Осирис

Технологии по их реанимации - естественное развитие науки, но ведь они могли и не возникнуть? Например, если бы первая и, вероятно, последняя космическая война всё-таки началась. Но нам повезло избавиться от государственных границ и без неё. Но что если бы история пошла иначе?

Продолжу теоретизировать. Что будет, если разобрать человека по молекулам, даже атомам, затем из других атомов собрать его в другом месте? Если ему не сказать об этом, он даже не подумает, что с ним что-то произошло. А если собрать парочку? Можно сказать, что тут не наблюдается некой связности, атомы то другие!

Но если по одной заменить все молекулы в теле человека на новые, постепенно, скажем за несколько лет, сам собой он быть не перестанет. Более того, организм и так непрерывно обменивается с окружающей средой материей и энергией, регулярно обновляя состав тканей.

Когда мы меняем своё положение в пространстве, мы не перестаём быть? Если половина наших атомов синхронно поменяет своё положение, а другую заменить новыми мы престанем быть? Трудно спорить с тем, что, если заменить половину атомов на новые, человек не перестанет быть собой. Но если при этом из подвергшихся замене атомов, строго сохраняя их положение в организме... или не сохраняя - ведь все атомы одинаковы - достроить ещё одного человека?

Чем он будет отличаться от своей "копии"? И тот, и другой собраны с применением материи первоначального субъекта, по точному его чертежу. И в том и в другом по половине первоначального материала. А ведь все атомы взаимозаменяемы... И так можно повторять до бесконечности, пока в последней копии не останется ни одного первоначального атома - как в гомеопатическом пустышке, в которой, бывает, совсем отсутствуют действующие вещества.

Пока вы не успели почти справедливо указать на оторванности таких измышлений о действительности, я замечу, что мы с вами - данные. И с нами такое проделать легче лёгкого. И если мы, находясь в таком виде, считаем, что существуем, то такие выводы справедливы и в обратном направлении - для органических людей.

Пусть органические молекулы белковой машины более привычны органическим же людям, как физический способ существования: как носитель личности - в сравнении с транзисторами специализированной ЭВМ. Но и их - органиков - также можно собирать и разбирать с забавными результатами, а значит их представления о жизни и смерти весьма ограничены. Зачастую ложны, опираясь на неработающее нумерическое тождество.

– Однако вы сами упомянули о нумерическом тождестве, - прервал долгую речь капитана Хабис, - хотя молекулы или атомы и одинаковы физически, но они всё-таки разные. И копия - всё равно копия, а не оригинал, даже если структурно, м-м... качественно ему абсолютно идентична. Два атома водорода при всём своём сходстве - два атома, а не один.

– А вы внимательно выслушали про процесс бесконечного копирования? Если требовать строгого нумерического тождества, человек не соответствует даже себе самому несколькими секундами ранее - он уже сделал вдох и выдох, его химический состав изменился. Если приравнивать эту самую "жизнь" к непрерывной нумерической тождественности самому себе, то чтобы не умирать нужно и не жить. Любое изменение будет "смертью". Разве не правильнее рассматривать личность, человека как некое свойство, не сводящееся к свойствам входящих в него атомов? Раз их так легко можно заменить, не меняя самого человека?

– Или нужно признать, что непрерывность и фиксация группы атомов, как отдельного человека, какой-то личности - лишь навязчивая программа, исполняемая другой кучкой атомов, размышляющей о жизни и смерти, - лукаво сощурился Хабис.
– А пара атомов действительно воспринимается как отдельные объекты только благодаря свойствам человеческого разума.

Он допил свой кофе, поставив пустую чашку рядом с продолжающей дымиться чашкой капитана. Уровень жидкости в ней при этом не изменился ни на микрон, интерфейс корабля стремился воссоздавать привычную органическим созданиям действительность, но всё равно был только лишь её подобием; игрой. Новак, кажется, совсем забыл о напитке.

– Тогда следует признать, что и наш разговор - лишь проявление наших свойств. И на этом закончить. Или же заговорить о некой иллюзорности или пустотности нашего внутреннего "Я". Но я капитан звездолета, а не недоделанный проповедник!
– воскликнул Новак.
– Личность - эмерджентное свойство. И оно может соответствовать набору любых частиц, лишь бы они были должным образом организованы. Или же... эта организация была смоделирована. И всё, что я сейчас говорил - ведёт к практическим выводам. И я пришёл сюда обсуждать именно их.

– Вы ведь не зря упоминали наших замороженных пассажиров?
– прозорливо заметил Хабис.

– Вовсе не зря, - кивнул капитан, - но прежде чем мы продолжим, какой вывод можно сделать из моего сумбурного монолога?

– Человек жив до тех, пока о нём существует исчерпывающая информация. Достаточная для формирования его знаний, убеждений и черт личности, - чётко проговорил Хабис, кажется совсем не впечатлённый, - Но вы лишь ввели новые термины, или переопредели старые.

– Тогда вы должны понимать, что смерть или жизнь - абсурдные понятия, - проигнорировал замечание капитан, - Никто не живет как непрерывный процесс, он никогда не заканчивается и начинается. Это непрерывное существование - иллюзия, заблуждение человека. Человек "умирает" и "рождается" миллионы раз. Ведь даже органический коннектом - все нейроны и их связи перезагружаются каждый раз после сна. Сон - не более и не менее смерть, чем биоперенос. Запустится вновь, после пробуждения процесс сознания на базе белкового мозга, его копии, или же на динамическом коннектоме - не важно.

– Значит, ваше предложение касается пассажиров - а значит и всей цели нашего полёта, - кивнул собеседник капитана.

– Вы не удивлены.

– Будто бы только вам одному такое приходило в голову, - фыркнул Хабис.

– Я и не претендую на уникальность, - улыбнулся Новак.

– Так что именно вы предлагаете?
– нетерпеливо сказал его скептичный собеседник.

– К чему их вообще размораживать? Запускать вновь эту дурную бесконечность. Рождение равно смерти: в старом её биологическом понимании, которое я отвергаю. Их уже заморозили, милосерднее ли будет не запускать всё заново? Чем дольше мы летим, тем больше ошибок накапливается в ДНК колонистов; пока всё ещё в пределах допустимого, но рано или поздно, мы будем везти трупы. Органически мертвые. Но всё ещё несущие исчерпывающую о себе информацию.

– Всегда есть ещё запас гамет - как бы ни было прискорбно напоминать вам о плане "Б". Самый защищённый наш груз, он в отличие от наших личностей не пострадал, - напомнил Хабис.

– Если погибнут колонисты, то мы обязаны дать жизнь хотя бы им потомкам, - согласился капитан.
– Но если мы всё-таки успеем вовремя найти планету и реализуем план "А", не погибнут ли они всё равно? Дав им то, что зовут "жизнью", не дадим ли мы им и смерть? Причем и то, что под ней понимаю даже я? Кроме того, спасаясь от смерти - иллюзорной или нет, что неважно - разве они в конечный момент не решатся на биоперенос? А если кого-то минует эта участь? Или благословение? Новой колонии будет далеко до возможностей старого мира: технологических благ на всех не хватит - даже при лучшем прогнозе. Мы уже выработали большую часть антивещества, а значит, стартовые мощности будут более чем скромными: мы мало что сможем дать колонистам сверх необходимого для выживания минимума. А время всё идёт...