Осколки
Шрифт:
Вопль Назира вывел его из оцепенения. Палестинец прыгнул к решетке, тряхнул ее, вырвал, отбросил в сторону и протянул руки. Хрупкая девушка с криком метнулась к нему и повисла на шее. Какое-то время слышались только хриплые от слез, срывающиеся голоса:
— Нази! Это ты!
— Басина!
Роберт наконец добежал до дверцы, вцепился в замок, дернул изо всех сил. Затем отступил, вытащил пистолет, тщательно прицелился и выстрелил. Скинув дымящийся замок, он шагнул в сторону, пропуская аль Хайяти. Басина, плача, снова прижалась к брату, и он обнял ее, тихо шепча что-то по-арабски.
Роберт заметил, что стоявший у
— Ты должен вспомнить, Роб, — прошептали посеревшие губы. — Вспомни… Басина…
— Кто ты? — произнес знакомый и в то же время чужой голос. Гисфорд поднял голову и увидел, что это Лэйксли. Байкер полусидел, привалившись к стене. Лицо его было бледным, как мел.
— Я дух этой земли, — едва слышно прошептал Ройс, — но времени уже не осталось… вы должны… вспомнить…
Он вздохнул, закрыл глаза и обмяк. Гисфорд осторожно пощупал пульс. Сердце больше не билось. А потом тело стало осыпаться прахом, и вскоре сквозняк погнал черную пыль по бетонному полу.
Лана Джеллен
Она сидела, держа на коленях большой пистолет, который ей вручил перед уходом Малыш. Руки тряслись с непривычки и от страха, все-таки оружие ее по-прежнему пугало до смерти. Что там с ними? И что будет утром? Сможет ли она пробраться в город? Действительно ли мертв Риццо?
Свирепая ругань, матерщина и топот заставили ее подобраться. Но страх, напряжение и порыв забиться в темный угол мгновенно растворились в ослепительно-ярком сиянии. Следом за парнями вошел… Джек! Ахнув, Лана выронила пистолет. Желание броситься к нему, обнять, спрятать лицо на груди боролось в ней с недоверием и проснувшимся ужасом. На его плече висела маленькая черноволосая девушка, и Лана испытала странное чувство. Странно знакомое. Она молча смотрела, как он осторожно усаживает девчонку на стул, что-то выспрашивая на непонятном языке, вероятно, арабском. Потом он повернулся и заметил ее. Теплая улыбка тронула его губы.
— Ты как тут, нормально? — спросил он, впрочем, не отходя от темненькой девицы. — Иди сюда, познакомься, это моя сестра Басина.
Сестра! Слабо улыбнувшись, Лана подошла к Джеку и девушке, протянула ей руку. Та пожала, настороженно всматриваясь в Ланино лицо. Впрочем, она успела уже заметить, что девчушка то и дело поглядывает в сторону Роберта Гисфорда. Немудрено, он был очень хорош собой, хотя бирюк еще тот. Но Лана знала, что он потерял жену, и очень жалела беднягу.
— Ты ранен? — тихо спросила она, глядя на Джека. Выглядел он бледным, усталым, под носом в усах запекшаяся кровь.
— Пустяки, заживет, — он улыбнулся, потом вдруг протянул руку и погладил ее по щеке. — Я рад, что с тобой все хорошо.
И тогда, не выдержав, Лана расплакалась и прижалась к его груди под изумленным взглядом Басины.
Назир аль Хайяти
Смущенный, потерянный, и в то же время с поющим сердцем, Назир стоял, одной рукой обнимая сестру, а второй прижимая к груди тихо всхлипывающую Лану. Краем глаза он заметил, что сестра поглядывает в сторону. Увидев, что брат смотрит на нее, Басина опустила голову, щеки ее потемнели
от румянца. Проследив за ее взглядом, Назир обнаружил Гисфорда, который сидел, уронив руки между колен, потерянно уставившись в никуда.— Иди к нему, сестра, — вполголоса велел он зардевшейся Басине. — Эта жизнь слишком коротка, чтобы пренебрегать велениями своего сердца. Иди к нему. Ему сейчас нужен кто-то, кто мог бы удержать его на этой земле.
Она обняла его, расцеловала в обе щеки и бросилась к Гисфорду. Назир смотрел, как она опускается на колени рядом с ним, тихо что-то говорит, видимо, выспрашивая, не ранен ли он. И во взгляде полицейского, которым тот ответил сестре, было что-то такое, от чего тревожно ноющее сердце брата успокоилось.
Лана все еще плакала у него на груди, гладила плечи, никак не могла успокоиться. Назир смотрел на парней, которые о чем-то бурно спорили, на сестру, чья рука лежала на волосах Гисфорда, на двух девиц, споро вскрывающих консервные банки.
— Джек, — тихо позвала его Лана срывающимся голосом. — Джек, пойдем, а? Тебе надо отдохнуть, ты еле на ногах стоишь.
Он кивнул, и они ушли из общего зала. Все было как во сне. В далеком странном сне, похожем на вымысел и правду одновременно.
Как только он, чисто вымытый и перевязанный, с обработанными синяками, вытянулся на постели и коснулся подушки, сон сморил его. Лана прикорнула рядом, свернувшись калачиком.
Ему снова снился лес…
========== Глава 10. ==========
Робин «Птаха» Лэйксли
Кто-то мирно сопел рядом. Робин открыл глаза, покосился вниз. Сначала ему показалось, что все, произошедшее с ними, — жертвоприношение, призыв Тьмы, рассыпавшийся прахом мужик — было странным сюрреалистическим сном, хоть и на редкость осязаемым. Под одним его боком спала Риган, под другой давило сбившееся в комок одеяло. На стуле, спокойно зашнуровывая гриндерсы, сидела Эйррейн. Девушка была уже умыта, волосы заплетены в косу.
— Доброе утро, малышка, — сонно улыбнулся Птаха, отпихивая одеяло, — куда это ты так рано собралась?
— Так полдень уже, — Эйр улыбнулась ему, но почему-то грустно. — Пойду, погляжу, что там с завтраком. Есть охота после такой ночки-то. Да и тренировки никто не отменял. Тут, кстати, спортзал неплохой — грех его не опробовать.
Она подошла, наклонилась и поцеловала его в примятую со сна щеку.
— Вы пока резвитесь, дело молодое, дурное, — она хохотнула, шлепнув по пышному заду просыпающуюся Риган. Птаха проводил ее взглядом и повернулся к сонно потягивающейся девушке. Утро обещало быть таким же веселым, как и ночь.
Назир аль Хайяти
Ему снились старые сны. О жизни в лесу, о друзьях, о битвах. И о женщине, светловолосой и хрупкой, с глазами испуганной лани.
— Расскажи мне о своей родине, Назир, — мягко шептала она, касаясь во мраке ночном его лица. И он увлекал ее по дорогам любви. А иной раз тихо говорил, тщательно подбирая слова, о песках и войне, о садах и наслаждении, обо всем, что жило в его сердце.
Воины приволокли его в подземелье, швырнули на пол перед хозяином замка… Светлые волосы, ледяные глаза убийцы.