Осколки разбитых иллюзий

— Адэм, — хриплю.

Каждый его быстрый толчок в меня сводит с ума. Разум затуманивается. Нежность в нас, бьётся вдребезги об сумасшествие.

Какие грани чувственности нам ещё предстоит пройти? Как один и тот же процесс может дарить настолько разные ощущения? Пару минут назад мы плыли на лодке по водной глади, сейчас ракетой несёмся в космос.

Руки Адэма на моих бёдрах впиваются в кожу, продавливая её. Причиняя сладкую боль. Обостряя чувства. От него исходит звериная энергия. Сейчас я его добыча, и он хочет меня растерзать.

— Сделаю больно, останови, — просит чужим, незнакомым голосом.

Рванув меня к себе, начинает вдалбливаться в меня в бешеном ритме. С такой мощью и силой, что кажется может проломить мои кости.

Я лечу навстречу к вечности, к мирозданию. Становится тесно в собственном теле. Адэм окунает меня на самое дно, потом возносит ввысь.

— Камилла, — зовёт так, что мое имя звучит как приговор в его устах. — Ты в порядке?

— Да-а, — отвечаю молниеносно.

Мысль, что он может остановиться, вызывает панику, сеет страх. Хочу познать все грани, всю дикость этого мужчины.

Перед глазами начинают проносится все девушки, с которыми он встречался. Он делал с ними тоже самое, что со мной. Мне хочется взвыть от ревности. Ярость смешивается с похотью. Вцепившись в простыни, комкаю её в руках. Пальцы ломит от напряжения.

Мерцающие вспышки скачут в глазах. Я не контролирую ни стоны, ни ругательства, которые срываются с языка.

Руки Адэма собирают мои волосы в кулак, он тянет меня вверх, вновь прижимает к себе спиной. Продолжает вбиваться в моё тело, раскаляя огненный шар внизу живота.

— Моя, — его рука ползёт вниз по животу, касается там, где вчера ласкали губы и язык.

— Твоя, — соглашаюсь с очевидным.

Я настолько его, что кажется уже не сумею существовать сама по себе. Что меня не станет, без его присутствия в моей жизни.

— Давай, любимая, кончи для меня, — просит и требует одновременно.

«Любимая»

Я содрогаюсь в его руках, барахтаюсь, как рыба, выброшенная на берег, ловлю ртом воздух. Чувствую, как его тело содрогается с моим в унисон. Мы опускаемся на кровать, прижатые друг к другу. Тела покрыты испаринами пота. Лежим обессиленные со сбитым дыханием. Не знаю сколько времени проходит прежде, чем я прихожу в себя. Поднимаю на него взгляд, не скрывающий любви и обожания.

На моих губах раскрывается шальная, счастливая улыбка.

— Мне нужно в душ, — говорю ему спустя время, пытаюсь обуздать атрофированные мышцы и встать.

— Мне тоже, — серьёзным тоном, сдвинув брови на переносице, отвечает он.

Привстаёт, вызывая у меня зависть. Откуда столько сил и энергии после всего?

Подхватив меня рывком на руки, кружит по комнате. Я смеюсь, рассекая ногами воздух.

Требую опустить на пол. Не обращая внимание на мои протесты, он направляется в ванную комнату.

Она оказывается небольшой, в ретро стиле, с чугунной ванной на двоих в центре. Адэм несёт меня к ней. Опускает, залезает следом. Я тянусь к крану, настраиваю нужную температуру воды. Устроившись между его ног, прислоняюсь спиной к груди.

Он обнимает меня руками, запечатлев поцелуй у виска. Вода начинает набираться, мы молча наблюдаем за процессом, блуждая в своих мыслях.

«Я люблю тебя. Сейчас. Завтра. Всегда»

— Адэм, — зову его, когда вода доходит нам по пояс.

— Ммм? — тянет он, берёт мою ладонь и играет пальцами.

— Повтори то, что сказал вчера ночью, — прошу его.

— А что я сказал? — звучит у уха, тембр его голоса меняется.

— Ты не помнишь? — спрашиваю, не сумев проконтролировать голос, он звучит надломлено.

Разочарование, как кислота разъедает нутро.

«Это было сказано в порыве страсти» — в отчаянии шепчет внутренний голос.

Моё тело натягивается, становится больно в груди, словно в меня швыряют камни.

Адэм убирает мои волосы с шеи на другую сторону. Прикасается губами к жилке на ней, целует, поднимается выше к уху. Я сдерживаюсь, чтобы не отстранится от него. Не хочу показывать смену своего настроения.

— Я люблю тебя, — говорит мне, слышу, как он улыбается.

В душе вновь распускаются цветы. Я улыбаюсь, разворачиваюсь, неуклюже разбрызгивая воду на пол. Смотрю ему в глаза. Вижу в их отражении, как поблёскивают собственные.

— Я думала, ты произнёс это в порыве страсти. Кто, признается впервые в любви во время секса? Ты не мог сделать это раньше? Или позже. Но не так! — возмущаюсь бессовестно.

Адэм смотрит на меня в упор, словно решается на что-то очень важное и значимое.

— Что если уже давно признался? — говорит механическим голосом, его лицо становится суровее, — Может, просто ты видишь дальше собственного носа?

Не понимая, о чём он толкует, приподнимаю вопросительно брови. Роюсь в памяти, перебираю всё, навожу полный бардак в мыслях и воспоминаниях, но не нахожу ни единой зацепки.

— О чём ты? — шепчу в ответ.

Адэм берёт мою правую руку, что покоится на краю ванной, приподнимает её, взяв ладонь в свою, стаскивает с безымянного пальца обручальное кольцо. Не понимая его действий, продолжаю хмуриться. Что это значит?

Адэм тянет мне золотой ободок.

— Загляни внутрь, — говорит он. — Там для тебя послание.

Следуя его совету. Беру назад своё кольцо, заглядываю во внутреннюю часть, на котором выгравирована надпись: «Я тебя люблю». Моё сердце разлетается в щепки. Снова и снова я смотрю то на Адэма, то на надпись.

— Как я не увидела этого раньше? — спрашиваю у себя же.

Адэм жмёт плечами.

— Так что, твои претензии необоснованные.

Я бросаюсь к нему, устроив цунами вокруг. Обвиваю руками и ногами его тело.

Подумать только, он сделал надпись-признание на моём обручальном кольце. Просто уму непостижимо. Значит уже тогда он меня любил. Сердце радостно теснится в груди, хочется завизжать во всё горло.

«Я тоже тебя люблю. Безумно, до умопомрачения.» — не решаюсь произнести вслух. Хочу сделать признание в любви к нему особенным. Я придумаю, как сообщить о своих чувствах, а пока…

Я притягиваю его голову к себе, тянусь, вкладываю в поцелуй чувства, о которых молчу. Увлекаю его за собой под воду, не отрываясь от губ. В тесноте ванны наши конечности бьются друг об друга. Скорее всего, завтра у меня будет множество синяков по телу.