Осколки будущего

– Их там много? – спросила Евгения Витальевна.

– Это зачарованная корзина, конфеты в ней не иссякают.

– Серьёзно? – вытаращила глаза Аня, хватая с поленницы плетёный кувшин и переворачивая его.

Крупные красные шарики посыпались на дрова и Кристинин ноутбук, и вправду не прекращаясь.

– Что вы делаете, принцесса?! – взвилась Жаклин, не слишком учтиво отбирая ёмкость. – Теперь нужно всё это собрать, – сокрушённо добавила она. – Обратно конфеты не влезут, лучше закопать в землю, чтобы никто не подобрал ненароком.

– Их нужно просто съесть, дорогая? – с интересом уточнила Евгения Витальевна, бросив на Аню уничтожающий взгляд.

– Да. Начинается лёгкое удушье, но мигом проходит. Конфеты стимулируют выработку белого вещества в извилине Гершля 29 . В общем, не важно. Они работают.

– И мы станем понимать все языки? – недоверчиво сощурилась Кристина.

– Практически все, да. Смысл услышанной речи будет совершенно ясен, и вы сами сможете заговорить так же – если позволят голосовые связки.

29

Извилины Гершля помогают в обработке звука. Согласно исследованиям, у тех, кто быстро усваивает иностранные языки, в левой извилине Гершля на 70 % больше белого вещества. Возможно, благодаря ему информации легче путешествовать из извилины Гершля и обратно.

– Евгения Витальевна, можете считать, что глобальная беда с вашим предметом пропала, – заявила Аня, выбирая из кучи малиновых шариков один и отправляя в рот.

Языковая конфета напоминала ягодный леденец. Потом перехватило дыхание, и Аня закашлялась. Но всё действительно быстро отступило.

– Я теперь полиглот? – хмыкнула принцесса Авелилона скептически.

– Воистину сие было бы чудом, – произнесла Салли.

– Евгения Витальевна, скажите что-нибудь по-английски! – нетерпеливо потребовала Аня.

У кошки округлились глаза, Ника присвистнул.

– Сейчас вы используете язык нашего народа, принцесса, – почтительно поклонилась Жаклин. – Так как на нём заговорила ваша хранительница. И я уже общаюсь с вами не так, как мы начали, прибыв в этот город.

Аня напряглась, концентрируясь. И впрямь, это никак не родной русский! Но она понимала смысл каждого слова и легко отвечала так же, не сосредоточиваясь и не задумываясь – предложения произносились сами собой. Даже мысли «переключились», словно раскладка клавиатуры.

– Что вы все лепечете? – поразился Ника и взял розовый леденец с ноутбука.

– Это латынь, – пояснила Жаклин кошка, – я тоже удивилась, но этот язык используется на Земле и зовётся латинским.

Пока Салли излагала всё, что удалось узнать о таинственной связи мёртвого наречия с Авелилоном, остальные тоже попробовали конфеты. Последней чудодейственный шарик разгрызла сама Салли.

– Могло получиться, что люди выучили язык от тех, кто ушёл из Храма Луны в мир? – спросил у жриц Ника.

– Не думаю. Это очень странно.

– Простите, – Кристина провела пальцем по панели потухшего ноутбука и глянула на часы в углу экрана, – но мне нужно ехать. В девять улетает отец, возвращается на свою конференцию. Я должна проводить его.

– Давай я тебя отвезу, – предложила Евгения Витальевна.

– О да, спасибо большое! – обрадовалась Крис, ссыпая конфеты в горку и выключая питание.

– Это стоит зарыть.

– Они точно там не закончатся? – Евгения Витальевна с сомнением изучала плетёный кувшин.

– Об этом не переживайте.

– Крис, а что твой папа? – осторожно поинтересовалась Аня.

Кристина помрачнела и отвернулась.

– Мать наложила на себя руки в следующее утро после смерти бабушки, – глухо сообщила она. – Отец не говорил мне, решил, что это совершенно лишнее. Теперь рвёт на себе волосы, но, пожалуй, он прав… Отец в растерянности, готов поверить, что она почувствовала смерть бабушки и это послужило причиной. И что я тоже почувствовала. Она как-то развязала смирительную рубашку и удушилась ею. Мать была очень сильная физически, с самого начала. – Кристина на минуту умолкла. – Но я всё же не думаю, что она развязывала что-то. – Слова прозвучали еле слышно. – Я считаю, рубашка удушила мою мать сама. И бабушкино сердце тоже не выдержало потому, что она увидела демона.

– Не хочешь ли ты сказать, – высоким, дрожащим от возмущения голосом вмешалась Жаклин, – что все они были отпрысками жрецов Храма Луны?!

Кристина кивнула в ответ, не поднимая глаз.

– Какого же ты скрывала это раньше?! – вскинулась жрица. – Мы ломаем голову над тем, где искать потомков, которых должны защитить, а ты, зная…

– О каких ещё родственниках, в коих течёт наша кровь, вы умолчали?! – вознегодовала Натали едва ли не с осознанием всеобщего коварного заговора.

– Всё это произошло десятого и одиннадцатого сентября, – поспешно пояснила Аня. – Больше ни у кого из нас нет родни, наделённой неприродными дарованиями.

– Пойдёмте, – попросила Кристина, дёргая Евгению Витальевну за рукав, – я правда тороплюсь. Отец решит, что я обижаюсь, если не посажу его на самолёт. А он ничего такого не сделал.

– Тогда поехали. Всем до встречи! – попрощалась учительница. – Ник, подкинуть к дому? Нам теперь по дороге, не стоит тебе околачиваться в общественном транспорте.

– Не делай из меня инвалида, Ева! Я провожу Аню. Лучше довези Жаклин и Натали до проспекта. А мы займёмся конфетами.

– Как хочешь, – пожала плечами англичанка. – Поехали.

Жаклин подняла Салли, вид у которой был чрезвычайно важный, и все, кроме Ники и Ани, удалились. Принцесса Авелилона трепетала: они остались вдвоём, и он сам такое устроил! Как же здорово! Может, намеревается что-нибудь сказать?

Но они собирали рассыпанные леденцы, застрявшие между досками и попадавшие на землю, почти в полном молчании.

На это в сгущающихся сумерках ушло немало времени. Малиновые шарики вытрусили в выкопанную энергетическим сгустком глубокую яму, а потом как следует утрамбовали. Ане казалось это таким символичным – вместе сажать что-то в землю. Пусть и волшебные карамельки.

Она поймала тревожный взгляд Ники и смутилась. Пора покидать укромный уголок, а так не хочется.

В парке было полно людей, пришедших поглазеть на дело рук Жаклин, ибо это именно она столь существенно изменила рельеф местности.

Покончив с лишними конфетами, Аня и Ника направились к верхнему выходу.

– Давай я угощу тебя кофе, – неожиданно предложил он, и Аня мысленно сделала тройное сальто с переворотом.

Зашли в какой-то ресторанчик неподалёку. Ника заказал два кофе и десерт для своей спутницы, причём выбирал неоправданно долго, переминаясь с ноги на ногу у кассы самообслуживания.