Осетинские нартские сказания

Подошел Хамыц ко двору Сырдона и позвал:

– Сырдон, выйди-ка наружу.

Долго не откликался Сырдон на зов, но вот, наконец, вышел и спросил:

– Что тебе надо от меня, Хамыц?

– Собрались все нарты и приглашают тебя посмотреть их новый дом.

– Когда вы за едой и напитками восседаете, то почему-то не приглашаете меня!
– сказал Сырдон.
– Не пойду я больше к вам, - отвернулся он и хотел уйти домой.

Но Хамыц схватил Сырдона и сказал ему:

– Нет, ты пойдешь!

Упирался Сырдон, и тогда Хамыц несколько раз легонько ударил его. Легко ударил, только для виду. И тут подчинился Сырдон, пошел вслед за Хамыцом. Но злой переступил он порог большого нартского дома. И опять долго осматривал он дом и сказал потом:

– Раньше это нельзя было домом назвать, а теперь - настоящий дом.

Очень обрадовались нарты, услышав похвалу Сырдона.

Но сердит был Сырдон, запомнил он обиду, нанесенную ему Хамыцом, и затаил в своем сердце желание отомстить ему.

Была у Хамыца корова. Семь лет не телилась она и до того стала жирная, что не только из нартского селения, но даже из далеких мест приходили люди, чтобы поглядеть на эту корову. И все дивились ей. Очень гордился Хамыц своей коровой. И вот решил Сырдон украсть ее.

Однажды ночью пробрался он к хлеву, где стояла на привязи корова. Но как ни старался Сырдон, не смог он открыть крепкие ворота хлева. Ни с чем вернулся он назад и долго раздумывал о том, как бы ему добраться до коровы и увести ее. И кое-что все-таки придумал. Однажды, когда день уже клонился к вечеру и коров должны были пригнать с пастбища, пробрался Сырдон в хлев Хамыца и спрятался там. Вот пришло вечером с пастбища стадо, и Хамыц загнал в хлев свой скот и крепко запер дверь. Тихо сидел Сырдон в хлеву и, дождавшись, когда все крепко заснули, он стал осторожно снимать с петель дверь хлева. И. это удалось ему сделать легко и бесшумно.

Вывел Сырдон корову Хамыца и погнал ее, но не в тот свой дом, который все знали, а в другой, потайной, о котором никто не знал. Под мостом находился потайной дом Сырдона, и вся семья его жила в нем. Сам же Сырдон жил в доме на краю селения. Привел он корову Хамыца в свой потайной дом, зарезал ее и день за днем пировал вместе со всей семьей.

Хватился Хамыц - нет коровы. Начал искать и в нартском селении, и в окрестных селениях, но ничего не находил. Лопался от злости Хамыц.

– Что же остается мне делать?
– подумал Хамыц.
– Пойду-ка я к вещей женщине.

Пришел он к ней и рассказал все по порядку.

– Я пришел спросить тебя, не посоветуешь ли ты мне чего-нибудь, - сказал он.

И ответила ему вещая женщина:

– Еще до того, как ты пришел ко мне, знала я кое-что о твоей корове. Есть где-то у Сырдона потайной дом - подземное жилище. Где оно, - никто не знает, и я тоже не знаю. Но у Сырдона в этом потайном жилище живет семья. Есть там у него и жена и дети, там ты найдешь свою корову.

– А как же можно найти это жилище?
– спросил Хамыц.

– Кто не знает суки Сырдона?
– ответила вещая женщина.
– Ночь проводит она в потайном жилище Сырдона и каждое утро на рассвете выходит наружу. Нужно подстеречь ее и поймать. Когда будет она в твоих руках, привяжи к ноге ее туго скрученную шерстяную нитку и отпусти ее. Хитра эта сука, предана своему хозяину и не захочет она сперва бежать в его потайной дом. Но ты жестоко исколоти ее, бей ее до полусмерти, и тогда, спасая свою жизнь, побежит она домой, а ты последи за ней, и, думаю я, что приведет она тебя к потайному дому Сырдона.

Стал Хамыц подстерегать по утрам собаку Сырдона. И вот, однажды, ранним утром удалось ему поймать ее. Привязал он к ее ноге длинную туго крученую нитку и отпустил ее. Долго бил собаку Хамыц, а она все петляла в разные стороны, не хотела бежать к потайному дому Сырдона. Но Хамыц не отставал от нее. До полусмерти избил ее - что же еще мог он сделать? И чтобы спасти свою жизнь, со всех ног кинулась собака в подземный дом Сырдона, в тот, который был под мостом. Держа в руке другой конец крученой нити, Хамыц нашел дверь и оказался в потайном доме Сырдона.

Сырдона Хамыц не застал, но сыновья его малолетние все были дома. Испугались они. Котел был полон мяса и кипел.

Крепко запер Хамыц дверь дома и перерезал всю семью Сырдона - жену и двенадцать его сыновей. После этого вынул он из котла мясо коровы и вместо него свалил в котел всех убитых. Потом подбросил он в огонь дров, собрал все мясо, которое осталось от его коровы, и унес его к себе домой. После этого вышел он на Нихас. Сырдон тоже был на Нихасе. Увидев Хамыца, засмеялся он и сказал:

– Ну, как не пожалеть Хамыца? Кто-то наслаждается жирным мясом его коровы, а ему самому голодать приходится.

И ответил ему Хамыц:

– Кто знает? Может, тот, кто полакомился моей коровой, полакомится после этого мясом своих сыновей.

Почуял Сырдон недоброе в этих словах. Молча встал он и торопливо направился проведать свою семью.

Вошел Сырдон в свой потайной дом, смотрит по сторонам и не видит никого из своей семьи. «Ну и семья! Только в завтрак и обед можно их застать дома. И куда они могли деться?» подумал он. Взял он большую вилку, которой вынимают из котла мясо, подхватил ею мясо из котла и понял он, что стало с семьей его. Ноги и руки, головы и куски туловища подымал он вилкой из котла.

И тут оцепенел от горя Сырдон. А потом вынул он из котла останки своих сыновей. Взял он кисть руки старшего сына и натянул на нее двенадцать звонких струн, а струны те были из жил, что несли кровь к сердцам его сыновей. Сел он над останками своих сыновей, по звонким струнам ударил и запел-зарыдал:

– Беден я, мальчики мои, и не смогу устроить по вас поминание. Но всегда, когда люди будут класть на очаг приношение мертвым, будет в светлом раю поминаться имя твое, мой старший мальчик - ведь назван был ты при рождении Очаг - Конага.

И тут еще громче запел и заиграл Сырдон:

– Второй мой мальчик, ведь назван ты был при рождении Уарага - что значит Колено - и то, что при поминании мертвых люди будут класть на колена, то пусть будет тебе поминанием.

– Третий мой мальчик, Фуага - Дуновение назван был ты, так пусть же, когда на поминках люди будут дуть на горячее, пусть это будет поминанием твоим.

Так одного за другим прославил он каждого из своих сыновей.

Глубокая яма была за дверью его потайного жилища, в этой яме похоронил он останки своих детей. А сам взял он в руки свой фандыр и пошел на Нихас нартов.