Операция «Вирус»

— Ах, — вздохнула Элис, — может быть, у Буратино найдется для своих друзей пара сольдо?

— Пара сольдо, — хмыкнул Буратино, — это низачот! А вот такое вы видели?

И он махнул перед носами изумленных авантюристов золотой карточкой. Лиса снова толкнула Кота локтем.

— Ух ты! Богатенький Буратино! — выпалил Базиль.

— Какой красавчик, — восхитилась Элис. — А не угостит ли прекрасненький Буратино нас, обобранных Черными Хакерами, каким-никаким, пускай самым дешевым обедом?

— В харчевне «Трех Пескарей», — добавил Кот. — Это замечательное место.

— Восхитительная кухня и очень дешево, — мечтательно закатила глаза Лиса.

Буратино снова уже одолевали голодные спазмы, и он спросил.

— Ну и далеко эта ваша харчевня?

— Мы проводим тебя! — повисла на его руке Лиса.

— Проводим! — подтвердил Кот и дико блеснул стеклами очков.

Буратино ощутил какое-то смутное беспокойство — феромоны Элис прореагировали в обонятельных рецепторах.

— Ведите, — согласился он.

Они долго возносились в лифте под самый купол Города, потом петляли темными и узкими коридорами, избегая оживленных меридианов и кольцевых. Всю дорогу Кот и Лиса безостановочно говорили. О том, как они сытно и вкусно отобедают в харчевне, а после харчевни полетят на флаере — дружок Буратино, конечно же, никогда в жизни не видел флаера! — в Свободную зону, где они приумножат капитал на карточке, и золотая карточка Буратино станет как две золотые карточки. Да не как две, а как двести двадцать две карточки, поправляла Кота Лиса. Целое дерево золотых карточек! Раскидистое, пышное дерево, все в золотых карточках. И тогда Буратино купит и себе, и своим родителям самые дорогие биопрограммы и ген-коррекции и будет жить пятьсот лет. Тысячу, поправлял уже Лису Кот. А им, друзьям Буратино, с этого дерева ничего не надо, ни одного золотого листочка. Они, его друзья, ценят только чистую дружбу!

В транспортном шлюзе Города было грязно и неубрано. С ржавых, сплошь расписанных граффити стен стекали капли конденсата.

— Приложи карточку, — подсказал Базиль, когда они подвели Буратино к терминалу.

— Вот к этому красному кружочку, — сладко пропела Элис.

Буратино сделал, как они просили. И дежурный автомат произнес:

— Вы собираетесь покинуть периметр поселения Детройт-2. Ставлю вас в известность, что при возвращении вы будете подвергнуты обязательному карантину. Прошу подтвердить желание покинуть поселение голосовой командой.

— Подтверди, красавчик Буратино, — нежно проворковала Лиса.

— Давай, не трусь, — ободрил Кот.

— Подтверждаю, какбе, — махнул рукой Буратино.

— Какбе — это что? — удивилась Лиса.

— Выучи, мать, албанский, — небрежно бросил Буратино, засовывая карточку поглубже в карман и застегивая его на замок.

В харчевне «Трех Пескарей»

Три верхних яруса Города возвышались над поверхностью земли. На огромной ровной крыше, напоминающей гигантское озеро блестящего темно-зеленого стекла, концентрическими кругами щетинились антенны, темнели пятна взлетно-посадочных площадок. Внушительные купола воздухозаборно-дезактивационных камер, купола поменьше — карантинных пассажирских терминалов, грубые призмы терминалов грузовых.

Кот и Лиса увлекли Буратино к ближайшей станции флаеров. Изящные серебристые машины напоминали птичек. Птиц Буратино никогда не видел, но сведения о них хранились у него в мозгах. Золотая карточка и здесь произвела свое волшебное действие — друзья получили отличный, новенький, весь сверкающий серебром четырехместный флаер. Кот задал программу полета, и они бесшумно взмыли ввысь.

Лететь пришлось недолго. Харчевня — пятиэтажная гостиница серого бетона — обнаружилась на холме, подножие которого обступал дремучий лес. Кот, заложив лихой вираж, посадил флаер на крышу. Компания спустилась вниз, где их встретил хозяин — немолодой человек в джинсовом костюме и ковбойской шляпе. Приветствуя гостей, он почтительно сдернул с головы эту шляпу и поклонился, сверкнув обширной плешью.

В харчевне Кот с Лисой потащили было Буратино к столу подле настоящего, жарко пылающего очага, в котором на вертелах жарились птичьи тушки и другая дичь. Но андроид, не в силах выдержать мясной вони, вывернулся из заботливых рук друзей и уселся возле окна. За окном, в вольерах, расхаживали страусы, индюки и куры.

— Джентльмены и леди! — торжественно возгласил хозяин. — В нашем заведении подается только натуральная пища! Никаких синтетиков, никаких автоклавов, никаких клонов! Наше заведение «Трех Пескарей» — единственное в своем роде во всем Восточном графстве. Что будем кушать, что будем пить? Есть подлинный тройной солодовый виски. Напиток для настоящих джентльменов, сэр, — хозяин поклонился Базилю. — Для леди найдется бутылочка шампанского. Если юный джентльмен употребляет спиртное…

— Буратино, друг, — в манере паршивого трагика шепнул Кот, пока хозяин продолжал озвучивать список услуг, — ты ведь не дашь своим друзьям погибнуть с голоду? Нам бы хоть три корочки хлеба!

— Хозяин, — произнес Буратино, — ты уже напугал до икоты. Тащи три буханки хлеба. — Он немного подумал и добавил: — Три очень больших буханки.

Хозяин, уже рассказывавший о номерах гостиницы, спальных удобствах, от изумления лишился дара речи. Лишь перевел остекленелый взгляд с Буратино на Кота. Но у того за стеклами очков ничего было не рассмотреть. Тогда Элис сняла свои очки и, кротко глянув на Буратино большими и влажными карими глазами, сказала:

— Наш юный друг пошутил. Ты ведь пошутил, правда, Буратино?

Буратино под завораживающим взглядом Лисы онемел и помимо воли кивнул.

— У нашего друга — золотая карточка, — продолжала Лиса. — Наш юный друг очень щедр.

При слове «золотая» взгляд хозяина вновь обрел осмысленность.

— Значит, так, — решительно произнес Базиль. — Что с рыбой?

— Есть рыба.

— Не радиоактивная?

— Как можно.

— Карасей в сметане. Стерляди и копченых угрей. Бутылку самогона, вашего, фирменного.

Хозяин кивнул.

— Мне, пожалуй, — как бы сомневаясь в том, что она вообще расположена кушать, стала заказывать Элис, — птичек, вкусненьких птичек. Голуби есть?

— А как же!

— Тогда голубиных котлеток, индюшачьи крылья и вашу замечательную страусиную яичницу. И немного трехсолодового виски. Для аппетита. Со льдом. Бутылочку.

— И три большие буханки хлеба, — наконец очнулся от чар Буратино.

Хозяин одобрительно щелкнул пальцами.

— У этого парня есть чувство юмора!

— Наш дружок Буратино заключил пари, что съест в один присест три буханки хлеба, — сочла нужным пояснить Лиса.

И точно, Буратино расправился с большими, домашней выпечки караваями играючи. Он хотел попросить еще, но подумал, что так, наверное, не принято.

Осушив последнюю рюмку самогона, Базиль вытер о скатерть жирные руки, снял очки и глянул на Буратино осоловелым взглядом бесцветных глаз. Буратино тут же заснул.

Взгляды Базиля и Элис обладали неодолимым гипнотическим действием, поэтому приходилось прятать глаза за темными стеклами. Так действовала мощная, разумеется — нелегальная, НЛП-биопрограмма. Программой этой снабдил авантюристов Карр О'Бас. Разумеется, в самого магистра, по совместительству — подпольного генетика, была вшита еще более мощная программа защиты от всяческого внушения.