Осевая метка. Шехар

Хозяин кивнул Буру как старому знакомому и показал на столик в углу, обозначенном безликими стенами. На одной из стен кто-то криво написал белой краской «Чин-Чин». Гвардии-старшина, усаживаясь, перехватил мой взгляд и пояснил с усмешкой:

– Чин-Чин был отморозком. Закончил плохо - очень плохо.

– Намекаешь на что-то?

– Хасим, накинь пару кружечек!
– окликнул хозяина черный. И вновь усмехнулся: - Не люблю, намекать. Но, пожалуй, что да – намекаю.

Не могу прочитать гвардии-старшину – в чем его интерес, за что ратует и когда готов рвать. С виду опытный служака, намертво сжившийся с ролью лид-патрульного сектора 29, а копнешь поглубже и стройный образ сыпется. При этом камрад привечает смену №7, что напрягает еще сильнее.

Я отхлебнул дрянного кислого напитка и покачал головой:

– Че тебе надо, Бур?

– Это мои улицы, – напрягся служивый. – Я за них отвечаю.

Неужто банально ратует за свою вотчину? За родную околицу, где знаком каждый кирпич, а брусчатка за десятилетия натоптана патрульным маршем. Так просто?

– Ты здесь родился что ли? – спросил я на пробу.

Бур мгновенно замкнулся:

– А ты, сука, отче что ли, чтобы я тебе душу изливал? Ты платишь за мое доброе отношение, выполняешь поручения, и мы живем дальше довольные друг другом.

– Так никто и не против, - усмехнулся я. – Не дергайся.

Помолчали, добивая напитки. Бур чутка охолонул, но продолжал играть желваками аки самый грозный солдатик во дворе. Забавно, право слово - думал картина серьезнее. Хотя не стану исключать, что гвардии-старшина умело разыгрывал спектакль, формируя у оппонента правильные реперные точки. Картина смутная, говорю же.

– Так что там по Опалу? – пора вернуть разговор в конструктивное русло.

Черный слегка посветлел лицом, переключаясь на животрепещущую тему. Знать не настолько зол, как хотел продемонстрировать. А нам только в масть, как говорится.

– Карьерист и говножуй.

– Понимаю, - согласился я с оценкой.
– А конкретнее?

– Он выходец из четвертой бригады, - недобро щурясь, продолжил Бур.
– Прежде чем начать карьеру в магистрате, изрядно потоптал зоны в поисках счастья. Ну и понято сохранил кой-какие контакты. А словил удачу, так и старых корешей не забыл. Думаю, не за спасибо, конечно, но то к делу не относится. Ты же понимаешь, на что вас подписывают?

– Буду рад комментариям.

– Четвертым позарез нужны хорошие отмычки - команды, которые могут пройти через дерьмо и не сдохнуть. И вас, сука, угораздило попасть прямиком к ним в сети.

– Напомни, зачем я поперся в магистрат?

– Отмычки долго не живут. Правило такое.
– Бур вопрос проигнорировал. Даже в лице не поменялся.
– Знавал одну ватагу, которая продержалась 12 выходов. Но это абсолютный и почти невероятный рекорд. А мне как-то не хочется лишаться источника дохода, смекаешь? Вы и так всех лихих парней зашугали.

– Всех?
– уточнил я холодно.

Черный слегка увлекся и сам понял это. Здесь на каждом углу если не ватага, то сборище человечков по интересам - каждый ищет фарта и светлого будущего. И с каждого можно кое-что поиметь, если подобрать правильный ключик.

– Не борзей, - отмахнулся Бур, припадая к кружке.
– Я это к чему? Вы там сильно жопы не рвите. Отмычек посылают в аномалии, а там никакой конкретики. Есть проходка - хорошо, нет - тоже принято к сведению. Бонусов не получите, но и шкуру сохраните.

– Приятно, когда о тебе заботятся, - подтвердил я. Собеседник врал, что в контексте становилось любопытным.

– Куда вас посылают?
– вновь проигнорировал подачу старшина.

А вот и тепленькая пошла.

– Зона Кельсерра, объект Купель.

– Блеватрон?
– чутка удивился Бур. И сам же разрешил сомнения: - Проверяют, значит. Там хренова пустышка, бассейн. Глубоко не лезьте, спишите пару надписей со стен и хватит.

– Даже так?
– теперь я чутка удивился. Да у нас тут претендент на роль заботливого отче.

– Мясорезку закрой, - посуровел гвардеец.
– И меня слушай. Как пошлют куда, спроси совета, не переломишься. И это нихрена не просьба, если не понял.

Я кивнул- схема, выстроенная старшиной, чуть прояснилась. Я бы даже сказал - вскрылась во всей непорочной красе. Простенькая, сработанная на раз-два и от того рабочая.

– Хочешь первым узнавать, где заныканы вкусняшки?
– спросил бесхитростно. К нам по-простецки, ну и мы алаверды.

Гвардии-старшина улыбнулся, отставляя кружку. Покачал головой в отеческой укоризне:

– Ты не просто отмороженный. Ты, к сожалению, еще и умный. Жаль кончишь плохо.

Слова, слова. Немного подождем, пока схлынет наносное. Черный фыркнул, ничуть не переживая по поводу перспектив:

– Думаю 30 процентов и впрямь многовато. Сойдемся на 15?

Порывшись в разгрузке, я достал несколько блистеров, оставшихся после похода по злачным местам. Выставил на стол и мягко пододвинул к собеседнику.

– Самое то, - покивал старшина.
– Мы договорились?

– Мы договорились.

Патрульный задерживаться не стал. Крякнув, тяжеловато поднялся и утопал в сторону уличного шума. Для него вопрос решен - зерна посеяны, а ежели урожай на сподобится, то найдутся новые девочки и мальчики, охочие до безоблачной жизни. Я невольно покосился на серое равнодушное небо.

– Как вам напитки?
– прозвучало со стороны хозяина.

– В горле колом не встали, - откликнулся дежурно.

– Знали бы из чего они варятся, - хмыкнул мужичонка. Странная самореклама. Да и смотрел корчмарь не то, чтобы вежливо.

– Не любишь гвардию?
– поднялся я с табурета. Хозяин побледнел и постарался отодвинуться, вжавшись в стену.
– Не отвечай, не надо.

Пора идти. Надобно узнать текущий расклад на домашнем фронте и соответственно прореагировать - сказать пару ласковых, а то и потрепать кого по плечу, являя заботу. Мысли циничные, понимаю. Вроде день только начался, а я уже устал. Ладно хоть с Буром чутка прояснилось. А вот с четвертой бригадой совместное будущее туманно. Специфика их работы знакома - забросился, проверил, вернулся, но, когда тебя забрасывают без проработки в самую сердцевину, на одной удаче далеко не уедешь. Хотя, как говорится, будем посмотреть. Главное, что хочу получить от четвертых - статус для смены.

Гоняя несложные мыслишки, достиг дома и сходу проскользнул через проулок, отметив, что некто поставил наблюдателя из числа сирых. Ответил на важный кивок мужичка, обличенного внезапным долгом, и вышел на середину двора.

Первичная оценка - все не так уж плохо. Из сарая слышен басовитый мат Пушники и робкие голоса работяг. На рубочной колоде, ближе ко входу, примостился тощий, наблюдая за общим порядком. Остальные бойцы, судя по всему, контролировали позиции из дома.

Шест поднял большой палец с намеком на вопрос, и я кивнул. Порядок, боец, на данный момент - порядок. Мне навстречу бросился Вымпел, изображая уцелевшей рукой нечто эмоциональное. За его спиной маячил неуверенный Шибзик. Тощий, зараза эдакая, улыбался.