Осколки ледяной души

— Что-то случилось, Кирюша? Может, я могу помочь?

Кажется, сегодня она только и делает, что помогает. Придется требовать с них доплату за добрые дела. Шутка, конечно же, платят ей более чем достойно. Ее вполне устраивает. Геночку, кажется, тоже. Мерзавец скачет со службы на службу почти без выходного пособия.

— Шурочка, — Кирилл поднял на Шитину васильковые зовущие глаза. — Ты? Помочь? Мне теперь поможет только гильотина!

— Ну, прямо уж и так! — Она обошла стол, приблизилась к его креслу и вдруг совершенно неожиданно как для него, так и для самой себя присела на подлокотник. — Может, обойдемся без этого, а? Не хотите поделиться?

— Поделиться? — Кирилл вытаращился на ее коленки, едва прикрытые юбкой. — А чем я могу с тобой поделиться, Сашок? Тем, что не хочу жениться на этой…

— Мымре, — подсказала догадливая Шурочка и погладила Кирилла по волосам. — Кто же заставляет? Не женитесь! Я до сих пор не перестаю удивляться.

— Чему? — Ее узкое бедро было совсем рядом с его локтем, чуть развернись, и можно было бы и обнять ее.

— Как это вас угораздило связаться с такой?.. — она поискала подходящее слово, но оставила это на потом. — Хорошо вовремя прозрели и теперь…

— Что прозрел?! — Кирилл осторожно протиснул руку за Шурочкой и еще более осторожно пристроил ее на Шурочкиной талии. — Жениться-то все равно придется!

— Почему? — Его руку она убирать не стала.

— Не могу я так, понимаешь! Мать, отец, будущая теща, тесть, помолвка, подарки, гости. Все слишком далеко зашло! Обратный ход давать как-то уж больно неловко. Мерзко как-то. Тут она еще про сюрприз какой-то лопочет. А вдруг беременная, а?! Что тогда?! Что делать, Сашок, посоветуй?!

Послать к черту беременную женщину было гораздо хуже, чем просто женщину. Это понимал Кирилл, это понимала и Шитина. Но…

— Не нужно заранее драматизировать, Кирюша, — осторожно проговорила Шурочка, без устали наглаживая его непослушные жесткие кудряшки. — Сюрпризом может быть что угодно. Для начала нужно выслушать ее. Потом уже решать.

— Что можно решить в данной ситуации? Остался месяц! Месяц! Так мало… — Кирилл уронил вдруг голову на ее колени.

— Это целых тридцать дней, Кирюша. Что-нибудь придумаем. — Шитина осторожно высвободилась и, встав с подлокотника, прошлась по кабинету.

Быть утешительным призом она ну никак не хотела. В какой-то другой роли это возможно, как-нибудь потом. Потом, когда…

— Мы что-нибудь накопаем на эту мышь, — вдруг проговорила она и призывно защелкала пальцами над его головой, заставив встрепенуться. — Эй, не все так плохо! Мы что-нибудь нароем на эту дрянь, Кирюша, поверьте мне!

— Что можно нарыть на нее, Сашок, о чем ты? Она вся такая.., правильная! Правильная до тошноты. Ее даже без зубной щетки в положенное время не поймаешь, о каком компромате речь?!

Шитина хмыкнула. Здесь Кирюша заблуждался, и у нее на этот счет имелось свое собственное мнение.

У каждого, без исключения, имелся свой скелет в шкафу. У каждого! Ей ли об этом не знать! Сколько раз, отстаивая интересы своих боссов и свои в том числе, она натыкалась на такое!

Собирает досье на кого-то очень рьяного или несговорчивого, или чрезмерно дотошного: когда родился, крестился, учился, женился и все такое. Все вроде бы хорошо, чистенько и безупречненько. А потом поскребешь коготком по самому безупречному местечку — и такое фонтанирует, что остается только диву даваться.

У кого родители оказывались недостойными теперешнего его положения. Кто в юности к уголовной ответственности привлекался и едва не сел по малолетке, хорошие деньги отмазали. Кого в фетишизме подозревали, кого в публичном онанизме. И так далее и тому подобное.

— Не печальтесь, что-нибудь наверняка найдется. Что-нибудь такое, что ваша невеста хотела бы непременно от вас скрыть. Ане и, ищется… Мы все равно найдем.

И она ушла к себе. И, не успев пристроить свою аккуратную попку на самом краешке стула, тут же потянулась к телефону.

Нужно было сделать один звоночек и попросить одного человечка собрать на эту самую Анну досье. И сделает она это не без удовольствия.

Нужно было спасать своих больших начальников, которые без нее — как дети малые.

А все ведь любовь виновата! Один влюбился, второму, наоборот, от любви спасение требуется. Ничего… Всем поможем. Чужую беду, как известно, проще руками развести, нежели свою.

Вспомнив о Генке, Шитина тут же помрачнела. Расстаться с ним, что ли? Собрать его барахло в спортивную сумку, с которой он к ней явился, и выставить за дверь. Пускай возвращается к Верочке или идет туда, откуда регулярно возвращается под утро.

Шурочка печально вздохнула, и тут же телефон в ее сумочке ожил и заплясал, попутно заливаясь сатанинским подсвистом.

— Сашенька! — Голос Верочки не успевал за ее ликованием. — Ты на верном пути!

— То есть? — Шурочка и хотела бы, да не смогла подавить невольную неприязнь в голосе.

Эта пухлорылая капуста успела уже позвонить Генке и сделать осторожный заход на тему: а что будет, если… Супруг с похмелья маялся головой и желудком, поэтому Колобка своего слушал вполуха и поспешил побыстрее отделаться. Но его последнюю фразу о том, что он никогда не простит своей жене измены, Шурочка успела услышать с порога.

— Это не мужик, это просто золотой фонд отечества! — взвизгнула Верочка, совершенно не заметив холодка в голосе Шитиной.

— Да? А что-то не очень он блистает, — наугад ляпнула Шурочка.

— Ну да, да. Он просто одевается. Не успел пока купить себе крутую тачку и все такое. Но мозги у него!!! Там за него держатся, как не знаю… — Верочка поискала в запасниках памяти подходящие эпитеты, но их не нашлось, и она продолжила на прежнем подъеме:

— Он умница от бога! За что ни возьмется, все ладится! А что простоват с виду, так талантливые люди все такие. К тому же не так давно ушел от жены, и, по слухам, разрыв ему дорогого стоил.

— В каком смысле?

— В том, что жена его с дочкой выставила из дома, представляешь! И он был вынужден купить себе новую квартиру. Кстати, в районе элитных новостроек. Это тебе еще одно доказательство, что Верещагин твой не бедствует. Им, говорят, уже и заграница интересуется. Но здесь за него держатся, как… — нужных слов снова не было, настолько Верочку распирало. — А девка эта…

— Которая? Дочь?

— Нет. Та, что трется сейчас возле него. Вероника, кажется. Так вот ей веры никакой. Подозревают, что она в криминале завязла по самые мочки ушей. И пагубно влияет на мозговой центр компании. У них там даже ЧП какое-то приключилось недавно. И под подозрение попали буквально все, включая Верещагина. Но потом все быстренько замяли.