Оплачено сполна

– Оно что-то значит? – Гарри нахмурился.

– Том, как ты, наверное, уже успел заметить, любит красивые жесты. Я бы даже назвал его тщеславным.

Поттер хмыкнул. Дамблдор кивнул и продолжил.

– Думаю, ты заметил, что уже тогда Том Риддл был абсолютно независимым, скрытным и одиноким. Он отказался от моей помощи, предпочел действовать сам. Волдеморт нынешний ничуть не изменился. От многих Пожирателей Смерти ты слышал, что он доверяет только им, что только они близки к нему и даже понимают его. Все они заблуждаются. У лорда Волдеморта никогда не было друзей и, как я убежден, он никогда не любил. Однако… мне также кажется, что ему было не чуждо чувство привязанности. Хотя бы к кому-то одному. Или одной.

Гарри непонимающе посмотрел на директора.

– Вы знаете, кто это был?

– Поговорим об этом как-нибудь в другой раз.

Это был намек столь же явный, сколь и вызывающий.

– Зачем он собирал те вещи? Они ему были не нужны, - спросил Поттер, вспоминая наперсток и прочие мелочи из коробки.

Дамблдор довольно улыбнулся, вопроса он явно ждал.

– Я бы назвал это памятными трофеями. Это важная его особенность, и нам она пригодится. Но тебе, кажется, пора спать. И… учись задавать вопросы, Гарри. Особенно себе. Зачастую ответы находятся в нас самих.

Поттер странно посмотрел на директора, попрощался и вышел.

Дамблдор поднял взгляд на портрет Финеаса Найджеллуса.

– Он хорошо держится, - отметил мужчина на портрете, - для такого объема сведений.

– Это, увы, не самые тяжелые, - вздохнул Дамблдор.
– Мне все время кажется, что я не смогу сказать самого главного, когда настанет время.

– Но он уже дал вам Непреложный Обет? Обязательство завязано?

– Еще не время, - директор снял очки и протер стекла краем мантии.

Он выглядел безмерно уставшим.

***

Поттер куда-то сбегает в одиночку.

Мысль эта поразила Драко своей новизной. Уизли и Грейнджер, кажется, встречались – сплетня разнеслась быстро.

Панси с непередаваемым сарказмом сказала, что этого стоило ожидать. Триш хмыкнула и задала вполне логичный вопрос: «Они Поттеру геройствовать не мешают своими отношениями?» На что Драко, удивляя всех знанием такой информации, сообщил, что Поттер сам встречается с Уизли. Панси сделала удивленное лицо в своей насмешливой манере и протянула, что, мол, из всех них, заядлых, так сказать, сплетниц, знает об этом почему-то только Малфой. И не хочет ли он сообщить им еще что-нибудь скандальное, а то они, кажется, отстали от жизни. «Заткнись, Пэнс», - буркнул тот и поспешил ретироваться. Паркинсон одна знала, за какие струны его самолюбия дергать.

С самого утра в его голове стояло то лицо, появившееся из ниоткуда – с размазанными брызгами крови, сумасшедшее, злое.

Это был Поттер.

Неважно, как получилось, что он вынырнул из ниоткуда. Это украло бы уверенность в том, что Малфой его видел. А Драко видел.

После завтрака он зашел к Снейпу.

– Профессор, вы уже знаете про убийство Петтигрю?

Еще более мрачный, чем обычно, вид Снейпа подсказал, что знает.

– А Лорд?

– Не будь идиотом, Драко. Твой отец воспитал тебя в логике и рационализме. Ответ очевиден.

– Кто это сделал? Вопрос тоже очевиден, - подражая манере декана, спросил Малфой.

Снейп оторвался от проверки домашних работ. Он имел привычку разговаривать, не отвлекаясь от своих дел, и если он все же это сделал, значит, тема занимает его самого.

– Не лезь, Драко. Можешь поплатиться.

– Но почему? Это такой секрет? – юноша нахмурился.

– Нет. Секрета тут нет. Никто не знает.

– То есть как? – морщинка на лбу Драко напомнила Снейпу Люциуса, когда в его голове что-то не укладывалось в привычные рамки.
– Лорд? Не знает? Крестный, ответьте!

Если Малфои называли его каким-либо прозвищем, Снейп точно знал, что они не отвяжутся, пока не получат ответ. Семейные привычки.

– Вряд ли, - неохотно ответил он, подумав.
– Он вызывал нас ночью, проверял все палочки. Ничего подозрительного. Опробовал четыре распознающих разной степени давности.

Обычно Лорд обходился одним-двумя заклинаниями. Его запас был настолько велик, что то, ради чего многие из них использовали бы комплекс, он делал двумя или вовсе одним.

– Так много? – ахнул Драко.
– Что сказал?

Снейп поджал губы и долго не отвечал.

– Ничего, - наконец, отозвался он.
– Разослал всех по заданиям. У него был странный вид. И не вздумай это кому-нибудь сказать, ясно тебе? То, что я говорю это тебе равно в моих глазах тому, что я говорю это твоему отцу или матери!

Внезапная злость декана, напоминающая шипение, окончательно выбила Драко из колеи.

– Кто это мог быть, крестный? Кто? – прошептал он.

Снейп встал со своего места и рывками принялся ходить взад-вперед.

– Пожалуйста, вы ведь предполагаете… - Малфой готов был умолять, потому что его собственная догадка казалась почти невозможной.

Знал ли Снейп? Не этого ли человека он искал тем самым взглядом?

Декан остановился как вкопанный и обратил сверкающий негодованием взгляд на крестника. Это обилие эмоций было настолько непривычно, что колени Малфоя подкосились, и он спешно присел на ближайший стул.

– Кто бы это ни был, Драко, это уже прямой враг, представляющий собой реальную угрозу. Он невероятно силен. Это заклинание из Темных Искусств. Заклинание знал только Лорд, и то по копиям арабских рукописей десятого века. Оно дошло до нас лишь своими последствиями, да и то в художественной литературе! – Снейп перевел дыхание.
– Это Вороний Демон, следующий руке хозяина. И наш враг должен быть либо равным могуществом Лорду, не афиширующим свое появление, либо…

– Либо? – Драко затаил дыхание.

Снейп выдохнул и разом стал меньше и незначительнее, словно приняв на себя огромный груз.

– Либо древним, как сама жизнь, вышедшим из какой-то забытой Преисподней.

– Но мог ли Дамблдор вызвать такого?! Это же сулит…

– Я знаю, что это сулит! – рявкнул декан.
– Никто не говорит о Дамблдоре. Старик не мог настолько сойти с ума! Есть вариант, что его вызвали из других стран. Лорд наверняка думал об Испании, там еще сохранились семейства темных магов. Впрочем, их почти все вырезали несколько месяцев назад… Возможно, тот, кто это сделал, заплатил жизнью. Тогда его след не найти.