Осколки жизни
Шрифт:
– Ты не понимаешь! – Мама приложила пальцы к вискам и прикрыла глаза.
– Нет, это ты не понимаешь!
– Так, девочки, стоп, – вмешался папа, хлопнув по столу ладонями. – А ну-ка разбежались по разным комнатам, мне этот цирк уже надоел! Тебе, Лен, заняться нечем? У тебя чемодан еще не собран. А ты, Лерка, жуй блины и беги на занятия, пока не опоздала.
Мама обиженно поджала губы, но замолчала, а Лера принялась жевать вдвое быстрее, стремясь быстрее закончить с завтраком. Практически залпом выпила кофе, которое обожгло горло и бросила в рот последний кусочек блинчика. Затем подскочила с места и, быстро проговорив “спасибо”, убежала к себе в комнату. Натянула на себя первые попавшиеся вещи, которыми оказались джинсы и спортивная кофта красного цвета –
Следующие минут пять Лера прощалась с родителями в коридоре. Мама, как обычно, давала ей кучу наставлений и советов, а папа закатывал глаза, напоминая, что их дочери уже давно не пятнадцать лет. Мама, конечно же, не забыла раз десять напомнить ей подумать о Ване и принять верное решение. Единственное верное, на ее взгляд, решение. Теперь уже настала очередь Леры закатывать глаза. Наконец, они последний раз обнялись, и девушка выпорхнула из дома.
Катю она нашла уже в лекционном зале, где та сидела, уткнувшись в телефон. Не замечая никого вокруг, она сосредоточенно что-то печатала, а по тому, как поджались ее губы, вытянувшись в тонкую линию, Лера даже за несколько метров почувствовала идущее от нее раздражение.
– Что случилось? – Лера подсела к подруге, легонько толкнув её локтем, и Катя бросила на нее хмурый взгляд.
– Антон, – ответила она так, точно это одно лишь это имя должно было объяснить Лере все.
– Антон? – Лера непонимающе вскинула брови, пытаясь вспомнить, кто это и угадать, чем он сумел так насолить подруге.
– Антон, – повторила Катя еще раз, презрительно выплюнув его имя. Вздохнув, пояснила: – Тот блондинчик с пятого курса, с которым я познакомилась на днях. Он задолбал меня сообщениями с просьбой встретиться, и вчера надоел мне так, что я согласилась на свидание с ним.
– И, похоже, оно прошло не очень удачно?
– Ну почему же? – язвительно отозвалась Катя. – Свидание прошло очень даже неплохо. Вплоть до того момента, пока он не решил, что я просто мечтаю переспать с ним в его машине. Представляешь, Лер? И был так возмущен, когда я послала его. Сказал, что ожидал, что я более доступная. Какого хрена, Лер? Только потому, что на мне надето короткое платье и каблуки? Это что, долбанное приглашение ко мне в постель?
Лера сочувственно вздохнула и приобняла подругу. Но Катя продолжала, едва обращая внимания на происходящее вокруг.
– А сегодня написал мне и спросил не передумала ли я. Говорит, его предложение еще в силе.
– А ты?
– Сказала засунуть его в задницу.
Лера рассмеялась, и Катя тоже фыркнула, хоть ещё и рассерженно. Откинула назад свои длинные темные волосы и спросила, с почти неуловимой грустью в голосе:
– Интересно, существуют парни, которые умеют видеть глубже пары миллиметров? Он даже не пытался узнать меня получше, ему было абсолютно все равно. Все, что его волновало – как побыстрее затащить меня в постель. Или это только мне такие попадаются? Мама говорит, дело в том, как я выгляжу, будто бы мои откровенные наряды наводят их не на те мысли. А мне нравится так одеваться! Почему я должна что-то в себе менять из-за того, что некоторые не в состоянии держать себя в руках?
– Ты и не должна, – уверенно тряхнула головой Лера.
Катя кивнула и тут же лукаво прищурилась:
– Ты сегодня подозрительно радостная, Лер.
– Родители уехали, – призналась девушка.
– Мама все никак не успокоится?
– Мне кажется, она вообще никогда не успокоится, – Лера покачала головой. – Она настолько уверена в идеальности Вани и наших отношений, что я все чаще начинаю думать, что это я ошибаюсь, а не она.
– Ну, нет! – Катя грозно сверкнула глазами. – Даже не думай! Это самое правильное решение. Ванька не стоит тебя, Лерочка, ты достойна того, кто будет ради тебя горы с землей равнять, а не того, кто не ценит ни тебя, ни ваши отношения. Ты и сама это знаешь, просто мама старательно навязывает тебе того, что хочет видеть сама и не может смириться с тем, что что-то идёт не по ее
плану.Лера это знала и очень хорошо понимала. Время шло, а она с неведомым до этого удовлетворением наблюдала, что ее не мучила тоска по прошлому, сердце не болело и не сжималось от воспоминаний, как должно быть при расставании. Вместо этого внутри теплым потоком разливалось спокойствие, которого она никогда не ощущала рядом с Ваней. Тогда ее бесконечно терзала неуверенность – в себе, в парне, в искренности их отношений, в правильности своего выбора. Она настолько привыкла к этому, что только сейчас, сбросив с себя тяжелый груз, поняла, как ей теперь легко. Словно задышала полной грудью.
И если бы не давление мамы, то у Леры не возникло бы и мысли, что она совершила ошибку. А так – червячок сомнения копался глубоко внутри, шепча на ухо предательские вещи. Разве мама может ошибаться? Может быть, это сама Лера в силу молодости и неопытности не видит очевидного?
Так сложно услышать себя, когда всю жизнь за тебя говорил кто-то другой.
***
После пар подруги заглянули в библиотеку, чтобы подготовиться к докладу. Больше посмеявшись, чем сделав дел, и обсудив все на свете, ближе к шести часам вечера, когда строгая библиотекарь почти что выгнала их оттуда они, наконец, отправились домой. Было решено не ехать на автобусе, а пойти пешком. Лера даже обрадовалась этой внезапной прогулке, к ее удивлению, предложенной Катей. Обычно она не любила подолгу гулять, предпочитая пешим прогулкам кафешки. Но сегодня сделала исключение – и Лера была уверена, это только ради нее. Катя слишком хорошо знала ее, чтобы понимать – несмотря на радость избавления от маминых нравоучений, пустая квартира все равно обрушится на Леру оглушительной тишиной.
Пока они брели до дома, на улице окончательно стемнело и заморосил дождик. Он мягко застучал по асфальту, на котором тут же стали расползаться темные от влаги пятна.
– Как же я не люблю осень, – проворчала Катя. – Дождь, холод и сырость. Отвратительно. Я хочу туда, где вечно светит солнце.
– Я тоже, – отозвалась Лера.
Капли неприятно падали за воротник куртки, и Лера поежилась. Капюшона не было, а зонтик она благополучно забыла дома, и теперь опасливо глянула на небо, прикидывая в уме, сколько у нее есть времени, чтобы добежать до дома раньше, чем промокнет до нитки. И по тяжелым, словно налитым свинцом тучам, догадалась, что не так уж много.
Катя, подумав о том же, ускорила шаг и возле своего двора чмокнула подругу в щеку. Дальше их пути расходились.
–Ладно, пока, подруга. Беги скорее домой, пока не разверзлись хляби небесные, – она рассмеялась и с умопомрачительной для десяти сантиметровых шпилек скоростью исчезла за поворотом.
– Пока, Катюш, – Лера помахала ей на прощание и побыстрее пошла в сторону дома. И правда, успеть бы.
Дождь все усиливался и холодные капли вовсю хлестали по лицу, подгоняемые усиливающимся ветром. Когда Лера дошла до своего двора, ее куртка была мокрой почти насквозь, а влажная кожа заледенела от холода. Озябшие пальцы не слушались, и она сунула их в карманы, пытаясь хоть как-то согреться. Девушка почти добежала до своего подъезда, когда боковым зрением увидела, что на лавочке возле детской площадки сидит человек. В другое время она, возможно, не обратила на него никакого внимания, но фигура сидела совершенно одна под дождем, как-то странно согнувшись. Кто захочет сидеть на лавочке в такую погоду? Непонятное и неприятное предчувствие остро кольнуло под рёбрами.
Лера оглянулась по сторонам – никого. В голове заворочался сразу ворох мыслей. Может, человеку стало плохо? Инфаркт? Инсульт? Может быть, надо позвать на помощь? Как назло, совершенно пустой двор, только она одна и незнакомец на площадке.
Отбросив подальше мысль просто развернуться и сбежать, Лера медленно двинулась в сторону лавочки. Так нельзя. Нельзя просто бросить человека без помощи и уйти, она должна хотя бы убедиться, что с ним все в порядке или вызывать врачей, если окажется, что нет. Папа всегда учил ее помогать тем, кто в этой самой помощи нуждается.