Осень в Кёнигсберге

– Не плачь, Злат, - живо обнял, притянул к себе. Уткнулась лицом в шею, алчно пряча глаза от позора. Сердце, разбитое на куски, все еще сжималось, трепыхалось в груди, истекая последними потоками крови, добивая последний ход стрелок жизни. – Может, все еще образуется.

И, хотела, было, что-то крикнуть в ответ, рявкнуть, гаркнуть, кинуть поперек, да только сил осталось лишь на то, чтобы покорно проглотить очередную слезу и сделать рывком вдох.

Минуты тишины, и вдруг вновь зашептал:

– Сама понимаешь,… с нашей-то жизнью… всегда так будет.

И даже если что-то улыбнется, то тут же угаснет.

Вряд ли кто смирится с мыслью, что любимого человека нужно будет делить с миллионами,

…и при этом видеть пару раз в неделю, или, вообще, месяц.

Наш удел – страдать,

… и творить.

Наш удел -… быть одинокими.

Зарыдала, еще громче зарыдала, завыла от боли.

Не хочу! Не мое!

– Не хочу…

и не буду.

– И не надо, - от его голоса пронзило током. Вмиг оторвалась от Кузьмы и сделала шаг назад, упершись взглядом в болезненную картину, в жгучие глаза. Мир замер. Но вдруг Агатов шевельнулся, резвый шаг по лестнице наверх, ко мне ближе,и, жадно обхватив мою голову руками, властно привлек к себе. Тут же впился у всех на глазахпоцелуем … знойным, пьянящим, сумасбродным раем, уволакивая за собой в мир грез.

На мгновение все внутри встрепенулось и тут жевспыхнуло, поглощая душу ярким, безудержным пламенем переизбытка чувств.

… ответила,

я ответилавзаимным безумием, руша одиночества форт…

вокруг нас.

Глава Шестнадцатая.Мечта

***

Отошли подальше от входа ближе к деревьям. Я присела на бордюр, а Матвей – около меня замер на корточках. Опустили взгляды. Молчу…

– Я тебя искал, - невольно вздрогнула; выиграл тихий спор с мыслями – и вдруг продолжил, - тогда еще. Летом. Ходил в редакцию… - взволнованно выстрелила взглядом ему в глаза. Не обратил внимание. – Мне сказали, что уволилась. Вроде как… уехала назад в Украину.

(тяжело сглотнула слюну)

– Я… - сухо, хриплым голосом, начала, - я собиралась.

(несмело закивал и вновь замер, утопая в рассуждениях)

– Отыскал твой адрес…

– Съехала, - продолжила за него.

– Да, мне так и сказали. Куда – неизвестно.

– Я уехала с ребятами в Питер.

(бросил короткий взгляд в глаза, но в тот же миг осекся)

– Черт, - раздраженно скривился; встал и тут же нырнул рукой в карман (только теперь донеслась мелодия). Достал телефон и, бросив короткий взгляд на дисплей,живо отбил звонок. – Опять Влад звонит. Видимо, проблемы какие-то со светом.

Обижено поджала губы, но понимающе закивала.

– Иди.

(помолчал немного, скользя по мне взглядом)

– Ты же дождешься?

(улыбнулась; глаза в глаза)

– Непременно.

Шаг ближе, и, взяв за кисть, потянул на себя – поднялась; поравнялась рядом. Жадно схватил в объятия и прижал к себе. Короткий, робкий, гуляющий по лицу взгляд – и тут же коснулся нежным поцелуем моих губ. Секунды на осознание – и спешно ответила.

Но вдруг снова задрожал телефон в его руке, за моей спиной.

Рассмеялись, пристыжено оторвавшись друг от друга.

– Беги…

***

Подскочив к Максу, сидящему в сквере на лавке, вместе с остальными моими «братьями», спешно стащила с него кепку.

– Э-э-э, ты чего?

Молча надела ее себе на голову и развернулась к Лазареву.

– Димка, дай свитер.

Ухмыльнулся Кузьма, промолчал. Отвел взгляд в сторону.

Ловкие движения Митьки – и живо протянул мне черный мягкий комок.

– Спасибо, - радостно прошептала я, сделаларезкий полуоборот на месте и вмиг помчала к дверям,на ходу уже натаскивая на себя одежину (предусмотрительнозажав в зубах кепку). Еще шаг – и рванув на себя серое, металлическое дверное полотно, нырнула в помещение.

Пройтись через центральный вход, низко опустив голову и немного сгорбившись, пытаясь сойти за парня, прошмыгнуть мышью мимо толпы возбужденной молодежи, и попасть на лестницу. Второй этаж, отыскать нужные двери необходимой коморки – и дернуть за ручку.

Вмиг уставилась на меня какая-то девушка.

– Вам кого? – гневно гаркнула та. Обернулись и остальные, в том числе и Матвей (скривился от вынуждения оторваться от монитора лэптопа).

Стащила кепку и мило, по-детски, смущенно заулыбалась.

Ответил мне тем же Агатов, а вот по лицам других - прокатилась волна немого удивления.

– Э-э-э… Корнеева. В-вам… что-то нужно?

– Она ко мне, - торопко отозвался Матвей.

Обернулись, устремили все свои пораженные взгляды на него.

Промолчал, лишь еще сильнее (хоть и тихо) рассмеявшись над их выражениями лица.

– Проходи, милая, – и ткнул рукой на стоящее рядом свободное кресло.

Кепку вновь на голову, шаг ближе – и, немного помешкав, присела.

Схватил вдруг меня за ладонь и крепко ее сжал.

– Спасибо…

Еще секунда немого взгляда – и резко оторвался, принявшись вновь колотить пальцами по клавиатуре, доделывая начатое.

Еще буквально минута изумления тишины –и разговоры, прерваны моим наглым появлением, несмело ожили.

…

– Никто курить не хочет? – вдруг отозвалась девушка.

Матвей метнул на меня колкий (испуганный?) взгляд,но тут же осекся, отвернулся.

Нарочно промолчала (хотя желание давно уже плясало в теле).

– Да, пошли.

– И я с Вами.

– Ну, тогда и я. Агатов, сам справишься?

(шумно вздохнул, взгляд на парня)

– Да, Влад. Справлюсь. Иди.

… Мгновение – и остались одни.

Молчим. Нужно многое сказать, обговорить. Порывы души порывами,… а жизнь, реальность… они совсем другие.