Орден не надо
Шрифт:
Поздно вечером Ясенцев, Кудахин и Варшов возвращались с именин, стараясь не слишком шуметь.
– Нет, ну Гриф-то каков! – что-то весело обсуждали гулены. – Главное – сел перед мальчонкой и давай ему лапой в колени тыкать. А тот и давай ему корки-то таскать. А ты еще…
– Климов! Митрий! – весело хихикнул в кулачок Листин. – Скажи-ка Лехе-то… расскажи, что пока он там за бабами бегал, к нам тут своя нарисовалась. Краса-а-а-вишна! Молодуха!
– Цыть! – рявкнул Данилов, не давая Климову даже рта раскрыть. – Какая тебе молодуха? Такой же боец, как ты! А может, и получше еще!
– А чего не сказать, –
– И не совестно вам, эээх, – плюнул Данилов. – Шешнадцать ей! Всего-то шешнадцать! Лисин! У тебя ж сын старше!
– Так-так-так… нет, вы погодите… а про какую девчонку вы тут? А нам Варшов чего-то начал говорить, а я думал врет! – сразу же насторожился Ясенцев. – Чего – к нам правда девчонку прислали?
– Леш, ну ты-то куда? – дернул друга за руку Прутков. – Там, правда, хорошая такая девчонка. Только она отравилась чем-то. Нехорошо ей, всю скрючило. И собака у нее, знаешь, какая? Спаниель. Она с ней из дома воюет.
– Погоди-ка… отравилась, говоришь? – насторожился Варшов. – Я ж уходил, все ж нормально было!
– Васильич, да я ей спирту дал, немного отлегло, – пояснил Данилов. – Ты к ней не ходил бы сейчас – мы с девчонкой – то поговорили, она всех своих вспомнила – у нее всю семью в бомбежку положило.
– А мы к ней и не пойдем, – усмехнулся Варшов. Вероятно, уже что-то сообразил.
– Как это, то есть, не пойдем! – возмутился Ясенцев. – Как это не навестить боевого товарища?! Она в этой комнате, да? Вы пока туда минут двадцать никого не пускайте, идет?
Леха подтянулся, браво поправил ремень, запустил пятерню в кудри и, как ему казалось, с обворожительной улыбкой вошел в комнату.
Вылетел он оттуда сразу же. Не через минуту или две, а моментально. По всей гимнастерке стекала вода, а где-то даже задержалась пара ромашек.
– Кувшином? – с пониманием спросил Кудахин.
– Ну да, – согласился Ясенцев. – С цветами.
Бойцы вокруг не просто смеялись, а гоготали жеребцами. Ясенцев сначала попытался стряхнуть с гимнастерки воду, но потом плюнул и рассмеялся вместе со всеми.
– Ну из тебя ухажер, – хохотал Варшов.
– Да какой ухажер! – отбивался Леха. – Я ж помочь!
– А помогать по-другому надо… Одер, ко мне!
Варшов подозвал собаку, привязал к псу сумочку с крестом – он туда уже успел сложить нужное лекарство, и обломком карандаша написал «надо выпить».
– Одер, иди туда, – показывал он псу на дверь. – Отнеси. Тая. Там Тая.
Данилов тихонько вздохнул. Варшов всегда обучал своего Одера, кого из бойцов как зовут. И это было не просто развлечение. В бою собака переносила медпакеты тем, кому говорил Варшов. И порой Одер добирался даже туда, куда ни один человек не мог проникнуть. А уж про скорость и говорить не приходится. Кстати, насмотревшись на Варшова распознавать друзей – бойцов стали учить своих собак и Лешка Ясенцев, и Прутков Валерка. А вот сам Данилов – он не стал обучать своего Фомича. Черт его знает почему – наверное, решил не играть с судьбой. Не научил, вроде бы, и не пригодится.
В это время в комнате Таи по полу осторожно ступал пес.
– Ого… привет, – улыбнулась ему девчонка. – Какой ко мне кавалер… Тишка, Тиш, посмотри, к нам боевой товарищ! Ты познакомиться пришел?
Одер
подошел ближе и уселся прямо перед кроватью. Тишка вышел из-под стола, собаки обнюхались, но больше интереса друг к другу не проявляли. Тая потрепала собаку по голове, но тот упрямо подставлял бок – там висела сумка с крестом.– Да ты доктор! – усмехнулась Тая, доставая из сумки лекарство. – Спасибо. Обязательно заварю. Сейчас хозяйка придет, попрошу ее чай вскипятить. Спасибо, мой хороший.
Тая положила руку на голову пса, а тот уложил голову на постель и не шевелился. Тишка, видя такой расклад, осторожно прыгнул на кровать и улегся в ноги хозяйки.
– Тиш, ты тут не ревнуй. У него свой хозяин есть. И… вообще, с этой собачкой дружить надо, он – видишь, медбрат у нас, – тепло говорила Тая, поглаживая пса.
За дверью снова обсмеивали Ясенцева.
– Ну что, Леха, – хохотал Климов. – Хреновенький из тебя кобелек. Вон Одер зашел и уже полчаса его нет. А ты пулей вылетел.
– Ну, хоть пуля из меня хорошая, – не обижался парень.
– Да уж, я б сказал, – перекривился в усмешке Климов. – Но промолчу.
– Точно, промолчи, ты тогда умнее кажешься, – не выдержал Кудахин.
Утро следующего дня не радовало солнцем. Было тепло, но как-то хмуро.
– Данилов, зайди, – высунулся из-за своей шторы сержант Сенин.
– Так нет его, – ответил за друга Варшов. – По воду он пошел, товарищ сержант.
– Ладно, на дороге его перехвачу, – решил Сенин и вышел, закрыв двери.
Во дворе сидели бойцы – кто крутил самокрутку, кто плюхался под рукомойником, кто подшивал воротничок – обычное утро. Сенин вздохнул и вышел.
На дороге прямо перед ним шла Белова. Не в гимнастерке шла, а в обычном светленьком платьице, с косой, перевязанной красной лентой. Да что ж ты будешь делать – боец называется!
Вдруг на дорогу вышел небольшой мальчуган, лет двух. Парнишка запутался в лямках от помочей и заплакал. Может, и еще какое горе у мальчонки было, потому что плакал он как-то слишком горько, старательно вытирая слезы.
Кошкой рванулась к нему Белова, присела на корточки, прижала к себе. Мальчонка заметил ленточку, потянулся ручонками, девушка тут же сорвала с себя ленту и отдала ребенку. Золотистые волосы рассыпались по плечам, а над головой тут же возникло легкое облачко.
– Братишку у нее убило… такого же возраста. Вот и переживает девка, – послышался за спиной Сенина голос Данилова.
Тая обернулась.
– Это малыш вон из того дома, – подошел к ней Сенин. – Давай отнесу.
Тая неохотно оторвала от себя детские ручки. Сенин старался не смотреть на девушку. И чем больше старался, тем хуже получалось. Да и она тоже глаза отводила. Вот зачем?! Он обычный сержант, она его подчиненная… обычная. Ч-черт…
– Дяденька, давайте мне Ваньку, – подбежала к Сенину девчушка лет десяти. – Он опять удрал, а меня потом мамка из-за него за косы тягает… Во! Уже и ленточку где-то нашел! Вань, где взял ленточку? Говори давай!
– Не ругай его… пусть берет, – махнула рукой Тая и побежала к своему дому, пряча глаза.
– Это Ваньке? Ему-то на что? – удивилась девчушка.
– Себе забери, – улыбнулся Сенин. – В косы заплетешь.
Девчушка потащила брата домой, радостно щебеча что-то про ленточку.