Осквернитель

Нельзя, нельзя, нельзя!

Ничего нельзя, беса в душу! Обложили, как есть со всех сторон обложили.

Поймав озадаченные взгляды подельников, я заставил себя улыбнуться и поднял с пола увесистый саквояж.

– Вынужден вас оставить, господа! Важная встреча. – И, отмахнувшись от расспросов, покинул обеденный зал.

К «Жареному карасю» мы подъехали без четверти пять. Выглянув в окошко, я раскрыл саквояж, полюбовался на аккуратные столбики обернутых пергаментом золотых монет и с тяжелым вздохом щелкнул застежками. Взял трость с вложенным клинком и уверенно распахнул дверцу.

Деньги – тлен. Если все пойдет как надо, эта злосчастная тысяча окупит себя сторицей, а нет – тоже не беда. Мертвецам золото ни к чему.

Какой прок от него в Бездне? Там души в цене.

– Мастер? – забеспокоился Ори, заметив мою нервозность. – Вас проводить?

– Ждите здесь, – отрезал я и зашагал к «Жареному карасю».

Внутрь заходить не стал и свернул в неприметный закуток, где из-за покатых крыш проглядывали кроны деревьев. Узенький проход меж глухих стен вывел меня в безлюдный переулок, и я помянул недобрым словом Клааса, не удосужившегося предупредить о том, что здесь настоящий лабиринт.

Арка, вышарканные каменные ступени, замусоренный дворик, натянутые на верхних этажах веревки с выстиранным бельем. А где-то совсем рядом – стук копыт по мостовой и гул запруженного людьми сквера.

Саквояж оттягивал руку, и я даже немного запыхался, но вмиг позабыл про усталость, когда в очередной арке наткнулся на человека в широкополой шляпе и длинном плаще.

Не по погоде одежка, да и место для встречи неподходящее, печально подумал и, переложив саквояж в левую руку, поудобней перехватил трость.

– Приветствую вас, Себастьян! – добродушно улыбнулся мастер Васкес, но глаза его остались колючими и настороженными.

– Полагаю, это не случайная встреча, – поморщился я.

– Нет, – подтвердил учитель фехтования и откинул полу плаща, высвобождая из-под нее рукоять шпаги.

– Могу чем-то помочь?

– Вы мне нравитесь, честно, – произнес Васкес, – но дело есть дело. Ничего личного.

– И много вам заплатили?

– Достаточно, – отрезал бретер и обнажил шпагу. – К бою!

Я с сомнением поглядел на свою трость, потом качнул саквояж и кинул его к ногам наемного убийцы.

– Тысяча золотых, – указал на весело звякнувшую сумку. – Забирай и проваливай.

– Пусть я и новичок в городе, – покачал головой Васкес, – но я знаю, у кого можно брать деньги, а у кого нет.

– Уверен?

– Более чем!

– Тогда потанцуем. – Я демонстративно поднял трость, а потом вдруг крутнулся на пятке и бросился наутек. В прежней жизни частенько приходилось спасаться бегством, да и жулики те еще рыцари без страха и упрека, а вот для бретера этот фокус оказался полной неожиданностью.

Показать врагу спину? Позор!

Да и золото! Оставить без присмотра эту бесову кучу золота?!

В итоге, прежде чем кинуться вдогонку, Васкес промедлил мгновение или два, тем самым позволив мне оторваться на добрый десяток шагов. Впрочем, до выхода из лабиринта узеньких улочек еще оставалось бежать и бежать, когда он сократил отставание, и меж лопаток начало зудеть в ожидании неминуемого удара в спину.

Бесы побрали бы длинные ноги Васкеса!

Скатившись с очередной каменной лестницы, я поднажал, пронесся по узенькому переулку и едва не поскользнулся в грязи, поворачивая за угол. Там резко развернулся и только перехватил трость двумя руками, как следом вылетел Васкес. Вылетел – и кубарем покатился по земле, когда увесистая рукоять с хрустом врезалась ему в колено.

Устраивать фехтовальный поединок с мастером шпаги?

Вот уж и даром не надо! По старинке оно надежней…

Распластавшийся в грязи бретер оперся на свободную руку и наугад взмахнул шпагой, но я уже скользнул ему за спину и со всего маху врезал по затылку. Неожиданно резко хрустнуло; Васкес обмяк и уткнулся лицом в лужу помоев.

Я осторожно подступил к нему, попытался нащупать пульс, но нет – фехтовальщик отправился в Бездну.

Досадно, стоило бы расспросить для начала. Погорячился, но с этим неблагодарным ублюдком по-другому было нельзя. Запросто мог во мне дырок наделать.

Тут я вспомнил о золоте, рванул обратно и едва не опоздал: рядом с саквояжем уже отирался какой-то бродяга.

– Ну-ка брысь! – рявкнул на него, и оборвыша словно ветром сдуло.

Слава Святым! Хоть в чем-то повезло.

Я подхватил саквояж и поспешил к скверу, ломая голову над тем, кто навел на меня Васкеса. Вариантов на самом деле было немного: либо кто-то из своих, кто был в ресторации, либо сам Ференц.

Изящная комбинация, если так подумать: одним махом и от меня избавиться, и золото заполучить.

Но зачем? Какой толстяку прок от моей смерти?

Как выяснилось немного позже – никакого. Господин старший дознаватель надзорной коллегии Ференц Ольтер дожидался меня на лавочке с перерезанным горлом.

Тучная фигура перекосилась, и казалось, что толстяк просто развалился передохнуть, но остекленелые глаза, рассеченная глотка и залитая кровью одежда сразу дали понять, что ловить здесь больше нечего. И даже наоборот, надо уносить ноги, пока не поймали уже меня.

Вокруг скамьи с мертвецом толпились зеваки, где-то неподалеку слышались резкие свистки, и, не желая искушать судьбу, я зашагал прочь. Сделав крюк, вышел через дальние ворота и вернулся к «Жареному карасю» с другой стороны.

– Домой, – скомандовал охранникам, забрался в карету и кинул под ноги трость с перепачканной кровью рукоятью.

Кто-то сдал нас, кто-то свой.

Но кто именно? Кто мог знать, куда я собираюсь?

Дега, телохранители, возможно, что-то слышали собравшиеся на поминки подельники. И…

…и как вариант – сослуживцы Ольтера. Не разговоры ли Ференца со своим всемогущим шефом о моей скромной персоне стали причиной его безвременной кончины? Быть может, связи того самого «человека со связями» оказались несколько обширней, нежели предполагал толстяк?

Догадки, сплошные догадки и предположения.

И что-то подсказывало мне – дальше будет только хуже.

Надо ли говорить, что так оно и оказалось?

Стоило только выбраться из заехавшей во внутренний дворик ресторации кареты и достать с сиденья перепачканный грязью саквояж, как рядом тут же оказался один из охранников.

– Мастер, тут вас какой-то мальчонка дожидается, – озадаченно произнес громила. – Бормочет, мол, от знахарки какой-то микстура. От кашля вроде…