Ошибка мертвого жокея

– Номер три, - мужчина пожал плечами, словно жалел Барбера, но хорошее воспитание не позволяло ему озвучить свои мысли.
– Как нынче поживает кинобизнес?

– Кинобизнес уже с месяц как отправился домой, - Барбера несколько удивила информированность мужчины. Американская компания снимала фильм о войне, и Барбер провел четыре великолепных, хорошо оплачиваемых месяца в должности технического консультанта, застегивая парашюты на главных героях и объясняя режиссеру разницу между "Р-47" и "В-25".

– А блондинистая звезда?
– мужчина опустил бинокль.
– С роскошным задом?

– Тоже уехала.

Мужчина вскинул брови, покачал головой, выражая сожаление в том, что его новый знакомый и город Париж лишились роскошного зада.

– Зато теперь у вас свободна вторая половина дня и вы можете прийти на бега, - он вновь поднес к глазам бинокль.
– А вот и они.

Номер три лидировал до последней прямой, на которой его обошли четыре лошади.

– На каждом ипподроме этой страны дистанцию стоит укоротить на сотню метров, - философски изрек Барбер, достал квитанции, разорвал пополам и бросил на мокрый бетон.

С удивлением увидел, как мужчина с зонтом повторил его маневр. Тот тоже ставил на номер три и ставил покрупному. Смирение на лице мужчины указывало на то, что ему всю жизнь приходилось разрывать или выбрасывать то, что совсем недавно казалось ему очень даже ценным.

– Останетесь на последний заезд?
– спросил мужчина, когда они спускались меж пустых рядов сидений.

– Пожалуй, что нет. Свою порцию удовольствия я уже получил.

– А почему бы вам не остаться? Возможно, на этот раз огорчаться нам не придется.

Барбер задумался, прислушиваясь к звуку их шагов по бетону.

– У меня машина. Я могу подбросить вас в город, мистер Барбер.

– о, - удивился Барбер, - вы знаете мою фамилию.

– Конечно, - мужчина улыбнулся.
– Вас не затруднит подождать меня в баре? Я должен получить деньги.

– Я думал, вы проиграли, - заметил Барбер.

– На номере три, - из другого кармана он извлек стопку квитанций.
– Но я подстраховался. Всегда надо думать о страховке. Так я увижу вас в баре?

– Хорошо, - ответил Барбер. Не потому, что надеялся получить он мужчины с зонтом правильную наводку по седьмому заезду. Просто хотелось с комфортом добраться до дому.
– Я там буду. О... между прочим, как вас зовут?

– Смит, - последовал ответ.
– Берт Смит.

Барбер пошел в бар, заказал кофе, передумал, заменил кофе на коньяк: после такого заезда требовалось успокоить нервы. Постоял у стойки, мрачно размышляя над тем, что он не относится к категории людей, которые помнят о страховке. Смит, хмыкнул он, Берт Смит. Еще одна страховка. Сколько имен и фамилий перебрал этот человек, прежде чем остановился на нынешнем варианте?

Смит подошел легкой походкой, улыбаясь, коснулся локтя Барбера.

– Мистер Барбер, говорят, что седьмой заезд выиграет номер шесть.

– Я никогда не выигрывал на номере шесть, - ответил Барбер.

– Слух небезосновательный. В настоящее время ставки принимаются двадцать два к одному.

Барбер с сомнением посмотрел на мужчину. Спросил себя, а зачем Смиту это надо.

– Почему нет, - бросил он, направляясь к окошку приема ставок.
– Чего мне терять?

Он поставил пять тысяч на номер шесть и из суеверия оставался в баре во время заезда, пил коньяк. Номер шесть пришел первым, вырвавшись на полкорпуса, и хотя ставка чуть снизилась, он получил выигрыш из расчета восемнадцать к одному.

Так что во влажные сумерки, к выброшенным газетам и вытоптанной траве, Барбер вышел, решительно довольным маленьким человечком, который семенил рядом. Еще бы, внутренний карман приятно оттопырили лежащие в нем девяносто тысяч франков.

Свой "ситроен" Берт Смит вел быстро и уверенно, подрезая другие автомобили и выезжая на встречную полосу, чтобы подобраться к светофору.

– Вы часто играете на скачках, мистер Барбер?
– спросил он, когда они проезжали мимо инспектора транспортной полиции в белом плаще, стоявшего в гордом одиночестве на блестящей от воды мостовой.

– Слишком часто, - Барбер наслаждался теплом салона. Отличному настроению способствовали и выпитый коньяк, и выигранные девяносто тысяч.

– Вы любите играть?

– Кто не любит?

– Есть много людей, которым претят азартные игры, - Смит едва разминулся с грузовиком.
– Я их жалею.

– Жалеете?
– в некотором удивлении Барбер повернулся к Смиту.

– Почему?

– Потому что в наш век обязательно наступает момент, когда каждому приходится играть, - губы Смита кривила легкая улыбка.
– Не только на деньги, не только на бегах. А когда этот момент приходит, если для вас игра внове, если она вас не забавляет, вы почти наверняка окажетесь в проигрыше.

Какоето время они ехали молча. Барбер изредка поглядывал на спокойное, самоуверенное лицо над рулем, выхваченное из темени салона подсветкой приборного щитка. Хотел бы я заглянуть в твой паспорт, думал Барбер, во все паспорта, которыми ты пользовался в последние двадцать лет.

– К примеру, - нарушил затянувшуюся паузу Смит, - во время войны...

– Да?

– Когда вы летели на задание, вам наверняка случалось действовать неординарно, полагаясь исключительно на удачу, причем решение это вы принимали в доли секунды, ибо, если бы замешкались, если бы не рискнули сыграть... исход был бы печальным, - Смит оторвал одну руку от руля и изобразил пикирующий самолет. Улыбнулся Барберу.
– Как я понимаю, вы один из тех молодых людей, которые с десяток раз находились на волосок от смерти.

– Полагаю, что да.

– Такие американцы мне нравятся. Они очень похожи на европейцев.

– Откуда вам известно, что я воевал?
– вот тут Барбер впервые задался вопросом, а так ли случайно этот Смит оказался рядом с ним во время шестого заезда.

Смит хохотнул.

– Как давно вы в Париже? Года полтора?

– Шестнадцать месяцев, - вновь Барбер удивился информированности этого человека.

– Тут нет ничего загадочного, - объяснил Смит.
– Люди говорят в барах, на обедах, вечеринках. Одна девушка делится с другой. Париж - маленький город. Где мне вас высадить?

Барбер выглянул в окно, чтобы понять, где они едут.

Через несколько кварталов. Мой отель рядом с авеню Виктора Гюго. На машине туда не подъехать.

– Да, - кивнул Смит, словно он знал все парижские отели.
– Надеюсь, вы не сочтете меня излишне любопытным, если я спрошу, как долго вы намерены пробыть в Европе?

– Это зависит.

– От чего?

– От удачи, - Барбер улыбнулся.

– В Америке у вас была хорошая работа?
– спросил Смит, глядя прямо перед собой.