Осколки жизни
Шрифт:
– Ты не ответил на другой вопрос. Что вообще случилось?
– Да ты и сам все понимаешь, Лех. Я в дерьме.
Лёша замер, обдумывая его слова, затем покачал головой.
– Проклятье, Кость! Это уже ни в какие ворота не лезет. Тебя же и убить могли.
Костя пожал плечами, будто говоря, что и сам это понимает, и сел на пассажирское сиденье автомобиля, раздраженно хлопнув дверцей. Он смертельно устал, бок адски болел, голова раскалывалась и все, чего сейчас хотелось – это напиться обезболивающего и просто лечь спать. За прошедшую ночь выспаться удалось мало, он скорее метался в каком-то дурном забытье, полном боли, вязких мыслей и
– Поговорим позже, – примирительно бросил Костя. Обижать друга не хотелось, и он счел нужным заверить, что к этому разговору они обязательно вернутся. Потом.
Лёша согласно кивнул и вывернул руль, а затем резко сорвался с места. Они были знакомы не первый год, и он прекрасно знал, если уж Костя не хочет о чем-то говорить, то ничто его не заставит.
– Кость, пожалуйста, просто будь осторожнее…
– Да, Лех, я в курсе! Только это несколько запоздалое предупреждение, не находишь?
Он ответил резче, чем хотелось. И теперь ко всем отвратительным ощущениям, наполняющим его, добавился еще стыд. Стыд, что обидел друга, сорвавшегося среди ночи к нему на помощь и вытащившего с того света. Вязкое и липкое чувство мгновенно запустило внутрь свои щупальца, сдавливая горло.
– Прости, – уже тише добавил Костя и прижал пальцы к вискам. Проклятая головная боль никак не отступала.
– Все в порядке. Ты устал, я понимаю. Ты сейчас поправишься, и мы со всем разберемся.
– Спасибо, друг.
В этом был весь Леша – он всегда был рядом. Понимал, прощал и поддерживал. И от этого Косте было еще паршивее – так легко сорваться на том, кто ближе всех.
Через несколько минут машина затормозила возле Костиного дома. Парни вышли на улицу и направились к серой пятиэтажке. Леша привычным движением дёрнул на себя железную дверь с домофоном – магнит там стоял слабый, и она легко открывалась под действием грубой силы. У квартиры Костя затормозил, только сейчас подумав, на месте ли его ключи после вчерашних приключений. Пошарив по карманам, нашел их в джинсах – и вытащил из заднего кармана небольшую связку.
Но она не потребовалась. Дверь оказалась не заперта, а просто захлопнута, и стоило потянуть ручку вниз, легко подалась и, тихо скрипнув, отворилась.
– Опять мама забыла запереть? – Леха приподнял бровь и прошел в квартиру.
– Черт ее знает, – Костя безразлично пожал плечами. – Она постоянно забывает. Или не она, я как-то не спрашивал. Мне все равно, красть тут нечего.
– Ты бы с ней поговорил, чтобы была аккуратнее. Особенно сейчас.
– Сюда никто не сунется, – уверенно заявил Костя. Видел по глазам друга, недобро сверкнувшим, что он хочет возразить. И поспешил скинуть обувь в прихожей, чтобы не дать ему возможности высказаться. Спорить и что-то доказывать совсем не хотелось.
Через тесный, заваленный хламом и забитый старой мебелью коридор, прошёл в свою спальню, почти не смотря по сторонам. Он всегда так делал – старался не замечать окружающую обстановку. Так было проще. Словно они никак не связаны. Вся эта квартира – отдельно, а он сам – отдельно, и у них нет ничего общего. Всего лишь жуткие декорации к его жизни.
Из-за двери, ведущей в спальню матери, доносились голоса. Костя недовольно поморщился, меньше всего он хотел сейчас видеться с ней или ее очередным сожителем. Леша положил руку ему на плечо и, крепко сжав,
тихо спросил:– Может, я отвезу тебя к себе? Мама дома, приглядит за тобой. И тебе будет спокойнее.
Костя нервно сглотнул. Желание согласиться было огромным. Мальчишка, который когда-то неделями жил у Лехи дома и спал на раскладном кресле в его комнате, почти закричал “да”. Но повзрослевший Костя отрицательно качнул головой. Нет, нельзя. Он уже не мальчик, которому некуда идти, и он и так свалил на друга уже слишком многое.
– Нет, Лех. Я останусь здесь.
– Уверен?
– Конечно, – Костя нашел в себе силы улыбнуться и, закрыв за ними дверь своей комнаты, рухнул на кровать. Рана на боку тут же отозвалась острой болью, будто лезвие ножа снова легко разрезало ткани, и парень сдавленно охнул.
– Аккуратнее, Кость! – Леша повысил голос и нахмурил брови. – Никаких резких движений, швы разойдутся. И вот как тебя оставлять?
– Спокойно и без угрызений совести. Все со мной будет в порядке.
Леша смерил его внимательным взглядом, полным сомнения. В какой-то момент Косте показалось, что он сейчас схватит его за шкирку, как нашкодившего котенка, и утащит к себе домой.
– Лех, ну серьёзно. Тебе еще на работу возвращаться, а я не маленький. Справлюсь.
– Ладно, раздевайся, нужно обработать шов.
Костя послушно стянул через голову толстовку и футболку, а затем снова откинулся на подушку. Вещи были безнадежно испорчены, но благодаря Лере пахли свежестью, а ещё немного ею. И в этом аромате хотелось потеряться, зарывшись с головой, сохранить его для себя, потому что он напоминал весну, счастье и исполнившуюся мечту – то, чего ему так отчаянно не хватало.
Лёха убрал с живота старую повязку и начал осторожно прощупывать рану, а Костя едва сдержался, чтобы не закричать от пронзительной боли. Сжал посильнее челюсти и снова подумал о Лере. О ее глазах, в которых плескалось море – то, на котором он никогда не был, но был уверен, что оно именно такого цвета. О коротких нежных прикосновениях рук – и пусть он не до конца уверен, приснились они ему, или были наяву, даже этого хватало, чтобы становилось теплее и легче. А еще о трогательной заботе, которую она так беспечно ему подарила. Будто это было что-то совершенно обыденное и само собой разумеющееся. А он, как дикий бездомный пес, боялся такой доброты, но в то же время тянулся к ней.
– О ком задумался? – из этих мыслей его вырвал голос Лехи.
– Ни о ком.
– Готов поспорить, ты думаешь о ней. Об этой девушке, Лере. Кто она?
– Я же говорил – случайная знакомая, – неохотно ответил Костя, но всё-таки продолжил: – С неделю назад увёл ее от Руслана и его дружков, на счастье проходил рядом и заметил их компанию.
Взгляд Лехи потемнел при упоминании Руслана, но он поджал губы, ничего не сказав. Сделал вид, что увлечен обработкой раны, чтобы не наговорить лишнего. Но уже спустя пару секунд уголки его губ потянулись вверх.
– Но она тебе понравилась, да? Я видел, как ты на нее смотрел.
– Никак я на неё не смотрел, – Костя нахмурился. – Да, она красивая…
– Очень красивая, – вставил Леша.
– … и добрая. И смелая…
– Ты ее явно недооцениваешь. Много ты знаешь девушек, готовых ассистировать на незаконных домашних операциях, и неплохо при этом справившихся?
Костя усмехнулся словам друга. Но его улыбка тут же погасла, и он негромко пробормотал:
– Но какое это имеет значение? Посмотри на нее и на меня.