Оружейник

— Тид, успокойся, — ему навстречу шагнул мой знакомый. — Он здесь не просто так. И он не человек.

— Это я знаю, брат! — оборотень по имени Тид, и не думал успокаиваться. — Не совсем только понятно, что он за тварь… — он с шумом втянул носом воздух, потом мотнул головой. — Да это и не важно. Ему здесь делать нечего!

— Он — лекарь! Он может вылечить нашего отца.

— Отцу не нужна помощь какого-то чужака! Он справится с болезнью сам, как это было всегда. Я запрещаю…

— Ты ничего тут не можешь запрещать, брат! — теперь уже с обеих сторон слышалась ярость. — Мы оба его дети и наследники, и пока он жив, никто не может отдавать приказы! — Он резко повернулся ко мне, как бы давая понять, что его разговор с братом закончен. — Сколько тебе понадобится времени для того, чтобы исцелить отца?

— Думаю, всё зависит от болезни, — предположил я. Опыта у меня в лечении было не так уж много. — Но вряд ли дольше получаса…

— Отлично! Тогда советую приступить. Отец сейчас там, — оборотень указал на ближайший к нам шатёр, который показался мне больше других. — Мы не станем мешать. Создадим тут тишину. Правда, брат?

Дит сплюнул на землю.

— Если он всё испортит, или не справится, я разорву его у тебя на глазах, а потом придёт и твой черед отвечать за нарушение наших правил!

Он нервно дёрнул плечами и быстро зашагал прочь. Некоторые оборотни присоединились к нему, однако большинство остались стоять на месте и с любопытством глядеть на меня.

Поняв, что второго приглашения не будет, я медленно пошёл к шатру. Никто не пытался меня остановить, и я, отодвинув одну из шкур, которая служила дверью, вошёл внутрь.

Тут же я словно бы попал в другой мир. Если на улице было свежо, прохладно и приятно пахло хвоей, то здесь царила странная жара. Дышать стало очень сложно, я едва удержался от того, чтобы не закашляться. Но главное, здесь пахло болезнью и… смертью. Я никогда раньше не знал, какой это запах, но почувствовав его первый раз, тут же узнал.

В шатре было очень темно. Обычный человек, наверное, не увидел бы даже своей, вытянутой перед самым лицом, руки. Но я почти сразу же различил очертания постели, которая была устроена на земле. Здесь лежал человек… вернее, оборотень. Его пожилое лицо было до того бледным, что казалось слегка светилось в темноте.

Мне показалось, что он спал, и его хриплое дыхание наводило на определённые мысли. Однако стоило мне только сделать шаг, как его глаза открылись. На мгновение в них блеснул всё тот же особый огонь, что был у всех оборотней. Но он показался таким слабым, будто его и не было вовсе.

— Кто ты? — прохрипел он и тут же закашлялся.

— Моё имя Мартин. Ваш сын попросил меня помочь вам. Не успел выяснить его имя…

— Вард. Его зовут Вард. Мой второй сын — Тид, никогда бы не позвал лекаря. Я слишком хорошо его знаю.

Я опустился перед низкой постелью на колени, чтобы лучше рассмотреть больного оборотня. Какая бы болезнь его ни поразила, она явно была ужасной. Всё его некогда могучее тело высохло. Руки и ноги казались искорёженными ветками. Кожа местами пошла трещинами от которых тянулся странный, неприятный запах.

— Что, совсем плохо выгляжу? — спросил старый оборотень.

— Я не хочу вам врать, — честно отозвался я, и он слабо кивнул.

— Хорошо… Это хорошо. Я бы прогнал тебя сразу, если бы ты начал уверять, что мой недуг — ерунда для такого мастера, как ты…

— Я не говорю, что вас нельзя вылечить!

Надеясь, что это его заболевание не передастся мне, я осторожно коснулся его плеча и активировал навык «Лекарь». Всё сработало, как надо. Полоска энергии чуть скакнула вниз. Я ощутил привычную слабость, и опустил взгляд на своего пациента, чтобы увидеть хоть какие-то положительные изменения. Однако их не было.

Старик содрогнулся, тяжело вздохнул, сильно закашлялся и долго не мог успокоиться. Я хотел провести процедуру снова, но он остановил меня.

— Не надо… больше… будет только хуже.

— О чём вы говорите? Должно помочь. Может, не с первого раза…

— Меня прокляли, парень! Очень-очень сильный маг. При этом я даже не знаю толком за что… Я тогда был на охоте. Один, — он замолчал, пытаясь восстановить дыхание. Такие длинные речи давались ему с большим трудом. — Мне почти удалось загнать оленя. Здоровенный был… И тут я встретил мага. Он словно ждал меня там. Посмотрел так странно и прошептал какие-то слова. У меня внутри словно костёр разожгли. Такой боли я никогда не испытывал. Маг исчез, а я с трудом доковылял до своих… Мои сыновья всё твердили, что скоро станет легче, но я то знаю… я чувствую, что внутри у меня всё выжжено и восстанавливать там уже нечего.

Он открыл глаза и впервые за всё время его взгляд сделался по-настоящему ясным.

— Ты не человек. Я это чувствую. Но ты и не маг. Значит, тебе не снять этого проклятия… Кто же ты?

— Не знаю, — честно ответил я.

— Полукровка? Да, может быть и так… В мире много чудес. И какую же сторону ты выбрал? Людей? От тебя пахнет людьми… Значит, ты заведомо проиграл.

— Это ещё почему?

— Вам не вернуть себе господство над миром. Все волшебные народы слишком хорошо помнят, какого нам жилось, когда миром правил человек. Вы всегда считали нас ниже себя. А теперь расплачиваетесь…

Я не знал, что ему ответить. Жизнь стремительно покидала его. Я почти видел, как на его тонкой шее сжимаются ледяные пальцы Смерти. Когда это случилось, он содрогнулся, в последний раз застонал и вдруг улыбнулся — это боль, наконец, покинула его измученное тело.

Оборотень умер. Я не успел подняться на ноги, как с улицы послышался вой. Он был долгим и полным скорби. Сначала выл только один волк, затем к нему стали присоединяться и другие голоса. Вскоре их стало слишком много, и мне пришлось зажать уши.

Но когда это, наконец, прекратилось, то вервольфы тут же начали рычать. Мне даже не нужно было покидать шатёр, чтобы понять, кого они считают виновным в смерти своего вожака.

Я сделал шаг к выходу. Может, ещё удастся убедить Варда не проливать кровь? Он, судя по всему, здесь самый здравомыслящий… Но тут оборотни ринулись в атаку. Они разорвали когтями шкуры и смяли сам шатёр. На меня тут же рухнул его потолок, и всё потонуло в яростном рычании…

Глава 20

Со всех сторон на меня бросились обезумевшие оборотни. Я не превратился фарш в первые же секунды лишь благодаря толстым шкурам, которые рухнули на меня сверху. Однако долго так продолжаться не могло — острые зубы и когти вервольфов рвали мою импровизированную броню на части. Множество раз на меня наступали, а сила сжимающихся челюстей и бьющих лап чувствовалась и так.

Во всём этом урагане рычания и воя, вдруг послышался до боли неприятный звук, который дал понять, что одна из шкур, наконец, не выдержала, и я увидел прямо перед собой волчью морду. Он оскалил клыки, и я выстрелил ему прямо в раскрытую пасть.