Опущенная
Шрифт:
– Не разрешу!
Настя качнула головой, сочувствующе глянув на Женю. Она-то уйдет, а ему обхаживать этого придурковатого.
Женя откупорил бутылку, разлил водку по рюмкам.
– А ей? – глянув на Настю, спросил рябой.
– Ей нельзя, у нее родители.
– И что?
– Унюхают, запрут дома.
– Забей на предков, цаца, и все дела. – Гость сально подмигнул Насте.
– Я подумаю, – выдавила она.
– Обижаешься? – Анатолий Александрович пристально посмотрел на нее.
Настя отвернула от него голову.
– Обижаешься.
– Анатолий Александрович… – Женя увещевательно глянул на гостя.
– Я Жене всегда во всем помогал… И еще помогу, если надо будет… И тебе, девочка моя, помогу…
– Я не ваша девочка.
– Ну, давай за нашу девочку!.. – Рябой поднял рюмку, но Женя качнул головой. – Что не так?
– Не надо ноги на стол выкладывать, – сказала Настя.
– Ноги?! На стол?! Ну, может быть…
Анатолий Александрович чокнулся с Женей, выпил, поморщился.
– Не прет.
– Я сейчас Настю отвезу… – Женя выразительно глянул на гостя, поднялся.
– Так давай вместе с ней разгонимся…
– Нет.
Женя показал Насте на выход, и она улыбнулась, с радостью принимая его решение.
– Куда он разогнаться хочет? – уже в машине спросила она.
Конечно же Настя догадывалась, на что намекал рябой.
– Куда-куда… – пожал плечами Женя.
– Наркоман?
– Много будешь знать, скоро состаришься.
– Ты же с ним не будешь?
– Ну, не знаю, может быть.
– Ты что, серьезно? – встрепенулась она.
– Иногда под настроение можно…
– Нет, ты шутишь.
– Что-то я не понял, что за кипешь? – спросил он, удивленно глянув на нее.
Настя уже знала, что Женя сидел – три года за фарцу. И ее не удивляли его блатные словечки. И с уголовниками он знакомство водил, но так это часть его бизнеса. Воры снимали процент с цеховиков, кооператоров, но вместе с тем они еще и помогали раскручивать дела. Во всяком случае, так говорил Женя.
– Наркотики вызывают зависимость, и ты это знаешь.
– Ну, это если меры не знать, а если так, иногда… Ты хоть раз видела, чтобы я? – Женя шлепнул себя пальцами по сгибу локтя.
– Нет! – Она большими глазами смотрела на него.
– А я пробовал. И не раз… И ничего! Это я тебе на всякий случай говорю, вдруг переживать будешь…
– Буду!.. И запрещаю тебе!
– Сдаюсь!
– Я серьезно!
– И я серьезно… Выпью водочки, уложу Сластика, и спать… Можешь ночью подъехать, проверить…
– Да нет, я тебе верю, – успокаиваясь, сказала Настя.
– И правильно делаешь. Наркота – это глупость, а я человек серьезный…
– А кто он такой этот Сластик?
– Хочешь сказать, что он тоже глупость?.. – засмеялся Женя. – Ну так без него на меня так наехать могут, что костей не соберешь.
– Кто может наехать? Воры?
– Воры… Воры – народ серьезный. Хотя и среди них встречаются отморозки… Ты себе голову не забивай,
нормально все будет. Завтра придешь, от Сластика духу не останется… Или не придешь?– Приду.
– А я пораньше подъеду… Долбаный Сластик!
– Что такое? – встрепенулась Настя.
– Что такое! – весело передразнил ее Женя.
И вдруг свернул в сторону, съехал на газон и остановился. Место безлюдное, темное, Настя сразу поняла, что все это значит.
– Может, не надо? – спросила она, настраиваясь на игривый лад.
А когда Женя взгромоздился, она ощутила страстное чувство азарта. Это сейчас здесь не было людей, но в любой момент могли появиться сотрудники милиции, задержать их за нарушение общественного порядка. И тогда ей не избежать позора. Но именно страх перед законом и возбуждал.
Сева появился на пути, будто из-под земли вырос.
– Ты хоть предупреждающий знак ставь, – поморщилась Настя.
– Так я и хочу тебя предупредить, – с самым серь-езным видом кивнул он.
Но Настя засмеялась, глядя на него. Интересно, как бы он себя вел, если бы она бегала за ним? Воротил бы нос, кривился в ответ на попытки заговорить. А так он сам бегает за ней, можно сказать, проходу не дает. И все потому, что у нее теперь есть другой. И Сева ей больше не нужен.
– Я знаю, с кем ты встречаешься.
– А подглядывать нехорошо, – хмыкнула она.
– Его Женя зовут.
– И что?
– Он с Олесей гулял.
– Да нет. – Настя нахмуренно качнула головой.
– Я ему морду набил, он от Олеси отстал. А к тебе прилип. Вот скажи, зачем он это сделал?
– Зачем?
– Ему Олеся нужна, а не ты… Он к Олесе подкатывает, а не к тебе…
– Я уже с ним две недели, он со мной ни разу про твою дуру не заговорил.
– Значит, заговорит… Мутный он какой-то.
– Он, может, и мутный, а ты нудный. Достал!
Настя обошла Севу, продолжила путь.
– Нахлебаешься ты с ним! – донеслось вслед.
Настя сделала вид, что не услышала. Да и зачем ей заморачиваться на какие-то глупости? Ясно же, что Севой движет зависть, вот он и сочиняет небылицы.
Женя должен был быть на работе, но во дворе стояла его машина. И дверь была приоткрыта. Настя зашла в дом и в гостиной увидела незнакомую парочку. На диване в обнимку с губастой брюнеткой сидел белобрысый тип с рыбьими глазами. А в кресле, раскинув руки, сидел Женя.
Брюнетка смазливая, длинноногая. Юбка у нее короткая, а волосы немытые, сальные. По губам размазана помада, вокруг глаз испачкано тушью. На улице уже холодно, а ноги у нее голые, без колготок или чулок. И вид потрепанный, как будто ее здесь по кругу гоняли.
Парочка никак не реагировала на нее. Брюнетка сидела с закрытыми глазами и блаженной улыбкой на губах, а ее кавалер смотрел куда-то вдаль стеклянными глазами. И Женя едва замечал Настю. Он помахал рукой, но смотрел куда-то через нее, как будто она была сделана из стекла.