Осень в Кёнигсберге
Шрифт:
Я замерла, застыла в оцепенении тем далеким, страшным сентябрьским днем, когда в душе уже знала, что произойдет,… но разум еще противился и не воспринимал то, … что суждено, то, что предсказано, то… что, как оказалось, уже свершилось.
Глава Первая. Первые пробы
Залезть на подоконник, прижаться спиной к холодному бетону. Жадно притянуть к груди колени. Замереть– глубокий вдох. Вытащить из кармана пачку сигарет. Привычные,
Чиркнуть зажигалкой – и затяжка. Дым вмиг охватил всю меня внутри, обжигая, вгрызаясь, кусая плоть,… но боль душевную так и не глуша.
Застыть на секунду, мгновения смятения, рассуждений, поиска – и впустить, впустить в голову воспоминания. Всему своему жизненному путидать право распластатьсяпо больному сознанию, взрывая эмоции прошлого с новой силой, со старой болью и притушенными переживаниями. Еще один вдох – и перед глазами вновь выросло лето 1999 года.
***
...Лето. 1999 год… Мои 12, г. Сумы.
И снова вечер. И снова день прошел без особых событий. Проснулась – поела, посмотрела телевизор. Пустые сутки. Пустая жизнь. Ничем не приметные летние каникулы. Так жадно, маниакально, ожидаешь их – и так глупо, пустоголово просаживаешь затем день за днем.
Мало, что может удивить, привлечь внимание. Подобно каторжнику, отбываю коварный план Великой «Рутины», морально угнетающих «Будней».
Звонок в дверь.
– Оля?
– Привет, собирайся. Пошли во двор.
– И что там будет?
Вечер. Там был вечер, запавший мне в душу на всю оставшуюся жизнь.
Большая, веселая компания. Были парни. Были девушки, и среди них - мы с Олей…
– Надоело. Может, кто еще сыграет? – скривился Саша.
– А то уже пальцы болят.
– Злата! – вдруг «очнулась» моя подруга.
– Что?
– Сыграй нам!
– Да, ну… Не чуди, - замялась я в смущении.
– Сыграй!
– Малая! – вдруг отозвался один из парней. – Умеешь?
– Ну, так… немного. Я только учусь. Так, знаю пару глупых песен.
– Сыграй, - протянул мне гитару Шурик.
(нервно сглотнула, испуганно смотрю то на нее, то на него)
– Ну…
– Сыграй, не ломайся! – выкрикнул кто-то из толпы.
Робко, несмело обняла за гриф, взяла инструмент…
Глубокий, в попытке убить жгучее волнение, вдох – и провести пальцами по струнам, пробуя «на вкус» и соответствие звуки.
Рассмеялся вдруг «хозяин» оной.
– Ты нетак здесь взялась, - спешно подсел ближе и, прижавшись к моей спине, ухватил за руки, демонстрируя, как и где нужно зажать пальцы. – Вот, а теперь правильно. Тебе же большоебаррэ нужно?
(несмело, коротко улыбнулась)
– Д-да, - от волнения запнулась.–Наверно.
– Дерзай, - растянул губы в милой улыбке и, подначивая, едва заметно кивнул головойвперед.
Еще
один вдох, еще одно мгновение – и…Вокруг затихли. Смешки, фоновые разговоры – все пропало. Воцарилась тишина, которую мой голос с рьяным усердием разрезал, разрывал на куски.
…
– Ты – талант.
– Да, ну… - покраснела от смущения. – Нет…
– Что нет? Говорю талант!
– Да, да! Талант, - поддержал кто-то из толпы.
Саша смотрел на меня и молчал, лишь загадочно, мило улыбаясь.
Нет. Это - не история новой любви. Не история болезненных отношений.
Тот вечер подарил мне что-то другое. И? возможно, куда большее, чем я ожидала, хотела. Он подарил мне мир музыки. Мир рок-н-рола.
Подслушанные чужие вечера с гитарой наперевес, компанией и романтикой, воодушевившие когда-то меня взять в руки инструмент и заняться самообучением, с этого самого момента стали моими.
***
…Лето. 2000 год...
От прежней «братии» ничего, никого не осталось, разве что неизменная моя подруга Оля. Новый год. Новые летние каникулы. И снова новые попытки найти себя и свое место под солнцем среди бушующего моря подросткового безумия.
И вновь вечер. И вновь я бегу в соседний двор за столик.
– О, наша рокерша пришла!
– Всем привет.
– Привет.
– Привет.
– Здрасте.
– Привет…
– Есть у кого гитара?
(рассмеялась я)
– Опять?
– А чего скучать? Ко-оля!
– Что Коля? Что опять Коля? – оторвался от губ очередной своей фифы, полуоборот к нам.
– Тащи гитару.
– Я что, самый лысый?
– Ага, с твоими-то кудрями! Тащи гитару!
– Почему всегда я?
– Ты ближе всех живешь!
– А Димон?
– У него не гитара, а балалайка однострунная!
– Смешно! – надулся Димка.
– Ой. Да ладно! На правду не обижаются.
– Успокоила.
И вновь вечер, и снова я вместо радио. Не раз, едва ли не до крови, раздирала кончики пальцев, не раз до хрипоты срывала голос, но признание, внимание, улыбки и тихие попытки подпевать – стоит любых жертв. Стоит любых усердий.
***
– Народ, вы заценили прикол?
– Какой?
– Есть у кого сигареты? – вклинился в разговор Роман.
– А сам что, опять бомжуешь?
– Ой, да не ломайся! Дай одну! – радостно подскочил к Тохе.
– Заработай!