Орк-Сити

— Подольск, — говорит он. — Мы там жили.

— Жили, — соглашается Инга и грустнеет. Видимо, с тем временем у неё связаны не самые приятные воспоминания.

— Родители переехали в Москву из Владивостока и поселились в Подольске. В Кузнечиках. Микрорайон так называется, — поясняет Егор заметив мой удивлённый взгляд. — Снимали квартиру — там дешевле. И каждый день катались по три часа на работу.

Это грустно, правда.

— Три часа туда и три часа обратно. Уходили из дома в шесть утра, а возвращались ночью.

— И мы с этой…, — кивает на сестру. — жили вдвоём.

— Не жили, а мучились — соглашается та. — Он же отбитый на всю голову.

— Сама ты отбитая, — он показывает кулак. — Так вот — между Москвой и Подольском есть терминал. База. Там куча железных дорог в одном месте сходятся. Контейнеры везде там и оптовые склады. Самые разные. И был склад оружия. Огромный. До сих пор помню чёрные буквы и мишень на вывеске. Назывался «Арсенал». Там целые контейнеры этого добра — со всех заводов. И из-за границы. Мы с пацанами там лазили — видели как пушки грузили по магазинам. Если с ним ничего не случилось — он там и будет. Я дорогу знаю.

* * *

Мы уже залезаем в лифт когда Егор хватается за стеклянную дверь не давая закрыться.

— Я бы попробовал, — загадочно говорит он.

— Что попробовал? — спрашиваем одновременно.

— Усесться на Цезаря втроём.

Мы потратили час чтобы обдумать план и маршрут. Добраться до автобуса, затем живыми вырулить на Варшавское шоссе, а затем — по обстоятельствам. Вот такой у нас был отличный план.

— Он умрёт, — качает головой Инга и начинает оттаскивать Егора от двери.

— Я бы попробовал, — как зомби повторяет он.

И мы идём пробовать.

Я сажусь первым — как самый тяжелый. Ну и как глава гильдии. На переднее сиденье на шерстяной спине Цезаря. Сзади устраивается Инга. Устраивается и обхватывает меня за талию.

Приятно. Я вдруг вспоминаю как начинался тот день когда мы познакомились и мои влажные фантазии…

Цезарь пока ведёт себя спокойно. Лишь косится на нас.

— Теперь ты, — командую Егору. Слышу как он устраивается где-то там, где у кабана заканчивается спина и начинается зад.

— Нормально? — интересуюсь оглядываясь.

— Да. Только слишком легко свалиться можно. Ты поосторожнее на виражах.

Это да. Придётся лететь на минималках.

— Держитесь крепче, — даю последний совет я, набираю побольше воздуха в лёгкие… и тяну за вожжи… или как там называется эта кожаная штука, которая тянется от морды Цезаря. Вожжи или уздечка — я не силён в этом вопросе.

Ничего не происходит. Наша свинья как стояла на самом краю так и стоит. Только ловит своим пятаком ветер.

И даже крылья не расправляет.

— Эй, — я наклоняюсь к его острому уху. — Полетели.

Ухом дёргает и всё.

— Налетались? — спрашивает Инга с интонацией «а я говорила вам, что ничего не выйдет».

— Ударь его, — советует Егор. — Сильно ударь.

Я не очень люблю бить животных… даже если они не слишком настоящие. Вернее — совсем не люблю.

Пересилив себя втыкаю пятки в бока.

Нет.

Кабан поднимает свой пятак и заглядывает мне в глаза. На морде его сейчас будто написано "ПРОСТИ" огромными буквами.

— Может нелётная погода? — толкаю версию я.

— Да не полетит он, — Инга пробует слезть. — Если его придумали двухместным, значит он и чувствует себя двухместным.

Да ладно.

Неужели в этом весь секрет.

Это было бы печально. Одно дело бояться что он нас по весу не вынесет, а другое — знать что вся проблема в скрипте, который запрещает маунту брать на спину больше двух пассажиров.

— А трехместные бывают? — спрашивает Инга.

— Да. Драконы. На драконе можно даже вчетвером, — отвечает Егор и я чувствую что он снова вспоминает своего потерянного дракона.

Мне легче — заработать на дракона не успел. Но мечта была, да.

Инга почти слезла, но я тяну её обратно.

— Зачем?! — она разводит руками. — Вам просто нравится сидеть на кабанах?

— Сейчас всё решим, — обещаю я, а потом снова наклоняюсь к щетинистому уху нашего капризного маунта. — Ты меня понимаешь?

Кабан мотает мордой вверх вниз что, очевидно, означает положительный ответ.

Нет, я не собираюсь сейчас взломать скрипт кабана — это невозможно. Это просто фича — маунты и петы в игре сделаны так, что бы могли понимать человеческую речь. Разговаривать они не умеют, а вот понимать — да.

Это полезно, например, когда нужно дать инструкции. Например — «Видишь вон ту гору? Летим к ней, но невысоко над землей, чтобы не заметили гарпии. Когда подлетим высадишь меня вон на том дереве. Да. На дереве утыканном синими цветами».

Это очень удобно.

— Точно слышишь? — повторяю свой вопрос я и Цезарь снова кивает.

Снимаю винтовку со спины и осторожно разворачиваю так, чтобы дуло её уткнулось в голову кабану.

— Или ты летишь, — говорю, — или я стреляю.

Его крохотные чёрные глазки застывают на мне.

— Дешёвый трюк, — шепчет мне на ухо Инга. — Не прокатит.

— Раз, — говорю я.

Чёрные глазки-горошинки даже не шевелятся. Что там пытается прочесть в моей душе кабан — неизвестно.

— Два, — произношу как можно более внушительно.

Нет. Стоит как каменный. Только посапывает и чешется одной ногой.

— Он не знает до скольких ты будешь считать, — подсказывает Инга.

Точно.

— Считаю до трёх. И уже два.

Бесполезно.

Начинаю медленно давить на спусковой крючок.

— Ты что правда его пристрелишь?! — пугается Егор. — Он же три штуки стоит.

— Конечно. На фиг он нам такой.

Я не успеваю договорить — кабан взвизгивает и сигает в пропасть неба.

* * *

Выбираем самую высокую стопку контейнеров и садимся на неё — надо осмотреться.

— Кажется там, — показывает куда-то Егор.

Целый город из разноцветных контейнеров. Как лего какое-то. Здесь, конечно, есть и ангары, навесы и заборы, но в основном — контейнеры.

И железная дорога — она похожа на щупальца невиданного зверя, опутавшие здесь всё.