Осколки Северного Счастья. Книга 1

– Нет, это уж слишком. Просто мы с тобой будем очень много времени проводить вместе, и тебе не возбраняется забраться мне на колени или поцеловать в щёку. Выводы пусть Карина сделает сама. Обманывать её я не хочу.

– А разве то, о чём ты просишь, не обман? – вздёрнула брови сестрёнка.

– Некоторое введение в заблуждение. Опять же, мы не будем делать ничего такого, что не стали бы делать в обычной жизни. Просто если она трактует наше поведение по-своему, то мы пока не станем её разубеждать. Договорились?

– Хорошо! Когда приступим?

– Завтра с утра. У нас будет общий завтрак. Заодно и посмотрим, каких конкурентов пришлют другие кланы.

– Ирт, есть только одна проблема, – картинно постучала пальчиком по губам сестра.

– Какая? – спросил я, уже зная, что ничего хорошего в ответ не прилетит.

– Знаешь, ты – мой старший кузен, и я всегда, подчёркиваю, всегда уважала твой авторитет, – скроила она серьёзную мордашку. Врёт, конечно, но допустим. – И ты говорил, что любовь с первого взгляда невозможна. А ещё что женишься только по любви. И что девушкам в моём возрасте ещё рано иметь собственную талиру 1 . И если ты, очевидно, ошибался в одном из первых двух пунктов, то наверняка ошибся и в третьем. Как считаешь?

1

Талиры – крупные ездовые животные из семейства кошачьих.

Она уставилась на меня весёлыми глазами, предвкушая мой ответ.

– Хитрая бестия! Хорошо, если Карина выйдет за меня в первый день весны, то я подарю вам с ней по талире. Слово главы клана.

Эльва подпрыгнула, завизжала от счастья и повисла у меня на шее.

– Ты самый лучший на свете! Я тебя обожаю!

– Оставь этот энтузиазм на завтрашнее утро, – усмехнулся я.

Всё равно кузина со своей талирой от нас не отстаёт, а с тех пор, как погиб её отец, баловать девушку, кроме нас, было некому.

Я засыпал довольный собой.

Глава 5. Карина

Есть совы, есть жаворонки, а есть такие, как я – предпочитающие лечь пораньше, чтобы встать попозже. Спать я люблю. Сегодня мне снилась мама, покупающая наряды и выбирающая новый кухонный гарнитур. Бывают же такие странные сны…

Окончательно я проснулась от стука в дверь.

– Карина, солнечного утра! – раздался голос Нельсы, матери Иргольда и Иртальта. – Я принесла другую одежду и обувь.

– Доброго утра, – я встретила её на входе зевающая и завёрнутая в одеяло.

Сплю я всегда голая, исключение составляют только те самые дни, когда это решительно невозможно. В остальном терпеть не могу лишнюю одежду во сне.

– Вот, возьми, тут есть всё самое необходимое. За остальным можно будет выбраться в город, когда закончится метель. Думаю, что дня через три или четыре.

– Спасибо огромное! – искренне поблагодарила я. – Вы очень добры!

Ничего себе у них тут метели! Выглянув из окна, я не увидела решительно ничего, кроме белой круговерти. Что ж, бывает и такое. Тут магический мир – хорошо, что это обычный снег, а не дождь из жаб или кислоты.

Разбирая вещи, я нашла то, что в этом мире, наверное, считали трусами. Женские семейники, по-другому их никак не назовёшь, были представлены в одном цвете и двух степенях начёсанности. Видимо, это были зимний и летний варианты. Тёплая фланель тёмно-бордового цвета навевала уныние с мыслями о бабкиных халатах и периоде застоя. Ни одной оборочки или рюшечки. Видимо, с либидо у северян проблем нет, раз они к своим женщинам интереса не теряют даже при таких фланелевых обстоятельствах.

С тоской вспомнив свою коллекцию белья, я вздохнула и натянула самые маленькие рейтузы. Всё равно демонстрировать их я никому не собиралась, а вчера в помещениях было холодно. Как ни странно, рейтузы оказались удобными. Мягкая податливая ткань хорошо облегала и грела. А узкие шерстяные брючки сели, как влитые. Сверху я надела что-то наподобие фланелевого платья длиной до середины бедра и тесную кожаную жилетку, которая выгодно подчеркнула талию. Платье было цвета жимолости, а жилетка – серая с серебристым отливом.

Среди прочего нашлись шерстяные носки высотой аж до колена. Будь они чуть подлиннее, имели бы все шансы устроить под штанами рандеву с семейниками. Недоработочка. Я бы назвала их гольфами, но гольфы – это что-то изящно-школьно-эротичное, а здесь я имела дело с предметом одежды, про который из хорошего можно было сказать только одно: лучше, чем портянки.

Нарядившись, я взглянула в зеркало. Откинула со лба несколько прядей удлинённой чёлки и улыбнулась своему отражению. Всё-таки всегда приятно, когда тебе улыбается красивая девушка.

К завтраку я пришла самой последней, и мне досталось место напротив главы клана. Иртальт сидел на противоположном конце стола в компании какой-то девушки и происходящим не интересовался.

За завтраком меня ждало несколько открытий.

Первое. Едят все исключительно руками, столовых приборов нет вообще никаких. Особенно эффектно выглядели куски еды, которые макали в густой соус и грязными жирными пальцами отправляли в рот. Порой струйки соуса стекали в рукав, но это никого не волновало. Большинство просто засучивало рукава повыше. Почему нет вилок и ложек? А супы они тоже руками едят? Тут же холодно, должны же быть супы!

Второе. Пьют тут спозаранку.

Третье. Меня оставили на растерзание мужикам, которые смачно рыгали, ржали, жрали и гоготали.

Четвёртое. Кажется, в этом мире считалось флиртом то, что у нас называлось харассментом.

Пятое. В таком обществе я готова ходить хоть в двух рейтузах, хоть в трёх. Не привыкшие к таким приключениям нижние девяносто старательно прятались в объятиях фланели и намекали на то, что в целях самообороны нам обязательно нужно где-то раздобыть байковый халат, бигуди и ярко-зелёную маску для лица.

Шестое. Темы для разговоров, если их так можно назвать, касались охоты, ещё охоты, также охоты, и, конечно, охоты. Правда, иногда и об охоте заходила речь. Так что я не скучала. Разве может что-то способствовать аппетиту лучше, чем в красках описанная сцена убийства живого существа? Очевидно, что нет.

Седьмое. За столом было только несколько человек, которые производили более-менее приятное впечатление. Включая Иртальта и его спутницу, всего я насчитала шестерых. Кусок в горло не лез, поэтому я мысленно отмечала тех, кто не пил, не рыгал и не орал дурниной. Вот так за несколько часов в новом дивном мире моя планка снизилась настолько, что я нахожу приятными тех, кто не сморкается на пол, обернувшись из-за стола.

Восьмое. Пожалуй, теперь я была готова добираться до Альмендрии вплавь. Слово «император» в моём сознании тесно переплеталось со словом «этикет», поэтому душа отчаянно стремилась в том направлении. Естественно, при горячей поддержке одетых во фланель нижних девяноста. Мне даже что-то подсказывало, что они там скооперировались. У нормальных людей душа в стрессовых ситуациях уходила в пятки, а у меня, видимо, где больше места было, туда и ушла, – в филей.

Девятое. Мне предстоит в этом обществе провести три недели. Это, если мне не изменяет школьный курс математики, ещё шестьдесят три совместных приёма пищи. Разум подсказывал, что в случае, если я не хочу умереть от голода, необходимо что-то предпринять, чтобы есть в одиночестве. Например, сослаться на опасную земную болезнь и самоизолироваться в спальне.