Осколки разбитой короны

– На местном языке это место называется Этель-Дуат, – ответил Паг.

Голубая сфера угасла, и им в лицо ударил горячий летний ветер.

– Похоже на нижний Делкиан, – сказала Миранда.

– Это Дуатианские равнины, – объяснил Паг. – Иди сюда.

Он провел ее на несколько сот ярдов к югу, и внезапно они оказались у края высокой скалы.

– Давным-давно эта часть континента поднялась, а та опустилась, – продолжил Паг. – В двух или трех местах по этому склону можно карабкаться, но я бы не советовал это делать.

Миранда шагнула со скалы и пошла дальше по воздуху.

– Так приятнее.

– Не пускай мне пыль в глаза, – засмеялся Паг и продолжил: – Нижнюю часть континента заселили беглецы с Триасии после очистки ишапианского храма от приверженцев Ал-Марала.

– Это те же, что поселились на Новиндусе, – заметила Миранда, возвращаясь на твердую землю. – А здесь никто не живет?

– Никто, – подтвердил Паг. – Только миллион или около того квадратных миль степей, холмов, рек и озер, плюс горы на севере и западе и скалы на юге и востоке.

– И ты хочешь поселить здесь саауров?

– Пока не найду места получше, – сказал Паг. – Тут достаточно обширное пространство, так что если понадобится, они смогут прожить здесь несколько столетий. Рано или поздно я вернусь на Шайлу и очищу ее от оставшихся демонов. Но даже тогда потребуются столетия, чтобы вновь сделать планету пригодной для обитания саауров.

– А что, если они не захотят здесь жить? – спросила Миранда.

– Боюсь, я буду не в состоянии предоставить им роскошь выбора.

Миранда обняла Пага за плечи и сказала:

– Ты только сейчас начинаешь понимать, чего стоит выбор, правда?

– Я тебе никогда не рассказывал про Имперские Игры?

– Нет, – ответила она.

Он обнял ее, и внезапно они оказались на берегу острова Колдуна.

– Ну и кто теперь пускает пыль в глаза? – поинтересовалась она, одновременно сердясь и смеясь.

– Кажется, я начинаю справляться, – сказал Паг с легкой усмешкой.

Она игриво стукнула его по руке.

– Какое тут может быть «кажется»? Ты должен знать точно, если только не хочешь проверить, как быстро ты сумеешь наложить защитные чары, если появишься внутри скалы.

– Извини, – сказал он, хотя по лицу его было видно, что виноватым он себя не чувствовал. – Пойдем вернемся в дом.

– Я бы не прочь поспать, – сказала она. – Мы ведь всю ночь разговаривали.

– Нам было что обсудить, – усмехнулся он, снова обнимая ее за талию. Они немного прошлись молча, до самой тропы, что вела на холм и обратно к вилле.

– Я был новым Всемогущим, – начал Паг, – и Хочокена, мой учитель в Ассамблее, убедил меня посетить великий фестиваль, который устраивал военный вождь в честь императора великой победы над Королевством. – Он замолчал, погрузившись в воспоминания, потом продолжил: – Солдат Королевства поставили сражаться против воинов из Турила, родины моей жены. Я впал в бешенство.

– Это понятно, – сказала Миранда. Они направились вверх по тропе.

– С помощью своего могущества я разорвал имперскую арену на части. Я вызвал ветры, навлек огонь, дождь, землетрясения, полный набор.

– Впечатляющее, должно быть, было зрелище.

– Так и было. Я напугал много тысяч людей, Миранда.

– И ты спас людей, обреченных сражаться и погибнуть?

– Да, – ответил Паг.

– Но?

– Но чтобы спасти несколько десятков несправедливо осужденных солдат, я убил сотни людей, единственное преступление которых состояло в том, что они родились на Келеване и решили присутствовать на фестивале в честь императора.

– Кажется, я понимаю, – сказала Миранда.

– Это был приступ гнева, – сказал Паг. – Просто приступ гнева. Если бы я сохранил спокойствие, то нашел бы лучшее решение проблемы, но я позволил гневу охватить себя.

– Это естественно, – сказала она.

– Может, и естественно, – ответил Паг, – но тем не менее непростительно. – Он остановился на вершине хребта, который отделял берег от внутренней части острова, и посмотрел вдаль. – Посмотри на море. Ему все равно. Оно все стерпит. Мир терпит. Шайла все вытерпит. Когда последний демон умрет от голода, что-то непременно случится. С неба упадет частица живого, на метеоре или волшебном ветре, или еще каким-нибудь непонятным мне способом. Может, это будет травинка, спрятанная за камнем, которую демоны пропустили, или другая крошечная молекула, таящаяся в глубинах океана, всплывет, и постепенно планета снова увидит цветение жизни, даже если я туда никогда не вернусь.

– Что ты хочешь сказать, любовь моя?

– Очень соблазнительно считать себя могущественным, когда у окружающих могущества меньше, но по сравнению с простым фактом существования, с могуществом и устойчивостью жизни, мы ничто. – Он посмотрел на жену и добавил: – И слава богам, что мы ничто. – Он обернулся к своему дому. – Несмотря на все прожитые годы, в понимании таких вещей я всего лишь ребенок. Теперь я понимаю, почему твой отец всегда так стремился к новому знанию. Я понимаю, почему Накор так радуется всему новому. Мы как дети, нашедшие внезапно интересную игрушку.

Он умолк, и Миранда спросила:

– Разговор о детях тебя печалит?

Они пошли вниз по извилистой тропе сквозь рощицу и наконец подошли к саду, окружающему их дом. Они увидели собравшихся в кружок учеников, которые выполняли упражнение, данное им вчера Пагом.

– Когда я узнал о смерти своих детей, то еле удержался от того, чтобы не полететь снова на бой с демоном, – сказал Паг.

Миранда опустила взгляд.

– Я рада, что ты этого не сделал. – Она до сих пор винила себя в том, что заставила его выйти на бой с демоном преждевременно и он чуть при этом не погиб.

– Ну что ж, возможно, душевные травмы чему-то меня научили. Если бы я бросил вызов Якану, когда он все еще был в Крондоре, я бы не выжил и не сумел бы победить его в Сетаноне.

– Именно поэтому ты не помогаешь убрать этого генерала Фэйдаву из Илита?

– Патрик будет рад, если я приду и просто сожгу весь Вабон. Он спокойно переселит туда людей с Востока и заново высадит деревья, а потом объявит это великой победой. Сомневаюсь, правда, что тамошние жители с ним согласятся, да и живущие по соседству эльфы и гномы тоже. Кроме того, большинство этих людей не большие злодеи, чем те, кто служит Патрику. Вообще политические вопросы с каждым днем интересуют меня все меньше.

– Мудро, – сказала Миранда. – Ты – это сила, и я тоже, и вдвоем мы могли бы завоевать небольшую страну.

– Да, – сказал Паг, улыбнувшись впервые с того момента, как рассказал про Имперские Игры. – И что бы ты с ней стала делать?

– Спроси у Фэйдавы, – предложила Миранда. – У него явно есть планы.

Они вошли в дом, и Паг сказал:

– У меня есть дела поважнее.

– Я знаю, – ответила она.

– Там что-то есть, – сказал Паг. – Что-то, чего я не встречал много лет.

– Что?