Оперативный простор
Шрифт:
Вот только наши структуры, поддерживали и финансировали не только деструктивные силы государства, но и независимые общественные движения навроде русской дружины в России. Союзные блогеры и общественники мгновенно подняли волну возмущения в обществе и без того доведённом государственным непотребством во множестве областей жизни до крайности и люди вышли на улицы, а вместе с ними и боевые дружины Мекленбурга и Передней Померании. Наши же люди в правительстве и парламенте федеральной земли, мгновенно инициировали идею отделения её от Германии с её безумными законами и погрязшей в слабоумной либерастии западной части страны. Народ на площадях и в опросах в большинстве поддержал эту идею и уже через сутки после начала массовых протестов, Земельный парламент и правительство приняли декларацию об отделении провинции от ФРГ. Полиция и почти все армейские части на территории Мекленбурга поддержали решение. А дополнительно
Всё развивалось настолько стремительно, что федеральное правительство оказалось в ступоре, не зная, как реагировать. Силовые способы, о которых заикнулись в определённый момент, не сработали. Высланные, для ареста мятежного правительства, отряды спецназа были встречены Мекленбургской гвардией и отказались выполнять приказ. Армия, где было полно наших сторонников, где прямо проявляла дружественный нейтралитет к сепаратистам, а где и прямо переходила на их сторону.
Уже через два дня после начала восстания в Мекленбурге, поднялись Тюрингия и Саксония. Началось брожение в остальных восточных землях. По интернету и телевидению, полностью взятому под контроль восставшими на востоке, федеральному правительству крайне жёстко и бескомпромисно были выдвинуты тяжкие обвинения в измене нации с подробным разбором за что и почему, главных выгодоприобретателей в закулисье, творимого в стране законодательного террора и работе на англо-саксов, еврейский капитал и прочих жидомасонов разрушающих европейскую христианскую цивилизацию. Судебные процессы и просветительские передачи по телевидению захваченному повстанцами шли круглые сутки.
Я был в курсе многих тех процессов, что в конце концов привели к этому восстанию, но никак не думал, что это случится так скоро. В моём мире, Германия вполне покорно держалась под пятой сатанистов весь 2025 год снося все издевательства над собой и здравым смыслом. Дальше уже не в курсе. Но тут, ситуация, на мой взгляд, была несколько лучше. Империя гораздо активнее торговала с Германией и куда щедрее делилась промышленными заказами. Единственно, с поставками сравнительно дешёвого сырья, Германию стали зажимать несколько раньше, как и обрубили весомую долю высокотехнологического экспорта. При чём, очень резко и радикально. Последнее, было особенно болезненно для экспортоориентированной промышленности, мгновенно почувствовавшей на себе сжатие экспортных рынков, что так же быстро ударило по доходам населения и бюджету страны.
Одновременно, у Германии, в этой реальности, был такой мощный спонсор сепаратизма, как Венедия и Империя Никлотингов, на которые хотелось равняться и к которым хотелось стремиться! Ей было куда бежать от засилья Западных кукловодов. В моей прежней реальности, Россия, на такого, никак не тянула, сама будучи марионеткой Запада, продвигая постепенно все те же извращения, что и Запад у себя. Соус был чуть другой, но результат тот же. Засилье мигрантов, целенаправленно завозимых в страну власть предержащими, идиотских законов толерантных к инокультурным пришельцам, массовая коррупция, разрушение социальной сферы под завывания об имперском величии и мощи, оказавшихся пшиком, что доказала СВО, полная провалов, идиотизма и откровенного предательства элит, как на фронте, так и в тылу.
Пока федеральное правительство находилось в ступоре лихорадочно ища выход и пытаясь хоть как то купировать проблему, Тюрингия и Саксония присоединились к Мекленбургу и попросили защиты у Венедии и Российской империи. Обе монархии в моём лице и в лице короля Венедии, тут же ответили согласием. А к первым трём землям, уже спешили присоединиться Саксония-Анхальт и Бранденбург. В Берлине шли бои между сторонниками и противниками отделения Восточных земель от ФРГ.
Главы Евросоюза и НАТО совещавшиеся в Страсбурге и Брюсселе, разразились гневными нотами протеста и угрозами. А между тем, в восточных землях уже высаживался наш десант дроноводов и ССО, немногочисленные, но отлично подготовленные и экипированные. К ним в дополнение, в восточные земли, «внезапно» прибыло большое количество крепких молодых туристов из Венедии и Империи, мгновенно растворяясь на восточных землях. Собственная Германская армия, находилась в полном раздрае, но основной костяк, подтвердил нейтралитет в конфликте, правда заявив, что не потерпит внешнего вмешательства в происходящие в стране процессы. Читай, вмешательства военных сил НАТО. Нас, они тактично не замечали. Хотя, отдельные эксцессы были, но купировались самими немцами.
Однако, вооружённые силы обоих альянсов были приведены в повышенную боевую
готовность и замерли в ожидании…Глава 26
Пожар восстания
Огромная толпа собравшаяся на площади Шверина довольно взвыла и заулюлюкала стоило первой жертве революционного правосудия подвергнуться позорному наказанию. Дородную фрау обмазали дёгтем, изваляли в перьях и приковали к позорному столбу. За первой жертвой, последовала другая. Это опять была женщина в годах.
— Так им тварям! — Выкрикнул кто то мстительно и злорадно возле самого уха Ойгена.
Венедский инженер Венд Мотор поморщился, покосился на кричавшего — светловолосого немца средних лет и снова устремил взгляд на эшафот, где осуществлялась средневековая справедливость изголодавшегося по этому народа.
Судили, хотя справедливее будет сказать, подвергали позорному глумлению, активных деятелей уже многолетней немецкой политики осуществлявших непосредственное исполнение ненавистных народом законов. В данном случае — ювенальщиков и судей выносивших строгие предписания в отношении тех, кто не хотел мириться с несправедливой и бесчеловечной системой. Этих деятелей боялись и ненавидели все, у кого были семьи и кто не желал мириться с навязываемой правительством программой культурного развития подрастающего поколения. Хотя, правильнее было бы назвать эту программу, программой культурного и морального разложения.
Площадь и эшафот, окружили Мекленбургские гвардейцы, неизвестно как появившиеся уже на следующий день в большом количестве на улицах Мекленбургских городов, сразу после того, как они отстояли отца многочисленного семейства, у которого хотели отобрать детей и посадить того в тюрьму, только лишь за то, что он не хотел, что бы его дочь растлевали на уроках секс-просвещения и толерантного воспитания, обязательного к посещению всеми школьниками чуть не с первых классов школы. Всем было хорошо известно, чему там учат, а скорее следовало бы сказать, за что агитируют детей, ломая неокрепшую психику гендерным просвещением.
Решившего не мириться с этим отца, севшего в осаду в своём доме, неожиданно поддержали боевые отряды мекленбургских дружинников в большом количестве и с оружием окружившие его дом и давшие от ворот поворот ювенальщикам приехавшим с полицией отбирать детей. В интернете уже вовсю кипела буря призывая народ на улицы, а ночью, произошёл захват телецентров по всему Мекленбургу, тут же подключившихся своими воззваниями к народу.
Дальше больше. Раз покатившись, этот снежный ком только набирал обороты умело дирижируемый из вне. Правительство федеральной земли и парламент поддержали народ и неожиданно, пошли ещё дальше, заявив об отделении. Полиция, где полностью, а где частично переходила на сторону восставших и присоединялась к ним. Там служили такие же люди, как и те, что жили вокруг. Законодательный террор и безумие федерального правительства всех уже давно достали. Многие с радостью готовы были покончить с этим, даже путём отделения от остальной Германии. Тем более все знали, что Венедия, готова их поддержать в этом благородном порыве. В Мекленбурге, как нигде в Германии, были сильны сепаратистские настроения и желание отделения и чем чёрт не шутит, провозглашения монархии Венедской династии. Насчёт последнего мнения конечно сильно разнились, но вот желание сбежать с того безумного корабля, в который всё больше и больше с каждым годом превращалась Германия, хотело большинство здешних жителей.
На площади осуществлялась месть за годы страха и унижений, а так же, ещё большее сплочение восставшего народа общим делом.
На помост вытолкнули новую жертву революционного разбирательства. Ойген пригляделся. На этот раз, это был человек, мужчина, явно восточной наружности. Зачитанный список обвинений не вызвал удивления — насилие, бандитизм, торговля наркотиками. Германская фемида оказалась удивительно толерантной к данному индивиду. Инородцам, как то удивительно многое сходило с рук, а суды и правоохранители спускали дела в отношении них на тормозах, особенно, что касается насилия над женщинами. Видишь ли у пострадавших предвзятое отношение и расизм в отношении несчастных беженцев и мигрантов.
Вот только все эти преступления фиксировались народными дружинами и копились до поры в объёмных архивах. И вот, настала пора! Долго сжимаемая пружина, получила свободу…
Пара полицейских броневиков резко затормозили перед домом и из них, тут же высыпали одетые в чёрное, бронированные с головы до ног штурмовики полицейского спецназа мгновенно вышибившие двери и устремившиеся внутрь. Пять минут, скоротечная пальба и вот уже из дома, в полусогнутом состоянии, с заломленными руками выходят бородатые представители одного из южных народов без всякого почтения укладываемые мордами прямо в асфальт.