Ошибки богов. Тетралогия

– Он не врет, дорогая, – сообщила ей меднокожая. – Уж что-что, а я умею отделять ложь от правды. Должно быть, ты слишком сильно вдарила магией по его слабой голове. И все же, – протянула она, оглядывая меня еще раз с головы до ног, – слабо верится, что этот худосочный мальчик смог охаживать тебя всю…

– МОЛЧАТЬ!!! – заорала Изольда, выхватывая топор и с такой силой всаживая его в стол, что сталь по древко зашла в толстое дерево.

Орчиха даже не дернулась, лишь замолчав, покорно склонила голову. Служанки, запищав от ужаса, прижались к стене. Мельком глянув на них, хозяйка добавила:

– Пошли вон!

Девушек как ветром сдуло из горницы. А я с ужасом ощутил на себе недобрый взгляд голубых глаз Изольды, от которой повеяло ледяным холодом. Но от незавидной участи меня спасла Бесстрашная. Тихонько хихикая, она подняла голову и произнесла:

– Похоже, сестра, я все-таки получу ночь с пареньком. Ты смотри на него! Кто бы мог подумать…

– Нет!!! – заорала красная как рак Твердыня, легко выдергивая топор из столешницы. – Он мой!!! Только мой!!! Это моя добыча!!!

– Не поняла?! – закипая, пробормотала орчиха, приподнимаясь из-за стола. – Сестра? Мы прошли с тобой бок о бок все дикие земли. Мы вытаскивали друг друга из таких задниц, о которых понятия не имели. А теперь ты хочешь предать все наши идеалы? Все наши традиции?! Все, во что мы верим и ради чего живем?! Ради этого сопляка?! Он задурил тебе голову?!! Может, мне стоит убить его здесь и сейчас, чтобы развеять чары?!!

– Нет!!! – громовым голосом вскричала Изольда, становясь между мной и разъяренной орчихой. – Не позволю! ОН МОЙ!!!

Великанши стали друг напротив друга с обнаженным оружием наперевес. Изольда с боевым топором, а Бесстрашная с моргенштерном. В этот момент они обе были даже прекрасны в своей боевой ярости, но в мои планы не входило обоюдное смертоубийство. Пришлось рискнуть собственной шкурой.

– Госпожа! Прошу! Выслушайте меня! – закричал я, становясь между двумя воительницами. Не скрою, в тот момент я понимал, что поступаю очень глупо, становясь между крокодилом и львом. Но все же я действовал так, как захотел по сиюминутному велению сердца.

Орчиха взмахнула моргенштерном, а Изольда занесла надо мной топор. Я зажмурился, ожидая быстрой смерти, но вместо этого услышал свистящий шепот хозяйки:

– Говори!

– Госпожа! – обернувшись к Твердыне, сказал я, смотря прямо в ее чудесные голубые глаза. Несмотря на то, что сейчас они блистали ледяным холодом, я все же надеялся достучаться до разума воительницы. – Госпожа, прошу вас, успокойтесь. Позвольте мне провести время с вашей подругой, чтобы она перестала завидовать вам и таить беспричинную злобу! Обещаю, что в следующую ночь снова буду радовать вас! Только не причиняйте боль друг другу! Я не стою вашей крови!

Прошло несколько страшных секунд. Хозяйка сверлила меня яростным взглядом, а затылком я чувствовал горячее дыхание ее противницы.

– Сладко поет! – пробормотала орчиха, опуская страшное оружие, которым чуть было не размозжила мне череп. – Но он прав. Прости меня, сестра. Я снова вспылила. Нам нельзя разрывать наш союз из-за этого пацана.

– Прости и ты меня, Шайса! – горячо воскликнула Изольда, роняя топор, едва не отчекрыживший мне ногу. – Я и сама не знаю, что на меня нашло! Пойдем, выпьем?

– Я же просила не называть меня этим именем! – побелев не то от злости, не то от стыда, ответила орчиха. – Оно не подходит мне! Пошли!

Обнявшись, соратницы прошествовали к столу. На ходу, Изольда повернула голову в сторону небольшого коридора, в котором исчезли служанки, и заорала:

– Мошка, Сявка!

Хлопнула дверь и до меня донесся частый топот маленьких ножек. Через пару секунд в проеме показались служанки.

– Вымойте пацана, – велела хозяйка, – да накормите до отвала. Выдайте новую одежду и познакомьте с правилами. Заодно, покажите ему тех, кто пытался спорить со мной.

Затем воительница перевела взгляд на меня. Кроме обычного презрения и удивления в нем появилось и нечто другое. Я бы назвал это уважением, но, возможно, мне это показалось.

– Ты везунчик, парень, – произнесла она, усаживаясь за стол. Орчиха, тем временем, принялась разливать вино по огромным кружкам, бросая на меня странные взгляды. Странно, но в них не было злобы и даже вчерашней животной похоти. Это был интерес, смешанный с тем же уважением. – Даже не знаю, что удержало меня от желания отрубить твою тощую голову. Увидимся!

Увлекаемый служанками, я шагнул в плохо освещенный коридор. Только сейчас я осознал, как близок был к смерти. Прошагав немного, меня накрыл настоящий шок от близости смерти, и я прислонился к сырой стене коридора.

– Вам плохо, господин? – участливо склонилась передо мной одна из служанок собачьего вида. Кажется, ее звали Сявка. Естественно, это было ее не настоящее имя, но мне пока было не до расспросов. Девушка прикоснулась к моей руке и замерла, словно окаменев на месте. Совсем как орчиха недавно! Но тут же пришла в себя, испуганно уставившись на меня.

К ней подошла вторая служанка, Мошка, которая с недоумением посмотрела сначала на нее, а потом на меня. Потом, словно решившись на что-то, она тоже тронула мою руку и отдернула, будто обожглась. Я к тому времени уже отдышался и с интересом наблюдал за их реакцией.

– Г-господин? – удивленно пропищала самая смелая из них, Мошка. – Вы позволите…?

Улыбнувшись, я осмотрелся, убедившись в том, что нас никто не подслушивает, и ответил:

– Вы не поверите тому, что я вам расскажу…

Глава 29 «Тут русский дух! Тут Русью пахнет!»…

Но они поверили. Сразу и безоговорочно. Несмотря на весь тот дикий бред, который я вывалил на них, пока девушки изо всех сил растирали меня душистыми мылом и грубыми щетками в туалетной комнате. Мы не запирались, но нас никто не собирался подслушивать. Сначала девушки внимательно слушали, постоянно ахая и вскрикивая. Мошка периодически тихонько заливалась слезами, в отличие от ее более выдержанной напарницы. Девушка дог только сухо улыбалась, слушая мой бессвязный рассказ, когда я перескакивал с одного на другое, стремясь поведать им обо всех переменах на материке.