые зимние Олимпийские игры. Величайший момент в его жизни, когда он выиграл золотую медаль. Дальше все пошло на спад.

Он криво усмехнулся и присел отрегулировать крепления по-своему. Спустил предохранитель, зафиксировав позицию ботинка, повторил операцию со второй лыжей. Итак, он был готов. Гайллар натянул рукавицы и взял палки.

Приблизительно через пять минут после этого, Штрассер, ожидавший в баре прихода Гайллара, услышал крик с улицы, с площади. Он подошел к двери. Гештрин и четверо финских солдат, которых оставил здесь Риттер, столпились около штабной машины. Один из них указывал на лесистый склон горы вверху за домами.